В этот солнечный летний день Сергей Юльевич Витте ехал на пассажирском сиденье первого в мире нормального автомобиля и молча боялся. А все потому, что Ульянов, выступая в роли водителя, гнал на совершенно невероятной для тех лет скорости в шестьдесят километров в час по проселку.
Что представлял собой этот автомобиль? Своего рода реплика Ford T Touring 1923 года, само собой, переделанная с учетом технологических и конструктивных требований, силами нескольких инженеров-технологов в XXI веке. Поэтому, на голову превосходила свой и без того неплохой прототип. Особенно в плане надежности, ресурса и простоты изготовления. Все-таки понимание многих технических и технологических нюансов времен зари успеха Генри Форда и началом XXI 'несколько' отличалось. Поэтому, даже несмотря на то, что этот образец был собран 'на коленках' в мастерских завода 'Валар', машинка вышла замечательная.
Но не это главное. Один автомобиль, пусть и опережающий свое время почти на три десятилетия, не так уж важно. А вот то, куда они ехали, должно было положить основу реконструкции и реструктуризации экономики Российской Империи. Серьезную и кардинальную.
— Вот. Машинно-тракторная станция, — произнес Владимир, выводя Витте из состояния ступора, когда они остановились во дворе, странной постройки.
— Простите, что? — Немного нервно переспросил Сергей Юльевич.
— Машинно-тракторная станция, — терпеливо повторил князь. — Это сердце моей новой задумки — крупного сельскохозяйственного предприятия, в котором вместо крестьян трудятся наемные рабочие. А все что только можно — механизировано.
— Но зачем? — Удивился Витте. — Таким же рабочим нужно намного больше платить! Да и стоимость техники немаленькая.
— Безусловно. Но это все более чем оправдано. Я провел сравнительную оценку методов сельскохозяйственного производства и пришел к очень неутешительному выводу. Если 1800 году в Северной Америке на производство одного килограмма…
— Фунта!
— Нет килограмма! — Настоял Владимир. — Пора отвыкать от этой древности!
— Вы не сможете переломить людей, привыкших все считать в фунтах, — продолжал настаивать Витте, развивая их затянувшийся спор.
— Вы недооцениваете мои возможности и упорство, — усмехнулся Ульянов. — Все, кто пожелает иметь со мной дело должны будут или начать все мерить по-человечески, или не иметь со мной дел.
— Вы серьезно? — Удивился Витте.
— Да. В свое время Петр рубил бороды не потому, что любил потешаться, а потому что нежелание что-то менять — беда. Трагедия. И с ней нужно бороться. Но мы отвлеклись. Так вот. На производство одного килограмма, — с нажимом произнес Ульянов, — зерна тратилось примерно столько же человеко-часов, что и в России. Поэтому вывозить оттуда зерновые в Европу было невыгодно. Стоят столько же, а везти дальше и риск, опять же. Но, мир не стоял на месте и развивался, порождая технические новинки, которые, в свою очередь, активно внедрялись в США. Ведь там не было никаких традиций. А значит, ничто не мешало научно-техническому прогрессу. Сначала это была механизация на конной тяге, а потом паровые трактора и локомобили. В общей совокупной массе к настоящему моменту это позволило сократить в восемь раз количество человеко-часов на производство одного килограмма зерна. Вы понимаете? В восемь!
— И вы считаете, что это покрывает рост зарплат?
— С лихвой. Тем более что кроме решительного роста эффективности труда, появляется возможность значительно увеличивать обрабатываемые площади. Считайте, что на порядок, да не абы как, а полноценно и качественно. Ни одна лошадка не даст такой пропашки, как паровой трактор. Но я пошел дальше и решил переходить сразу к технике на двигателях внутреннего сгорания. В отличие от тяжелых и неповоротливых локомобилей и паровых тракторов эти — дадут еще более радикальный прирост производительности. Да и топлива они 'жрут' много меньше. Что, вкупе с агротехникой и селекцией…
— Понятно, — кивнул Витте, скептически оглядывая хозяйство. Хотя необычный внешний вид знаменитого Lanz Bulldog его не мог оставить равнодушным. Ведь Сергей Юльевич был довольно продвинутый человек для своего времени и видел немало технических новинок, понимая особенности их эксплуатации. Слабости и преимущества. Поэтому столь компактная 'машинка' на него смогла произвести впечатление. Особенно в свете того, что ее товарка рядом таскала тяжеленный прицеп, загруженный кирпичами. — А в остальное время от уборочных и посевных, чем эти молодцы будут заниматься? Простаивать?
— Задуманный мною колхоз…
— Что?
— Колхоз, — невозмутимо повторил Владимир, — это коллективное хозяйство. Он не специализируется на чем-то одном, а занимается перечнем направлений, которые взаимно дополняют друг друга. Этакий коллектив предприятий. Комбинат. Например, вот эта МТС будет не только обслуживать посевные и уборочные работы, но и работать на сенокосе, для чего все трактора имеют соответствующее оборудование — прицепные косилки и грабли.
— Это летом, а зимой?
— Животноводство требует транспорта и зимой. Сено и тяжелые корма хранятся не в коровнике. И поверьте — один трактор довезет больше и быстрее, чем несколько подвод. А кормить его во время простоя не нужно.
— Справятся ли шесть… тракторов?
— Пока шесть. По мере их изготовления доведем до десяти, плюс еще столько же автомобилей вроде того, на котором мы приехали. Только с грузовым кузовом. Вы и сами видели, как быстро и ловко он нас сюда домчал.
— Хм… — хмыкнул Витте, продолжая придирчиво осматривать трактор с нефтяным двигателем. — Если верить вам, то получается действительно очень интересная затея. За одним исключением.
— Каким же?
— Куда вы будете девать крестьян? Ведь если столь серьезно возрастет производительность труда, то большая часть рабочих рук окажется просто не нужной. Что им, голодать? Или может быть пойти и сразу удавиться?
— Вот для этого я вас и пригласил.
— В самом деле? — Удивленно выгнул бровь Витте. — А как же все это?
— Одно второму не третье, — улыбнулся Владимир.
— Однако-с… хорошо. Я вас внимательно слушаю.
— Я собираюсь построить в Нижнем Новгороде завод, который станет производить автомобили и трактора, а также прицепы, плуги, сеялки и так далее. При должной подаче в газетах успехов этого опытного предприятия, многие землевладельцы пожелают перейти на такое хозяйствование. А мой банк постарается обеспечить им эту возможность за счет ряда интересных программ. Рассрочка, лизинг, определенные компенсации рисков и так далее. Но, как вы верно заметили, это приведет к тому, что освободится большое количество рабочих рук. Неприкаянных, хочу заметить. И ровным счетом ничего не умеющих. Ну, разве что, брать больше и кидать дальше.
— Вот именно, — назидательным тоном произнес Витте.
— Поэтому, я хотел бы согласовать с вами программу переселения этих обездоленных на пустующие земли Империи. Неприкаянных людей нужно куда-то девать, а земли — осваивать, если не хотим их потерять. Вы согласны со мной?
— Да, — кивнул Витте. — Но Его Императорское Величество придерживается иного мнения.
— Просто у него дурные советчики, не понимающие всей тяжести обстановки.
— А вы понимаете? — Усмехнулся Витте.
— Безусловно, как и вы. Ведь если у людей нечего терять, то они смогут пойти на любую гнусность ради даже призрачного шанса на благополучие. А общая дремучесть и острейшая нехватка образования приведет к тому, что они станут верить любым болтунам. Революция, Сергей Юльевич. Революция. Эти массы прекрасная почва для развития революционной ситуации, которой постараются воспользоваться наши враги.
— Я уверен, что большая часть Государственного совета согласится с вами… и посчитает, причиной их появления ваши новинки, — хитро улыбнувшись, отметил Витте.
— И опять вы правы. — Кивнул Ульянов. — Но вот какая незадача — без роста производительности труда мы просто потеряем рынок. Ведь уже сейчас нам намного менее выгодно продавать зерно, чем нашим американским конкурентам. В сущности, пожелай они этого, они легко обрушили бы цены на этот блок товаров и сделали нашу торговлю им невыгодной. Так что получается, что куда ни кинь — везде клин. Конечно, мы может задвинуть покрепче занавеску, закрыть глаза и постараться ничего не замечать вокруг. И, само собой, всемерно препятствуя научно-техническому развитию и модернизацию экономики. Но финал такого пути печален. Нарастание внешнеторгового дефицита, который влечет за собой рост долговых обязательств и банкротство. В лучшем случае. Как это не банально, но впереди нас ждет очень простой выбор: либо модернизация, либо революция.
— Это понимаем мы с вами… — тяжело вздохнув, произнес Сергей Юльевич.
