Если пышного ореола золотистых волос, венчавшего голову леди Кэтрин, и коснулась седина, Блу этого не заметила. У ее матери были длинная изящная шея и голубые глаза, яркие, как небо в тропиках. Гладкая и нежная, как великолепный тонкий фарфор, кожа была тронута легким румянцем. На Кэтрин было бледно-зеленое шелковое платье, такое невесомое, что казалось, ее стройная фигура плывет в мерцающем облаке.
Мать и дочь обменялись взглядами, оценивая друг друга, и Блу сразу же почувствовала, что перед ней отнюдь не эфемерное создание, лишенное воли и характера. Во взгляде леди Кэтрин чувствовалась сила и решительность и не было ни намека на растерянность. Да, это было совсем не то, чего ожидала Блу. Леди Кэтрин Паджет казалась достойным противником. И она отнюдь не собиралась уступать. Она оценила дочь и отвергла ее. Блу мгновенно почувствовала это. Мать не хотела иметь с ней ничего общего.
Девушка склонила голову, не в силах справиться с волнением. У нее подгибались ноги, и на какое-то ужасное мгновение ей показалось, что она уже не сможет выпрямиться и злосчастный реверанс закончится падением на пол. Разочарование было слишком велико. Только теперь Блу призналась себе, что в глубине души надеялась на радушный прием и радостную встречу с матерью. Как бы ей хотелось, чтобы эта холодная золотоволосая женщина бросилась к ней и обняла ее. Хотелось, чтобы между ними вдруг возникли понимание и близость и им было радостно и легко друг с другом.
Тут леди Кэтрин подхватила юбки и решительным шагом начала спускаться по лестнице. Выражение ее лица было суровым, и предстоящая встреча явно не сулила ничего приятного. Казалось, эта женщина вообще лишена человеческих чувств.
Остановившись на последней ступеньке, она едва заметно кивнула Моутону, и ее губы тронуло некое подобие улыбки. Затем она обратила ледяной взгляд на маленького француза:
– Должно быть, вы Месье, не так ли?
– К услугам вашей светлости. – Месье отвесил еще один низкий поклон и снова придержал на голове парик, что вызвало новое извержение пудры. Блу показалось, что это выглядело отвратительно, и она покраснела. – Миледи, позвольте представить вам Изабеллу Санчес, личную камеристку мисс Морган, – добавил Месье.
Изабелла поспешно поправила корсаж и присела в неуклюжем реверансе. Не отрывая взгляда от леди Кэтрин, она отлепила несколько мушек и сунула их в рот.
– С Моутоном вы уже знакомы, – продолжал Месье. Он перевел дыхание, утер пот со лба и, приосанившись, объявил: – А это ваша дочь, Блузетт Морган!
Теперь, когда леди Кэтрин стояла рядом, Блу решила, что ее волосы напоминают золотую канитель. Ее кожа была безупречно гладкой. Пронзительные голубые глаза смотрели повелительно, но по их выражению трудно было сказать, о чем она думает. Какое-то мгновение мать и дочь изучали друг друга, потом леди Кэтрин отвела взгляд и потянула за золотое кольцо на конце бархатного шнура. В то же мгновение боковые двери широко распахнулись и в холле появился мужчина в зеленой с золотом ливрее. Увидев необычных посетителей, он нахмурился и закричал:
– Немедленно убирайтесь отсюда! Да как вы посмели вторгнуться…
– Мистер Аппл, это мои гости, – перебила леди Паджет. У мистера Аппла отвисла челюсть, а Кэтрин, взглянув на служанок, появившихся в дверях, продолжала: – Идите наверх и приготовьте комнаты для джентльменов в зеленых апартаментах, а для… леди – в розовых. Это все. – Служанки побежали вверх по лестнице, то и дело оглядываясь через плечо. – Мистер Аппл, вы мне понадобитесь на несколько минут, после того как устроите наших гостей. Я хотела бы узнать, почему леди Трембл приходится вместо вас открывать входную дверь.
Мистер Аппл побледнел и съежился под гневным взглядом миледи. Кэтрин же повернулась к Моутону:
– Отнесите тетушку Трембл наверх, пожалуйста. Мистер Аппл покажет вам ее комнату и вызовет горничную. Мистер Аппл, распорядитесь, чтобы мистер Блем занес в дом багаж наших гостей. Если вы последуете за мной, – взгляд леди Кэтрин на мгновение остановился на Изабелле, – я покажу вам ваши комнаты.
Все поспешили подняться наверх, и Блу осталась в холле одна. Бросив взгляд в сторону лестницы, она увидела, что леди Кэтрин остановилась и пристально посмотрела на нее. Хотя мать не произнесла ни слова, ее взгляд был достаточно красноречив; казалось, она говорила: «Присоединяйся к остальным – или оставайся стоять здесь, мне все равно».
Щеки девушки вспыхнули. Черт бы побрал эту надменную леди! Подобрав юбки, Блу стала подниматься вверх по лестнице. Вскоре все прошли по коридору и остановились перед блестящими дверями.
– Зеленые апартаменты, – объяснила леди Кэтрин, знаком приглашая Месье войти. – А это – розовые апартаменты, – добавила она, указывая на противоположную дверь.
Блу заглянула в розовые комнаты, и у нее перехватило дыхание. Она и вообразить себе не могла, что бывает такая красота. В немом благоговении она осторожно вошла и протянула дрожащую руку к столбику кровати. Покрывало на постели было темно-розовым, а изящные легкие занавеси – более бледного оттенка. В ковре же розовые нити переплетались с темно-синими. На стенах, обитых дорогим муаром, висели картины, а окна украшали парчовые и бархатные драпировки. Еще Блу заметила камин и поразилась количеству стульев. Она и не подозревала, что на свете существует столько стульев. Но самое удивительное – это множество блестящих безделушек, расставленных повсюду. Блу представления не имела, для чего они нужны, и боялась к ним прикоснуться.
– Надеюсь, вам здесь будет удобно. – Судя по снисходительному тону леди Кэтрин, она отлично понимала, что Блу никогда в жизни не видела таких комнат даже в мечтах.
При других обстоятельствах Блу непременно пришла бы в ярость, но сейчас она чувствовала себя словно птица, у которой подрезаны крылья, или рыба, выброшенная волной на песок. Девушка понимала, что здесь она не на своей территории, а в полной власти леди Паджет, и от этой мысли ее бросило в дрожь. Одна во вражеском лагере… Совершенно беззащитная… Облизнув, пересохшие губы, Блу молча повернулась к леди Кэтрин; она не знала, что говорят в подобных случаях.
Но тут рядом с леди Паджет появилась молодая женщина. Она была всего на год или два старше Блу и сидела в странном кресле на колесах, которое толкала служанка. У девушки были васильковые глаза, как у леди Кэтрин, и такие же блестящие золотистые локоны. Она с любопытством посмотрела на Блу, и ее лицо осветилось робкой улыбкой. Леди Кэтрин поджала губы и вздохнула.
– Я надеялась отложить эту встречу до более подходящего момента, – произнесла она, глядя на девушку в кресле. Впервые в голосе леди Кэтрин послышались напряженные нотки.
