— Если вы не найдете человека, готового рискнуть, то я готов отправиться сам.
— Вы настолько спешите расстаться с жизнью?
— Отнюдь.
— Ваше пожелание услышано. Оно вряд ли будет удовлетворено, но, мы подумаем над вашими словами.
— Полагаю, я свободен и могу идти?
— Да. Конечно. И вот еще что. Если вас не затруднит — напишите подробный отчет…
— Но я его уже написал! — Возмутился Фишер.
— Я знаю. И мы оба понимаем, что там только формальные вещи. Мне хотелось бы, чтобы вы самым тщательным образом описали все, что заметили на корабле. И свою оценку. Развернутую. Не думайте, что я такой уж консерватор. Мы действительно учтем ваше мнение и сделаем выводы. Поэтому нам оно и потребуется. Полагаю, что вы правы — с этими кораблями действительно все не так просто….
Глава 10
10 июня 1897 года. Российская Империя. Таврида. Керчь
Владимир отпил из чашки немного вкусного ароматного зеленого чая и мягко улыбнулся, глядя на то, как замечательно выглядит его Зинаида на фоне летнего моря и пронзительно голубого неба. Их брак однозначно складывался положительно. После тех неудачных попыток в прошлой жизни, он наконец-то нашел не только любовницу, но и верного друга, сподвижника, соучастника их маленькой мафии. Да и четверо детишек — не шутка. Василиса, Ермак, Любава и недавно народившийся Родион. Зинаида Николаевна буквально с цепи сорвалась в делах размножения, благо, что здоровье позволяло из-за портала. Тут и полное восстановление происходило буквально за считанные недели. И роды легкие. И беременности без происшествий. А главное — дети словно из сказки. Один другого лучше. Потому она и рвалась приумножить род Юсуповых, едва не пресекшийся на ней. Владимир же не возражал, да и какой мужчина откажется от такого счастья?
Но зачем, собственно, чета самого богатого человека в этом мире прибыла в это, весьма глухое и удаленное место Российской Империи? А дело в том, что Владимир продолжал играть свою партию, стараясь за каждый ход решить сразу несколько задач. Так, например, сейчас, они с супругой присутствовали на закладке первого камня мощного, комплексного моста через Керченский пролив. Резонанс? Конечно. Все российские газеты, которые Ульянов продолжал брать под контроль, просто вопили об этом событии, накручивая ему и без того не малый рейтинг. Это, во-первых. Во-вторых, на этой 'кошке' тренировалось строительное отделение корпорации 'З.О.Н.Т. '. Вове в будущем ой как понадобятся строители-профессионалы экстра-класса. А где их взять? Вот и приходилось готовить. Благо, что мост — не небоскреб — контролировать его строительство значительно проще. В-третьих, Владимиру требовался мощный логистический узел на Черном море. Конечно, сама по себе Керчь — тупичок. Но, вот если поставить мощный железнодорожный мост, способный пропускать тяжелые составы. Оборудовать этот мост шоссе для пешеходов, верховых и колясок. Проложить по мосту мощный водопровод, дабы от Кубани отводить достаточно пресной воды через пролив. Насосами, разумеется. Реконструировать порт, углубив фарватер и развернув инфраструктуру, включая волнорезы и молы для защиты от наносов. Ну и так далее. Так вот, если все это сделать, то Керчь превращается в мощнейший логистический узел региона, в котором пересекались железнодорожные ветки с Малороссии, Кубани, Кавказа, Закавказья, Поволжья и так далее с речной артерией — Дон. А после введения в эксплуатацию Волго-Донского канала, еще и всего Каспийского бассейна. Ну и само-собой, появляется возможность для удобной перегрузки полноценных океанских грузовых кораблей с большой осадкой, которым путь в Азовское море заказан с его довольно скромными глубинами.
Хотя работы, для появления такого узла, предстояло еще изрядное количество. Но Владимир не роптал и не переживал, прекрасно понимая, что инвестиции в инфраструктуру, не приносят быстрых прибылей. Но только они позволяют разогреть и всемерно ускорить развитие реального сектора экономики. И чем продолжительней строительство, тем лучше.
Судостроительный и военный комбинаты в Выборге, металлургический комбинат в Москве, химический комбинат в Шлиссельбурге, механический и нефтеперерабатывающий комбинаты в Нижнем Новгороде. Вот только малая часть наиболее крупных предприятий, которые с нуля создал Владимир. Кроме них были и другие, менее масштабные и комплексные объекты. Тут и две фабрики по выпуску печатных машинок, и шарикоподшипниковый завод, и фабрика арифмометров, и пять бумажных фабрик, и семь цементных заводов, и многое-многое другое. А сколько строилось? А сколько учебных заведений, преимущественно коммерческих, попали на содержание к Ульянову?
Финансово-промышленная Империя Ульянова-Юсупова стремительно набирала обороты, разрастаясь на глазах. Отчасти благодаря чудовищным финансовым вливаниям, отчасти — новейшим технологиям, которые активно заимствовались из далекого будущего. К примеру, металлургический комбинат в Москве — был единственным в мире предприятием, которое получало свою продукцию исключительно методами электрометаллургии. Да такого качества, что никто сравниться не мог.
Ярким самоцветом на фоне этого производственного комплекса выделялась тепловая электростанция, сооруженная соратниками Ульянова из XXI века. Для своих лет она была поистине шедевром, опережающим конкурентов на несколько поколений. И ладно бы паровые турбины. Подумаешь? В передовых хозяйствах они вполне применялись. Но Вова пошел намного дальше.
Во-первых, он отказался от схемы мужиков с лопатами. Вместо них он поставил дробилки. Они производили угольную пыль, которую, в свою очередь, вдувал в топку подогретый воздух. А на сами дробилки уголь попадал посредством конвейерных лент от бункеров, в которые его ссыпали прямо с железнодорожного вагона. То есть, Вова стремился минимизировать тяжелый физический труд, а, заодно, повысить эффективность всей системы.
Во-вторых, он, в отличие от современников в XIX веке применил развитую систему утилизации тепла по схеме ГРЭС. Владимир поначалу хотел поступить отработанным методом, дабы отводить тепло напрямую для вспомогательных технических нужд. Но позже, посовещавшись с коллегами решил поступить иначе, выстраивая электрическую схему эксплуатации. То есть, в жилой дом сотрудников металлургического комплекса заходило только три коммуникации: труба с холодной водой, труба канализации и кабель электропитания. А уже в подвале стоял электронагревательный котел, от которого шло отопление помещений и горячее водоснабжение. В те далекие годы никто о таком и не думал, хотя бы потому, что электричество воспринимали прежде всего, как средство освещение. Да, Ульянов понимал, что отопление горячей водой, отработанное за два века эксплуатации, дело неплохое. Но выбранный им вариант радикально упрощал инфраструктуру. А так как ее в сущности еще не было, то какой смысл держаться за более сложное и громоздкое решение при создании фактически с нуля?
И все бы ничего, если бы такая электростанция была одна. Но нет. Построив и кое-как запустив ее в эксплуатацию, Владимир начал развертывание аналогов в Выборге и Нижнем Новгороде. А в будущем — по всем крупным точкам своей весьма внушительной промышленной и финансовой Империи. Да и вообще — любовь к электрификации у Вовы, видимо, перешла по наследству от старого владельца этого тела. Ведь именно он заявлял, что коммунизм — это Советская власть плюс электрификация всей страны. К коммунизму он теперь не шел, слава Богу моча стекла обратно в мочевой пузырь. Но светлого будущего без прорвы дешевой электроэнергии все также не видел.
— Вчера получила письмо от Марии Федоровны, — недовольно поморщив носик, произнесла Зинаида Николаевна.
— По поводу реформы?
— Да. Она пишет, что ее предварительные беседы с членами Государственного совета оказались не утешительны. Они против введения новой гражданской грамматики.
— Понятно, — кивнул Владимир. — Напиши ей, что если на то будет монаршее соизволение, то мы начнем издание книг и журналов с новой грамматикой в частном порядке. Неофициально.
— Ты считаешь, что нам нужно так поступать? Ведь общественное мнение взорвется. Сам же знаешь. Эта интеллигенция будет с ослиным упрямством держаться за символы своей избранности — единственное, что их выделяет из так ненавидимой ими 'толпы', или, как они нередко говорят — быдла. И ради сохранения своей священной коровы они поддержат любую глупость. Иначе перестанут чувствовать себя здоровыми и полноценными.
— Я понимаю. Но и мы схитрим. Назовем эту грамматику, ну, например, телеграфной. Для тех, кто спешит жить. Молодежи должно понравиться. Никто открыто покушаться на их яти и прочие атавизмы не станет. Но, учитывая, СКОЛЬКО мы уже подготовили книг к изданию в новой грамматике, да по каким предметам и темам, то их широкое распространение и фактическое внедрение станет лишь вопросом ценовой политики.
