Я покачал головой.
– У меня нет работы... во всяком случае, здесь, в Бэтл-Фоллс.
Она понимающе посмотрела на меня.
– Там работает девушка, верно? Та, в которую ты влюблен? Я удивлена, что кто-то, кто выглядит так мужественно, как ты, слишком труслив, чтобы пойти за ней. Серьезно, мужчины такие очевидные.
Конечно, моя мать не будет стесняться сплетничать обо мне.
– Знаешь, что? Я даже не могу удостоить это утверждение ответом, – сердито выпалил я.
– Я и не ожидала этого.
Я дошел до черты и уже раздумывал: уволить ее или нет, когда телефон завибрировал в кармане. Нахмурившись, я украдкой взглянул на номер, который вспыхнул на экране. Сердце екнуло от волнения, когда я понял, что не узнаю его.
Может быть это Рокки.
Я оглянулся через плечо и увидел, что Мишель пытается разглядеть телефон. Поймав мой взгляд, она покраснела и сделала шаг назад.
– Я должен ответить. Я сейчас.
– Держу пари, что так и есть, – улыбка Мишель была отвратительной.
Покачав головой, я прошел на кухню, отчаянно пытаясь избежать ее любопытных глаз.
– Алло?
– Джесси! – мышиный голос завопил мне в ухо. – Где ты?
Да, волнение было не напрасным.
– Рокки?
– А кто же еще? Где ты? Я волновалась! Мог бы хотя бы позвонить и сказать, что не придешь на работу.
И вот так мое сердце разбито. Почему я ожидал, что она позвонит? Сказать, что бросила Итана? Даже если это правда, это ничего не изменит.
– Откуда у тебя этот номер? – спросил я, борясь с приступом разочарования.
– Я твой работодатель. У меня есть номер в личном деле.
– Твой отец – мой работодатель.
– Джесси, хватит нести чушь. Где ты?
Я почти мог представить себе, как она постукивает носками своих маленьких ножек и скрещивает руки в мультяшной манере. Боже, какая она милая.
– А тебе какое дело? – выпалил я, думая о том, что видел прошлой ночью.
– Эм, потому что ты должен был быть здесь четыре часа назад!
– И это все? – Я не мог избавиться от слабого намека на надежду, что она скучает по мне.
«Эгоист, как и твоя мать».
Она подождала немного, прежде чем сказать:
– Что?
– Это единственная причина, почему ты позвонила мне? Потому что я пропустил работу? – Голос прозвучал немного суровее, чем я хотел, но я ничего не мог с собой поделать.
– Да, конечно.
Тьфу. Стрела прямо в сердце.
– Ты сказал своей девушке, что скучаешь по ней? – раздался раздражающий голос Мишель.
Не отвечая, я быстро пробежал в свою комнату и закрыл дверь. Мне уже не нравилась эта сука, но я знал, что она отлично поладит с моей мамой.
– Где ты? – почти обвиняюще спросила Рокки.
Внезапно почувствовав усталость, мне захотелось поскорее закончить разговор. Мой мир вращается по кругу и не остановится, пока я не уеду из Бэтл-Фоллс навсегда.
– Рокки, я сегодня пропущу работу.
– Это я вижу. – Она вздохнула. – Ты придешь завтра?
Я закрыл глаза. Как я мог вернуться после всего, через что заставил ее пройти? Как я мог смотреть на нее, зная, что другому мужчине, а не мне, посчастливилось обнять ее?
Нет. Это невозможно.
Сквозь стиснутые зубы я ответил:
– Знаешь, что? Я так не думаю.
– Черт, Джесси! – она завизжала, удивив меня. – Что, черт возьми, с тобой? Это из-за нашей вчерашней ссоры?
– Все должно быть связано с тобой, верно? – Конечно, так и было.
Это всегда было связано с ней.
– Я не это имела в виду. – Хотя она изо всех сил старалась скрыть боль, в ее голосе слышалась легкая дрожь.
Это была моя жизнь, не так ли? Даже когда я пытался быть хорошим парнем, в итоге я причинил боль тому, кто этого не заслуживал. Я должен был сделать что-то ужасное в прошлой жизни, чтобы получить такое кармическое наказание в этой.
Проглотив комок вины, застрявший в горле, я прошептал:
– Я расскажу тебе все, но сейчас...
– Тебе неудобно, я поняла.
– До свидания, Рокки.
«Это для твоего же блага».
– Джесси!
Я убрал телефон от уха и уставился на него. Я смотрел, как экран погас, став черным, как тьма в моей душе. Жизнь несправедлива, не так ли? Иногда искать тех, кого любишь больше всего, означает тащить свое сердце по грязи. Какое бы кармическое наказание я ни заслужил, возможно, это был мой способ загладить вину.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Мишель не нуждается в обучении, – прошептал я. – Мне нужно прекратить тянуть время и уехать завтра.
Глава 25
Пик. Пик. Пик.
– С вас шестьдесят восемь долларов семьдесят пять центов... Эй? Эй? Мистер, с вами все в порядке?
Выйдя из транса, я быстро моргнул и увидел, что кассир машет рукой перед моим лицом.
– Чувак, ты в порядке? – подросток переминался с ноги на ногу и смотрел на телефон. – Я могу позвонить 911, если хочешь... если только... ты не под кайфом?
«Не под кайфом. Скорее в депрессии. Я всего лишь оставляю свою больную маму и убегаю от девушки, которую люблю. Но да, я в порядке».
Я молча кивнул и вставил карточку в считывающее устройство. Мальчик как-то странно посмотрел на меня и пожал плечами.
– Слушай, если это то, что я получу, когда вырасту, то я этого не хочу.
Я фыркнул и схватил свои продукты, взяв около четырех пакетов в каждую руку.
– Поверь мне, если бы я мог быть вечно молодым, я бы так и сделал. Полегче, дружище.
Забавно, как такая обыденная вещь, как покупка продуктов, может иметь такой вес. По дороге домой я поймал себя на том, что оглядываюсь на груду полиэтиленовых пакетов и чувствую себя немного виноватым от того, что моим последним поступком в Бэтл-Фоллс было не что иное, как наполнение кладовки. Я имею в виду, конечно, у мамы теперь есть медсестра, чтобы заботиться о ней, и мы все просто вернемся к жизни, которую знали и любили в течение последних пяти лет... все же часть меня чувствовала, что я должен сделать что-то более важное перед отъездом. Может, напечатать объявление в газете, чтобы пожелать счастья людям, которых я люблю... и которым больно. Может быть, я мог бы купить пирожные и оставить их на крыльце, чтобы они замерзли под снегом в Бэтл-Фоллс. Но нет, я просто набивал дом консервами и фруктами.
Я свернул на свою улицу и чуть не заскрежетал тормозами. В противоположном конце, прямо под умирающим дубом, стояла машина, похожая на ту, на которой ездила Рокки.
– Должно быть, у меня галлюцинации, – пробормотал я, качая головой. – Это как в тех фильмах, где парень повсюду видит лицо своей девушки.
Поднимаясь по ступенькам к своему дому, я услышал женский голос, доносящийся изнутри. Решив, что Мишель снова появилась рано, я приготовился к шквалу непрошеных советов, когда внезапно...
Хриплый мамин голос эхом разнесся по пустому коридору.
– Это потому, что он боялся, что утащит тебя вниз за собой.
– Что? – Я услышал, как ахнула Рокки, и сердце у меня упало.
– И еще, что он боялся, что его притащат обратно сюда...
– Мама! – Я вбежал в комнату так быстро, как только мог, смутно осознавая, что содержимое моих сумок высыпается на пол.
– Джесси! – Рокки вскочила на ноги, как ребенок, которого только что поймали с рукой в банке печенья.
– Что ты здесь делаешь? – спросил я, бросив встревоженный взгляд на мать. Что она могла ей сказать?
– Я... я...
– Ищешь меня? – Мои глаза закрылись.
Что еще она могла здесь делать? Уж точно не пришла в гости к матери. Открыв глаза, я увидел, что Рокки опустилась на колени и нетерпеливо хватала продукты, складывая их в стопки рядом с моими порванными сумками. Я с отвращением покачал головой. Рокки не должна ни за кем убирать. Особенно за мной.
– Что она тебе сказала?
Оранжевая вспышка промелькнула у меня перед глазами. Рокки застенчиво улыбнулась, держа перед моим лицом фрукт. Я раздраженно покачал головой и забрал апельсин.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Эм, только то...
– Ты опять уходишь от нее, – ответила за нее мама.
В ее голосе слышалось ликование. Даже после пяти лет разлуки она любила смотреть, как я мучаюсь.
