чтобы не вытащить флакон и не проглотить хотя бы каплю. Сегодня я уже приняла три. Если добавлю еще одну раньше положенного времени, могу впасть в летаргию. Тогда точно не смогу доказать вину королевы Трис.
– Именно поэтому я и не стал действовать. Я решил, что ты заслуживаешь достойной смерти во время бодрствования, а не казни в столь уязвимом состоянии. – На последних словах голос Охотника срывается, но он поспешно добавляет: – Пока твоя невиновность не доказана, я не стану извиняться ни за одно покушение на твою жизнь.
Мои мышцы слегка расслабляются. Он сказал, пока моя невиновность не доказана. Это наводит на мысль, что он все же рассчитывает найти оправдывающие меня доказательства.
– Прекрасно. Полагаю, я не могу тебя за это винить. Но я все же злюсь на тебя за то, что отправился на расследование в одиночку.
– Из всех вещей, которые могли тебя расстроить, ты нашла только это? По крайней мере, я снял с тебя наручники.
– Да, но я же сказала, что хочу помочь тебе в расследовании.
– Если хочешь со мной работать, придется быть в состоянии проснуться раньше полудня, – бросает он на меня суровый взгляд. – Если действительно хочешь помочь, сохраняй ум острым и перестань полагаться на яд.
Я с яростью встречаю его пристальный взгляд. Мои щеки пылают от негодования.
– Ты не понимаешь…
– Я точно знаю, что, если ты так и продолжишь вынуждать свое тело полагаться на пурпурный малус, в скором времени окажешься в плачевном состоянии. Прошлой ночью твои раны так долго не заживали, потому что…
Он замолкает, когда дверь гостиной распахивается.
Мы поворачиваемся лицом ко входу как раз в тот момент, когда кто-то проходит через двойные двери и закрывает их за собой. Как и мадам Дезире, мадам Фьюри высокая и гибкая. У нее оранжевая кожа, а волосы и ресницы состоят из вечно танцующего пламени. Я слышала, что управляющие отелем «Семь грехов» – сестры. Лично я встречалась только с некоторыми из них, но говорят, что все они – феи, наделенные своими определенными особенностями. Особенностями, которые люди называют грехами.
Все в мадам Фьюри, от ее огненных волос до заостренных ушей и свирепого взгляда, олицетворяет дух гнева.
Я выдавливаю улыбку, настраиваясь только на приятные эмоции, прежде чем встретиться с ней взглядом. Как только мы смотрим друг другу в глаза, вокруг начинает гудеть выплескивающаяся на поверхность магия. Мадам Фьюри едва удостаивает меня взглядом, но этого достаточно, чтобы составить впечатление. Теперь, смотря на нее, я вижу качества, которые она больше всего любит в себе: мстительность, силу и ум. Качества, которые эта женщина теперь увидит и во мне.
С улыбкой, больше похожей на насмешку, она проходит в центр комнаты. На главе Отдела Гнева кожаные брюки и облегающая рубашка почти того же оранжевого оттенка, что и ее кожа.
– Спасибо, что решили встретиться с нами так скоро, мадам Фьюри, – начинает Охотник. – Вы имеете право запросить у Совета Альфы любую необходимую оплату.
Она кивает в сторону зоны отдыха и занимает большое кресло с откидной спинкой. Пламя ее волос ползет по подголовнику, но не обжигает бархатную ткань.
– Присаживайтесь. Давайте покончим с этим как можно скорее. Вне зависимости от размера гонорара я не отношусь благосклонно к изменениям в расписании.
Мы с Охотником занимаем стулья напротив чайного столика, который отделяет нас от мадам Фьюри. Мой похититель запускает руку в карман жилета и показывает ей свою монету.
– Я здесь от имени Совета Альфы, расследующего…
Она с усмешкой прерывает его.
– Я знаю, кто ты. Ты совсем не детектив. Охотник за головами, насильно призванный на службу. Избавь меня от своего позерства и переходи прямо к делу.
Глаза мужчины на мгновение расширяются, будто он удивлен, насколько осведомленной оказалась мадам Фьюри. В следующее мгновение выражение его лица смягчается, отражая лишь намек на волнение, выражающийся в подергивании уголка губ. Охотник снова кладет монету в карман.
– Мадам Фьюри, прошлой ночью один из ваших бойцов напал на меня и мою спутницу.
– Ужасное нападение огра. Да-да, слышала об этом. Ты ведь убил Мертиса?
– Убил.
– Тогда справедливость восторжествовала. – Она уже начинает подниматься со своего места, но Охотник останавливает ее.
– Я еще не закончил, мадам Фьюри. Если хотите избежать наказания от Совета Альфы, выслушаете все, что я хочу вам сказать.
Сбитая с толку его угрозой, она издает лающий смешок.
– Если Совет Альфы хочет наказать меня, пусть попробует. Ты удивишься, узнав, насколько я независима, Охотник. Пока я действую во имя гнева и справедливости, мне позволено творить в отеле все, что заблагорассудится.
– Если вы действительно действуете во имя гнева и справедливости, то поможете нашему делу. Я уверен, что фейри, которого я убил, действовал по чьей-то указке. У меня конфликт не с огром, а с человеком, который его послал. Я пытаюсь вычислить, кто это, чтобы добиться настоящей справедливости.
Губы мадам Фьюри растягиваются в довольной ухмылке, в то время как ее глаза сверкают проницательностью.
– Вы так и не поняли, что данное нападение и было совершено ради справедливости. Нападение огра являлось актом мести, но в итоге ты убил Мертиса. Судьба выбрала своего победителя. Ты победил. Прими это и успокойся.
Охотник прищуривается.
– Вы знаете, кто послал Мертиса. Вы одобрили это нападение.
– Как я могла его не одобрить? Как я уже сказала, это было актом мести, который я полностью поддерживаю. Она обратилась ко мне, и я дала свое разрешение. Пусть это была и нетрадиционная дуэль, я имела полное право ее одобрить.
Мое сердце, кажется, вот-вот вырвется из грудной клетки. Я ловлю себя на том, что изо всех сил цепляюсь за подлокотники своего кресла.
– Кто обратился к вам с петицией? – спрашиваю я, хотя уже знаю ответ. Это была королева Трис. Она здесь, в этом самом городе, как я и предполагала прошлой ночью. Мной овладевает внезапный всплеск гнева, сильный настолько, что угрожает поглотить каждую унцию спокойствия, которое дала настойка. Ответ мадам Фьюри подтвердит, что Трис преуспела в том, о чем я мечтала с момента, когда впервые вошла в Отдел Гнева. Моей мачехе не нужно было копить деньги, чтобы встретиться с главой этого отдела. Ей не нужно было беспокоиться о том, чтобы произвести идеальное первое впечатление, дабы удачно подать петицию. Ей не нужно было придумывать способ встретиться со мной лицом к лицу.
Она взяла мою нелепую, несбыточную мечту и превратила ее в надежный план. Вдобавок она сделала все так, что ее личность осталась в тени. Ее имя не было
