меня с кулаками. Просто так.
Уголки моих губ мгновенно летят вверх.
Она в своём репертуаре.
Только что-то в ней странное. С лицом что-то сделала? Накрасилась? Или что?
При виде меня Веста становится добрее.
– С наступающим, шеф, – бодро проговаривает, хотя в зелёных глазах даже отсюда вижу расстройство и печаль. Не спрашиваю прямо, что случилось, ведь не ответит.
Захлопнув дверь авто и засунув руки в карманы, быстро достигаю двух девчонок, останавливаясь напротив в паре шагов.
Одна из них, которая помладше и похожа на капусту, начинает улыбаться и что-то болтать. Тянется ко мне ладошками, просит взять её на руки.
Приятное тёплое чувство растекается в груди, как мёд.
Я уже и орать не хочу на них.
– Варюш, сиди смирно, – осекает её мама. А я только собирался протянуть в ответ руки. Но останавливаю себя. Слишком странная, невообразимая тяга. И жажда помочь. Взаимодействовать.
Паршиво, капец.
– Решили погулять? – начинаю издалека. Варюша взгрустнула, обняла маму и отвернулась. И непривычное чувство вины, которым я раньше не страдал, появляется из ниоткуда. Оседает где-то под ложечкой.
Только этого мне не хватало.
– У нас отопление в доме выключили, – мило улыбается Веста, похлопывая малютку по спине. Комбинезон всё тот же. Так и не воспользовалась моим подарком. Не удивлён ни капли. – Мы решили в кафе сходить, пока не включат.
Её слова вгоняют в ступор. Меня ничем не удивишь, но…
Охренеть. Вырубили отопление в праздник, ещё и зимой? Да что за фигня в их доме творится? Там же детей полно. Разве можно так халатно к этому относиться? Переселили бы жильцов куда-нибудь временно, пока ремонт идёт.
Есть у меня один знакомый, который может всё разузнать и решить проблему. Неправильно, что весь дом остаётся без тепла. Особенно в ночь, в самое холодное время суток.
– И когда включат? – интересуюсь, искренне беспокоясь о Весте с малышкой. Сколько они ещё так гулять будут?
Пожимает плечами.
– Не знаю. Точно не к полуночи. Сами знаете, все за столами, – у неё такая хрень в жизни, что я давно горел бы, а она спокойно выдаёт информацию. – А зная сантехников… Они ещё с утра под ними.
Это верно.
– Ну, мы тоже отметим.
– Где?
– Я словно на допросе, – скромно приподнимает уголки губ. А меня это напрягает. Потому что чувствую подвох. И неискренность. Бедовая девчонка всегда резка, груба, серьёзна. А сейчас улыбчива, мила. На неё не похоже.
Кого она обмануть решила? Меня или себя?
Может, решила уговорить своё внутреннее «я», что это всё – пустяки?
– Я скажу тебе, работает он или нет, – нагло вру. Я в кафе вообще не хожу и уж точно не знаю каждое. Тем более в этом районе, где был всего несколько раз.
– Не решила, мы пока ищем.
– Может, помочь? – всё же предлагаю, хотя предугадываю ответ. Но прежде, чем она скажет «нет», давлю на самое больное: – Если и дальше будешь шляться по улице в поисках, Варя заболеет.
Не моргая, Веста прожигает меня зелёными глазами. Не устану в них смотреть. Красивые. Даже в темноте будто светятся.
– А у меня в салоне тепло, – показываю на Астон Мартин за спиной.
Внимательнее изучив лицо Весты, понимаю, что с внешностью что-то не так. Щека припухла, что сразу не видно было невооружённым взглядом. Особенно оттуда, где я стою. Но если присмотреться – изменения заметны.
Млять, куда опять эта бедовая встряла? Упала, что ли?
– У меня есть предложение, – выпаливаю, не успев даже подумать. Когда дело этих двух касается – мозг вообще соображать перестаёт. – Я встречаю Новый год один.
Обман. Всё это – сплошной обман. И я не понимаю, зачем вру ей.
Хотя нет. Прекрасно знаю.
Раз она со мной нечестна, то и я с ней – не буду.
– Как раз еду в ресторан за едой. И буду не против, если вы составите компанию одинокому боссу.
Веста теряется, явно не зная, что ответить. Я мог бы пригласить её к своим друзьям, но ей там не понравится. Да и Варю я туда тащить не хочу. Детей там будет много, но шумно. А вот к себе в квартиру… Запросто. Я чужаков дома не люблю, но эти две девчонки… Перестали ими быть с недавних пор.
– Вы не одинокий, – вдруг бросает с обидой. – Не забывайте про Лаки, пожалуйста. Слышал бы он ваши слова…
Пытается перевести тему. Видно прекрасно.
– Веста, – осекаю её и грозным тоном предупреждаю, чтобы так не делала.
– Тои-и-ик, – неожиданно тянет малышка на плече у мамы непонятное слово. Жалобно и чуть не плача.
– Поедим, солнышко, поедим, – успокаивает её, целуя в щёчку.
В смысле? Она ребёнка не покормила, что ли? Блин, что у Весты в голове вообще?
– Так что? – спрашиваю нетерпеливо, начиная закипать. Если она откажется – я сам закину их в машину и отвезу куда-нибудь. В лес. Весту закопаю за её паршивый характер, а Варю… Ладно, она ничего плохого не сделала.
– Ну… – потупив взгляд, Веста явно генерирует идеи, как мне отказать. Стискиваю зубы. Уже готовлюсь позвать Мишу, чтобы помог затолкать брыкающуюся девушку в салон. Без боя не сдастся же. Но она вдруг скромно произносит: – Если только мы вам не помешаем.
Неожиданно. И обескураживающе.
Явно что-то случилось, если она соглашается.
Но чёрт. Чувство маленькой победы воцаряется в душе, как у ребёнка.
– Не помешаете.
Правда, придётся писать Славе и сообщать, что меня не будет. Форс-мажорные обстоятельства.
Млять, как так вышло, что я кидаю друзей ради домработницы и её дочери?
Не знаю.
Я давно так Новый год не встречал. В узком кругу, дома.
В последний раз с женой был.
– Прошу к машине, – делаю шаг в сторону, учтиво открывая им путь по вытоптанной мною тропинке.
Да… Внезапные перемены в планах…
