Я пытаюсь, честно пытаюсь сдержаться и нормально, в спокойной манере поговорить с ним, но это ведь невозможно! Вместо ответов на мои вопросы о Егоре, я слышу только бесконечный укор в мою сторону. Этот человек напрочь лишен чувства вины. В своем тесном мирке он всегда прав. В его мире все ему должны. Я — так вообще с самого рождения: за универ, за крышу над головой, за воспитание. И я… я люблю его. Честно. Но! Я ничего. Этого. Не просила.
Я не просила даже производить меня на свет, но ему этого никогда не понять. Он прав — и точка. Он считает, что — дословно — с бандитом моим он правильно поступил, а у меня по спине бегут колючие мурашки от страха, что, казалось бы, самого близкого в жизни человека я никогда по-настоящему и не знала. Так ведь получается? По его мнению, Егор был мне не парой — это отец так решил, меня не спросив. Ага, зато Роман, которого он одобрял и всячески навязывал мне, оказался шикарным кандидатом в мужья. И папа до сих пор слышать ничего не хочет о его беременной малолетней подружке, которая цитирует Егор Крида на своей страничке в интернете.
Отец считает меня виноватой во всем, но впервые, наверное, мне по-настоящему плевать на его мнение. Я смертельно устала от нравоучений. Поэтому без зазрения совести обрываю не имеющую конца и края пламенную речь, просто сбросив вызов, и наслаждаюсь солнечной прогулкой в «пушистой» компании. Не думая ни о чем — как же это, оказывается, приятно бывает.
Я долго витаю где-то в облаках, а на землю возвращаюсь лишь у крыльца дома, почувствовав, как вибрирует телефон. Достав его, я немного подвисаю.
Звонят по видео.
Егор.
Я быстро взбиваю прическу, которой нет, и опускаю футболку на одно плечо. Пытаюсь найти чуть более выгодный ракурс, чтобы нос не был расплющен, как пятачок, и отвечаю на вызов буквально в последний момент. Судя по лицу Егора, он уже думал, что я не возьму трубку.
— Я звонил пять раз, — вместо «привет» недовольно выдает тот.
— Э-эм. — Я быстро проверяю список входящих и улыбаюсь. Настойчивость Егора меня почему-то умиляет. — Ну прости, я гуляла с твоей собакой в лесу.
В моем понимании, он должен похвалить меня или хотя бы выразить благодарность, но не тут-то было.
— За тобой кто-то следил, а ты гуляешь без связи в лесу. Одна. Замечательно, — бурчит Сталь, раздражая. Все это его бесячее «замечательно», которым он выставляет меня глупой и несмышленой.
— Я была не одна.
— Боинг вперед тебя сбежит при первом намеке на опасность.
Ну и зачем тогда ему этот пес? А тот как раз, будто почувствовав, поворачивает ко мне морду, и я расплываюсь в улыбке — нет, все-таки пес у Стальных классный.
— Что ты хотел? — я стараюсь звучать безразлично.
— Я у тебя дома. Не могу найти твой шампунь.
Черт, а я уже и забыла, что дала ему ключи и список с подробной инструкцией того, что нужно привезти.
Я резко замолкаю, так как представляю Егора у себя дома. Думаю о том, как он бродит там по узкому коридору и маленьким комнаткам, весь такой большой, мускулистый… Боже, меня несет.
Правда, именно сейчас через камеру я вижу, что он стоит посреди ванной, где я — точно помню — оставила сушиться на батарее нижнее белье. Дважды черт. Хотя чего он там не видел? Да и белье ничего такое — из новой коллекции, хоть и простое.
— Подойди к зеркалу. Прямо за ним, в ящике. Коричневый такой флакон, шоколадный.
— Шоколадный? — спрашивает Егор, подносит шампунь к лицу и, открутив крышку, нюхает его, что кажется мне странным и милым одновременно. — Так вот оно что.
— Что?
Он загадочно улыбается, но не уточняет. Уже выходит, но я, прикусив щеку, прошу его задержаться. Потому что, если я собираюсь пробыть за городом еще хотя бы день…
— Захвати с сушки мое белье, пожалуйста, — скороговоркой выдаю я.
Наверное, со стороны мое смущение выглядит смешным. По крайней мере, Егор ржет, но я сужаю глаза.
— Надеюсь, хотя бы это ты нюхать не будешь.
И отключаюсь вместо того, чтобы сказать элементарное «спасибо» за все, что Егор для меня сделал. Ну да ладно, побуду-ка я чуток невоспитанной, Стальному не привыкать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 37
АврораЗвери — КлятвыЕгор приезжает вечером, уже начинает темнеть. У него уставший вид — заметно издалека, но в оранжевых сумерках он кажется еще красивее, чем обычно. Или это я уже успела заскучать.
Я наблюдаю за тем, как он ковыряется в багажнике из окна гостевой спальни на втором этаже, и это странно. Так можно замечтаться и представить, что мы живем вместе. Что он приехал с работы домой, а я жду его, чтобы вкусно — или не очень — накормить и заняться сексом где-нибудь прямо на столе.
И пока я плаваю мыслями в ярких эротических фантазиях, Егор поднимает глаза, будто чувствует меня. Поднимает и, кажется, ловит с поличным. Нет, я, конечно, прячусь от него за шторой, но проверять, раскрыли ли меня, не буду. Пригнувшись, я подползаю к зеркалу рядом с туалетным столиком и только там выпрямляюсь в полный рост. Расчесываю волосы, которые из-за местной воды потеряли объем и сильно бесят, и, оценив видок в целом, поджимаю губы. Надеюсь, Сталь привез мне косметичку, потому что с одним консилером под глазами и прозрачным блеском для губ я выгляжу бледной поганкой.
Спускаюсь я на первый этаж так медленно, как только могу, и как раз застаю Егора на пороге. Делаю удивленное лицо, будто не ожидала встретить его здесь, а тот ставит бесчисленные сумки на пол.
— Здравствуй, — говорю я, как он тогда в студии, прощупывая почву.
— Здравствуй, — отвечает мне ровно и плоско, но затем улыбается исподлобья, и в груди сразу теплеет.
Я тоже улыбаюсь ему.
Не проходит и пяти минут, как Инна Григорьевна — Боже, храни эту женщину! — уже суетится на кухне, разбирает пакеты и в очередной раз не подпускает меня к плите. Это ее территория, а я здесь гостья — так она обосновывает свою позицию, с которой мне приходится согласиться. Стальных не переспоришь.
Слоняясь без дела, я по звуку нахожу Егора в ванной комнате. Опираюсь плечом о дверной косяк и наблюдаю — тот вытирает руки полотенцем и хмуро смотрит в зеркало.
— Как прошел твой день? — спрашивает меня, даже не повернув головы. А я-то думала, что осталась незамеченной.
— Замечательно, — искренне отвечаю я.
— Чем занималась?
Я задумываюсь и понимаю, что не могу назвать ничего конкретного. И это, пожалуй, самое прекрасное, что могло со мной приключиться. Иногда полезно выдохнуть в бесконечной гонке и хотя бы временно не заниматься ничем.
— Всем понемногу.
— Мама показывала тебе огород? — с улыбкой и пониманием во взгляде задает вопрос. Видимо, никто еще этой участи не избежал.
— И даже курочек. А цыплята у нее какие! Я чуть не скончалась от переизбытка милоты, — я говорю это от всего сердца и очень внезапно замечаю взгляд Егора. Я не могу идентифицировать его, но отчего-то точно знаю, что видела сейчас нечто важное. — Давно я так не смеялась! Особенно когда Боинг испугался их и убежал.
— Он это может, — кивает Егор, и мы будто бы подвисаем где-то в параллельной реальности, когда смотрим друг на друга.
— Ты ничего нового не узнал? — Я первой выхожу из-под гипноза и крайне удивляюсь этому факту.
— Давай потом нормально поговорим? После ужина съездим в бар?
Предложение застает меня врасплох.
— Тут есть бар?
— По соседству элитный коттеджный поселок отстроили. И бар вместе с ним. Секретный и модный.
— Секретный? Что это значит?
Я почти невинна в клубных похождениях и загулах, но абсолютно точно готова к растлению.
— Можно, наверное, — тем не менее изображаю неуверенность, — но мне нужно будет собраться. Время на это.
— Без проблем.
Егор целует меня в висок — порывисто и неожиданно, но очень мягко — и, обойдя, направляется к матери, а я спешу за ним.
После плотного ужина я отправляюсь в комнату, чтобы заняться самой темной магией перевоплощения. И сегодня помимо привычной косметики и средств для укладки волос, в ход идут все кисти для лица, половина из которых девственно чисты и не тронуты.
