За что? – хочется заорать мне.
Елена как будто слышит, продолжает свои больные признания.
– Я ВСЕГДА получаю то, что хочу, – сверкает на меня безумными глазами. – Знаешь, как я проклинала тебя все эти годы? ТЫ стала его женой. Он никого не хотел даже видеть, кроме тебя. Что в тебе такого, чего нет во мне? Ты же посредственная, серая, тупая, – выплёвывает она.
Смотрю на неё и поражаюсь, сколько желчи в этой женщине, ненависти, злости.
– Мне жаль тебя, – кривлюсь я. – Ты же сама себя сожрала своей ненавистью.
– Жалко меня? – смеётся больным смехом Елена. – Себя пожалей! Твой второй выкидыш устроила тоже я! А перед первым я ходила к ведьме, думаю, это её старания помогли.
– Что? Как это? – становится удушающее плохо от осознания, что и те мои беременности могли бы быть удачными, если бы не…
– А вот так! Я никогда не выпускала Дана из виду. Я была уверена, что он разведётся с тобой рано или поздно, и тогда я буду рядом. Первую беременность всё легко получилось, а вот со второй я поняла, что потребуется более надёжное средство. Я знала, в какой аптеке ты всегда покупала лекарства, и вот я сделала так, чтобы фармацевт подменила твои витамины, на кое-что другое. И вуаля! – разводит руками.
– Ах ты тварь! – стынет у меня всё в груди от дикого ужаса.
Невольно вспоминается тот день, дикая боль внизу живота, кровь, страх и леденящее ощущение, что из меня вытекает бесценная жизнь.
– Да-а-а. А потом ваш скандал. Всё шло по плану, Дан пришёл ко мне, мы были вместе, но… потом опять появилась ты! – шипит эта змея.
– А ты не думала, что он сам выбирал всегда меня, – вскипает во мне ярость на эту бездушную тварь. – Что ты никогда не была ему нужна. Уверена, даже если бы мы развелись, с тобой он бы не был!
Получаю звонкую пощёчину, голова моя отлетает, чувствую во рту привкус крови.
– Заткнись! – свирепеет Елена. Её правильные черты искажаются так, что она превращается в пугающую ведьму. – Это я буду решать теперь, нужен мне Дан или нет.
– Ты больная сука! Что я тебе сделала такого, что ты убила моего ребёнка? – срывает меня.
– Ты моего убила тоже, – оскаливается она.
– О чём ты?
– Да, я была беременна от Дана. После того как он вернулся к тебе, признаюсь, я хотела тогда отпустить его. Это был единственный момент, когда я усомнилась в своей цели. Честно старалась забыть, уехала подальше отсюда, занялась карьерой. О беременности узнала не сразу, а когда поняла, что жду ребёнка, мне стало ясно – судьба меня снова к Дану толкает. Но доносить я не смогла. На шестом месяце у меня случился выкидыш. И в этом снова виновата ты! Я тогда приехала в город, хотела Дану сообщить о ребёнке, а он… Он прошёл мимо меня и даже не заметил. Он к тебе спешил. Красивый, счастливый, с цветами, – темнеет её взгляд, мне кажется, я вижу слёзы в этих безумных глазах. – А вечером у меня началось кровотечение. И… Ну, дальше ты знаешь!
– А ты не думала, что это к тебе бумеранг прилетел за все твои старания?
– Не-ет, бумеранг прилетел тебе! Я тогда поклялась отомстить. Я долго готовилась, мне нужно было набраться сил, власти и связей. Сначала я просто хотела тебя убить вместе с ребёнком, но потом придумала более интересный вариант. Я хотела, чтобы Дан сам ушёл от тебя. Чтобы ты почувствовала на себе, каково это, когда выбирают не тебя.
Она захлёбывается злобой дальше, но я уже не разбираю слов, я застыла и сижу онемевшая. В голове крутится только одна мысль. Как спасти ребёнка?
Эта ненормальная говорила, что Машенька скоро будет здесь. И голос Дана я слышала. Значит, он рядом? Сможет ли он помочь малышке.
И что вообще хочет эта больная от нас теперь, когда всё вскрылось?
От этих мыслей становится ещё страшней. Я почти уверена, что Елена задумала что-то слишком ужасное.
Хочу спросить её, но у неё вдруг звонит телефон.
Елена отвечает, уходит куда-то.
А через пару минут она возвращается. Внутри у меня всё начинает трепетать, потому что на руках у неё спит моя малышка…
Глава 33.
Я встаю на колени, вытягиваюсь в струнку, видя мою крошку. Она завёрнута в детское одеяльце, и мне видна только её головка в шапочке и вздёрнутый носик, но этого достаточно, чтобы всё в душе перевернулось, затрепетало и потянулось к МОЕЙ дочери.
Я всё ещё с трудом осознаю тот факт, что девочка моя жива. Хотя во мне давно смешались чувства, и Машеньку я уже приняла, как родную. Но теперь эта щемящая нежность усиливается в разы, и отчаяние растёт вместе с ним от страха за мою беспомощную крошку и невозможности защитить её, вырвать из лап этой змеюки.
Дёргаю связанными за спиной руками, всхлипываю от дикого желания прикоснуться к моему ангелочку. От разочарования и страха за ребёнка внутри всё трепещет, пульс стучит в ушах, по щекам бегут слёзы.
– Что? Хочешь подержать? – цинично усмехается Елена.
– Да, – смотрю на неё с отчаянием. – Ты говорила, если я откажусь от Дана, то смогу исчезнуть с ребёнком.
– А ты поверила? – цинично смеётся. – Не-е-ет. Так просто ты не уйдёшь. Считаешь меня полной идиоткой? Отпустить тебя, чтобы потом ты выползла снова в самый неподходящий момент?
– Я клянусь. Я исчезну, и ты никогда меня не увидишь, – начинаю всхлипывать, вижу, как эта ведьма упивается моими страданиями.
Пусть, мне не жалко, лишь бы ребёнку не навредила.
– О, как интересно. И что же ты готова отдать за малявку? – выгибает надменно бровь.
– Всё! Всё что угодно. Что ты хочешь?
– Жизнь! Я хочу твою жизнь! – шипит она.
Я зажмуриваюсь. Нет, умереть мне не страшно, я бы за ребёнка не раздумывая заплатила такую цену, но… Что дальше? Дочь моя попадёт в лапы к этой упырихе? Я не могу позволить, чтобы её воспитывала такая тварь.
– Молчишь? – усмехается Елена. – Страшно?
– Нет, – шепчу обречённо. – Как ты хочешь её забрать? Мою жизнь? Что тебе нужно? Я и так перед тобой на коленях, как на эшафоте стою!
– Хм, дай подумать, – скалиться она. – Сможешь выйти из окна? Или принять яд.
– Лучше яд…, – хриплю я.
– Ты права. Эта идея мне нравится. Но, есть одно маленькое но… Я хочу, чтобы это решение приняла не ты. Дан. Ему придётся выбрать. Кстати, он скоро будет здесь.
У меня появляется слабая надежда, Дан ведь должен что-то придумать?
Время идёт, а я стою, не шевелясь, ожидая приговора. Ног и рук уже не чувствую, всё давно занемело, но я не делаю лишних движений, чтобы не спровоцировать Елену.
А она продолжает издеваться. Садится всё на тот же стул, Машенька копошится в её руках. Раздаётся недовольное кряхтение, вижу взметнувшиеся маленькие ручки. Елена начинает неумело покачивать малышку, нервным движением засовывает ей в ротик соску.
Машенька затихает. Елена смотрит пристально на ребёнка, и на лице её какое-то брезгливое, недовольное выражение.
– Мне кажется, девчонка похожа на тебя! – вдруг вскрикивает она. – Мне это не нравится! – начинает нервно расхаживать взад-вперёд. – Она должна быть похожей на Дана! Это должна быть наша с ним дочь! Я не хочу, чтобы она напоминала ему о тебе!
Я с ужасом смотрю на эту ненормальную и чувствую, что в её голове роится что-то больное. И сердце колотится от страха за Машеньку.
– Дети меняются, – отвечаю дрожащим голосом. – У Машеньки голубые глаза и бровки как у Дана.
– Думаешь? – останавливается Елена, рассматривая лицо малышки. – Да, может, ты и права. Но имя я ей придумаю нормальное. Что это за Машенька, – кривится брезгливо. – Наша с Даном дочь будет вся в маму, да, малышка. И назовём мы её как мою бабку – Эльвира. Бабка у меня была сильной ведьмой, это она мне предсказала, что мужем моим будет мужчина в погонах, похожий на моего отца. А Дан его копия! Бабка моя никогда не ошибалась! Она предсказала, что путь будет сложным, но результат неизменно придёт!
Меня всё больше трясёт от этих бредней. И хочется вырвать крошку из рук ненормальной, но сейчас я могу только смотреть и стараться не злить сумасшедшую. Машенька выплёвывает соску и кряхтит, начинает плакать.
