– Люсьен, – увидев сына, женщина поспешно поднялась, шагнула нам навстречу. Окинула его придирчивым взглядом и повернулась ко мне. – Адара… Варвара?
– Да, мама, адара Варвара, – подтвердил Люсьен. – Варя, моя мама, адара Жанин.
– Здравствуйте, – поздоровалась я.
Следующий пристальный осмотр достался мне.
– Да, Надин рассказала.
– Надин? Так и думал, что это она проболталась.
– Люсьен, твоя сестра не проболталась, – строго одёрнула сына Жанин. – Если только ты не решил держать своё сочетание в тайне от собственных родителей. Или решил?
– Нет, ма, просто я…
– Решил-таки всё скрыть, – перебила Жанин. Взяла меня за руку, пожала и широко, тепло улыбнулась. – Здравствуй, Варвара. Рада наконец познакомиться с тобой лично, а то с сыночка моего непутёвого сталось бы молчать о тебе вечно. Надин немного рассказала о тебе, но не уточнила, откуда ты родом.
– Из дальнего домена, – я вопросительно покосилась на Люсьена. – Очень, очень дальнего.
Надин немного рассказала обо мне – это сколько и что именно? И что мне отвечать свекрови номер два?
– А это, полагаю, твой второй сочетаемый? – Жанин перевела взгляд на маячившего позади нас Виргила. – Филипп, да?
– Виргил Ворон, адара Жанин, – представился тот.
– Он… – Люсьен помедлил в попытке определить статус Виргила в моём гареме и в свою очередь с немым вопросом покосился на меня.
Я едва заметно пожала плечами – ну мне-то почём знать, как белого ворона именовать. Вороны, они такие, прилетают, когда их совсем не ждёшь, и остаются надолго. Впрочем, обзывать Виргила моим старым любовником при матери Люсьена точно не стоило.
– Он хозяин этого дома, – вывернулся Люсьен. – Мы… временно живём у него.
– А Филипп, кажется, пошёл за чаем, – вставил Виргил.
– Так он не слуга? – уточнила Жанин.
– Нет, ма.
– Следовало догадаться, – и она тоже покосилась.
На диван.
– Пойду проверю, сумел ли он зажечь плиту, – добавил Виргил. – Заодно гляну, есть ли у нас чем угостить гостей.
Окинув Люсьена насмешливым взглядом напоследок, Виргил удалился на кухню. Люсьен подхватил матушку под локоток, развернул и мягко подтолкнул в глубь гостиной.
– Видишь, ма, у меня всё хорошо, – принялся он увещевать родительницу тоном нарочито ласковым, предельно терпеливым. – Я одет, обут, сыт и ни в чём не нуждаюсь, у меня есть крыша над головой и моя адара. Я понимаю, ты… вы беспокоились, но всё же не стоило срываться столь внезапно. Кстати, как па? В добром ли здравии?
Жанин позволила отвести себя к креслу, села и одарила возвышающегося над ней сына таким же ласковым, капельку снисходительным взглядом.
– О здоровье отца ты мог расспросить Надин.
– Я спрашиваю у тебя.
– Что ж, тогда отвечу. В добром, но тревожится за тебя.
– Не надо за меня тревожиться, со мной всё хорошо. Давай ты отдохнёшь с дороги, выпьешь чаю, съешь чего-нибудь… если Ворон принесёт что-то съедобное… и вернёшься домой…
– Ты умчался в эту свою столицу, только мы тебя и видели. С той поры разве что пишешь иногда, а заглядываешь и того реже. О делах своих не говоришь, словно мы не догадываемся, чем ты тут занимаешься, и всегда норовишь от ответа уйти. Посмотри-ка, даже сочетание своё попытался от нас скрыть, – Жанин укоризненно покачала головой и, отвернувшись от сына, сделала приглашающий жест. – Варвара, подойди ближе… ох, Люсьен, какая она у тебя скромная. Подойди же, Варвара, не стесняйся. Садись, расскажи о себе.
Я подошла, опустилась на край дивана, хотя на самом деле хотелось выбежать из дома, прыгнуть в зафир и кататься по городу, пока свекровь номер два не отправится восвояси. Вот кто бы предупредил заранее, что доброжелательно настроенная мать мужа испытание похлеще матери, настроенной категорически против невестки?
– Как же так вышло, что око твоего рода указало на моего сына? – Жанин посмотрела на меня с искренним, неподдельным интересом. – Зеркала нечасто выбирают амодаров.
– Э-э… – стушевалась я.
– Око на меня не указывало, – признался Люсьен.
– Вот как?
– Я сам… вплёлся.
– Сам? – опешила Жанин.
– Сам, ма, – терпение Люсьена начало трещать по швам. – Но я действительно Варин сочетаемый, наша связь закреплена и подтверждена.
– У нас очень хорошие, крепкие отношения, – поспешила я внести свою лепту. – Мы друг другу нравимся и у нас полное взаимопонимание во многих… сферах. Просто познакомились мы… при несколько необычных обстоятельствах. Бывает, да. И даже к лучшему, что Люса выбрало не око. У меня уже есть один вроде как зеркалом избранный, так там такой трындец, что мама не горюй.
Жанин растерянно моргнула.
– Поэтому в какой-то степени я действительно благодарна Виргилу, что он…
– Кому благодарна? – столь резкий скачок от сочетаемого к хозяину дома, лицу предположительно стороннему, поставил маму в тупик.
– Виргилу Ворону, что он нас познакомил, – исправил ситуацию Люсьен.
– Да-да, именно это я и хотела сказать, – выпалила я и вскочила. – Пойду гляну, как там чай, а то что-то долго несут.
И сбежала на кухню.
На кухне Филипп и Виргил спорили, что лучше подать к чаю.
Я не готовила и начинать не собиралась, мужчины кулинарными талантами тоже не блистали, поэтому питались мы тем, что Виргил приносил из таверны, где обычно заказывал еду. Чрезмерным разнообразием меню не отличалось и на следующий день мало что оставалось. Так, чисто позавтракать на скорую руку.
Филипп уверял, что подавать придётся пустой чай, потому как приложить к нему категорически нечего, а это некрасиво, невежливо и характеризует хозяина дома как человека либо скаредного, либо невоспитанного должным образом.
Виргил настаивал, что адаре Жанин, женщине простой, от светских церемоний далёкой, вполне подойдут вчерашние пирожки. И да, он, Виргил, совершенно не воспитан должным образом, о чём прекрасно осведомлён, и потому не опасается, что несвежие пирожки могут каким-то неведомым образом уронить его статус в глазах окружающих.
И на эту, несомненно, важную, нужную тему мужчины спорили с абсолютно серьёзными лицами, будто проблемы мирового масштаба обсуждали.
Я аж умилилась.
Постояла немного, слушая беззлобные препирательства под шум закипающего чайника, и прошла к обеденному столу.
– Фил, подай ты уже что-нибудь, коли собрался. Виргил прав, какая Жанин разница, что ей к чаю принесут? Всё равно она сюда не чаи гонять приехала.
Филипп поджал губы, всем видом своим выражая неодобрение столь вопиющим пренебрежением правилами этикета, но оставшиеся с вечера пирожки достал.
– Они холодные, – сообщил обвиняющим тоном.
Конечно, холодные, потому что накануне я эти самые пирожки сунула в холодильник.
– Ну так погрей, – огрызнулась я.
Спешно переквалифицироваться в повара Филипп желанием не горел, однако возражать не стал и принялся за поиски сковородки.
Виргил приблизился ко мне со спины, обнял за талию, привлёк к себе.
– Сбежала от матушки Дона? – осведомился проницательно.
– Угу, – признала я очевидное, откидывая голову ему на плечо. И руки положила поверх кольца его рук. – Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл.
– Кто ушёл?
– Колобок.
– Кто?
– Колобок – это такой… эм… сказочный персонаж… из народного фольклора дальнего домена.
Филипп бросил на меня неожиданно цепкий взгляд через плечо и сразу отвернулся к плите, снял пыхтящий чайник.
– Я ведь не могу воспользоваться оком… зеркалом, принадлежащим другому адарскому роду? – не то чтобы я всерьёз об этом задумалась, скорее размышляла вслух.
– Нет, – с каплей растерянности ответил Виргил и уточнил настороженно: – Зачем оно тебе?
– Да так… просто я подумала…
– О чём?
Что консультация с оком могла бы решить кое-какие наши… ладно-ладно, мои проблемы. Не все, но парочку точно.
С Филиппом, которого неплохо было бы проверить с помощью зеркала, как когда-то Алишан сделала с Люсьеном. Лёгкое движение руки, и я знаю, что Люсьен мне законный, в мою сеть вплетённый сочетаемый, без вариантов. И Филиппа бы так же – хоба, и готово, всё ясно, чётко и понятно. Или сочетаемый и тогда в койку шагом марш, расслабляйся и начинай думать о долге перед родиной, или давай до свиданий, нечего мозги выносить.
