Теряется функция – усовершенствуется форма. Но такого противоречия быть не должно. Природа и естественный отбор не способны на излишества и абсурды. Все это позволяет думать, что ушная раковина в своей деятельности не ограничивается только проведением звуковых раздражений, что она выполняет еще какую-то существенную, но малоизвестную нам функцию.
Оригинальная мысль в этом направлении была высказана видным невропатологом М. Аствацатуровым, который считал, что при возникновении болезненного процесса в каком-либо органе болевое раздражение может быть воспринято в зависимости от его генетической дифференцировки другим аппаратом, обладающим более высокой чувствительностью. Так, например, при поражении гортани, органа с более дифференцированной двигательной функцией, возникает боль в ухе, лучше приспособленном к чувствительной функции.
Развивая дальше эту мысль, мы вправе сделать предположение, что информационными пунктами для чувствительной импульсации от внутренних органов могут быть не только кожные участки типа зон Захарьина – Геда, но также и наши органы чувств – эти сложнейшие сенсорные территории, обладающие высокой чувствительной способностью.
Причем в отличие от зон Захарьина – Геда, рассматриваемых наукой как сегментарные рефлексы, дуги которых проходят через спинной мозг, в случае ушной раковины с ее ауровисцеральными связями мы имеем топографически (но не принципиально) иные взаимоотношения, при которых периферические нервы замыкаются в высших отделах центральной нервной системы.
Остановимся на анатомических особенностях ушной раковины. Очертание ушной раковины очень напоминает медиальную поверхность мозга. Допустим, что это чисто случайное сходство. Но едва ли случайна более тонкая иннервационная общность ушной раковины с другими отделами головного мозга, имеющими прямое отношение к проекционной функции организма.
В иннервации вогнутой стороны ушной раковины участвуют три нерва: тройничный, блуждающий и шейный. Таким образом обеспечивается связь наружного уха человека с соматической, вагальной и симпатической нервной системой. Эти же три нерва иннервируют твердую мозговую оболочку, в том числе «отпечатки» классических корковых проекционных полей в центральных извилинах мозга. Кроме того, тройничный, блуждающий и шейный нервы тесно смыкаются между собой в системе ретикулярной формации мозгового ствола.
По-видимому, этот тригемино-ретикулярный комплекс и является тем приемо-передаточным центром, от которого импульсы, идущие из внутренних органов и частей тела, передаются в ушную раковину, проецируясь в ней в определенных участках. Так осуществляется корреспондирующая функция ушной раковины, обеспечивающая двустороннюю и протяженную связь между факторами внешней среды и внутренними органами.
Большая часть диффузных и относительная редкость локальных импульсаций в зонах ушной раковины связаны с реактивностью целостного организма и свойством различных нервных проводников к сближению на уровне спинного и головного мозга.
О связи ушной раковины с внутренними органами свидетельствуют также и генетические данные. Из эмбриологии известно, что наружное ухо закладывается из первой жаберной дуги, являющейся одним из ранних формирований переднего отдела кишечной трубки. Отсюда следует, что ушная раковина – образование весьма древнее, состоящее в генетической близости с нервно-вегетативными аппаратами и в конечном итоге с внутренними органами. Таковы факты и высказанные нами 25 лет назад взгляды на физиологическую сущность экстерорецепторов ушной раковины.
За последние годы аурикулярная рефлексотерапия обогатилась большим количеством новых данных. Обобщая эти работы, профессор Р. Дуринян пишет, что аурикулярные нервы принадлежат к числу самых мощных проводников, имеющих прямые выходы на ретикулярную формацию, гипоталамус, а также на все другие структуры мозга и управляемые ими функции. С этой особенностью связана эффективность аурикулярной рефлексотерапии при многих заболеваниях и в первую очередь при эндокринных нарушениях.
Глава V Зеркало здоровья
Фантастический глаз
Величайшим творением природы можно назвать глаза человека. Они не просто периферические аппараты органа зрения, а вынесенные наружу участки центральной нервной системы, специализированные на восприятии зрительных образов и световой энергии. Глаза развиваются на второй неделе внутриутробной жизни из выпячиваний промежуточного мозга, или глазных бокалов. Однако не только по своему происхождению глаза являются участками головного мозга. Они служат, и это самое главное, уникальными нервными приборами, обеспечивающими 90 процентов всей поступающей в организм информации.
Природа очень бережно и почтительно отнеслась к глазам человека. Она создала для них надежную защиту и самую совершенную оптику. Глазные яблоки укрылись в костных «амбразурах» или глазничных впадинах. Их защищают также автоматически смыкающиеся веки, амортизационные среды глазного яблока и слезная жидкость, увлажняющая глаза и смывающая с них инородные частицы. Все это механические средства защиты, но существует еще и другая, весьма сложная световая защита глаз – о ней мы скажем несколько позже.
Свет проникает в глаза практически беспрепятственно, проходя через так называемые преломляющие среды – роговицу, хрусталик, стекловидное тело – и поглощается радужной оболочкой и сетчаткой. Особой сложностью отличается сетчатка. Она состоит из плотных рядов нервных клеток и волокон и светочувствительных рецепторов – палочек и колбочек. Всего в сетчатке человеческого глаза насчитывается 130 миллионов палочек и 7 миллионов колбочек, что намного превышает количество волокон в зрительном нерве.
Подсчитано, что из каждых 150 световых импульсов, воспринятых палочками и колбочками, 149 отсеиваются и гасятся внутри глазного яблока и только один, преобразованный в электрический сигнал, проводится по волокну зрительного нерва в кору затылочной доли мозга. Так в области сетчатки происходит предварительный анализ и отбор зрительных образов, в результате чего в головной мозг передаются наиболее важные сведения.
Чувствительность глаза фантастична, так как сетчатка обладает изумительно экономичным пусковым механизмом, приходящим в действие от одного кванта света. Исследования последних лет показали, что человеческий глаз может увидеть свет не только в диапазоне от 400 до 760 миллимикрон, как это было принято думать до сих пор. Оказалось, что достаточно сильный раздражитель вызывает ощущение света при излучении более коротких – до 300 миллимикрон и более длинных – до 950 миллимикрон волн, которые в обычных условиях зрительным аппаратом не воспринимаются.
Если основная масса коры головного мозга состоит из шести слоев, а отдельные области зрительной коры из восьми, то поистине удивления достойна структурная организация сетчатки глаза, имеющая 10 слоев. Вот и получается, что из всех отделов головного мозга наиболее сложным является сетчатка.
Рассматривая строение этого чудодейственного образования, многие специалисты недоумевают, почему оно как бы «вывернуто наизнанку». Сверху, ближе ко входу в глаз, лежат биполярные и ганглиозные нервные клетки, а за ними фоторецепторы, так что свет должен вначале пройти через нечто непрозрачное, чтобы затем достичь световоспринимающих палочек и колбочек. И это после того, как столько изобретательности было потрачено на создание совершеннейшей оптики в передней части глаза!
«В общем, – сокрушается немецкий ученый Р. Фейнман, – некоторые вещи в устройстве глаза кажутся нам великолепными, а некоторые просто глупыми». Ученый считает, что никакого смысла выворачивать сетчатку наизнанку не было и что в этом, мол, заключен пример, как не все в природе разумно и целесообразно. Аналогичной точки зрения придерживается английский исследователь Р. Бертон, который объявляет сетчатку глаза не лучшей выдумкой природы, сравнивая ее с пленкой, ошибочно вставленной в фотоаппарат обратной стороной к объективу.
Свои серьезные обвинения природе Р. Фейнман, Р. Бертон и их единомышленники подкрепляют «морским доказательством», а именно осьминожьим глазом, который внешне мало чем отличается от человеческого. Сторонники подобных сопоставлений полагают, что, конструируя глаз человека и осьминога, «природа дважды пришла к одному и тому же решению проблемы, но с одним небольшим улучшением… у осьминога».
Предпочтение осьминогу отдано потому, что его сетчатка не вывернута наизнанку, а значит, свет сначала падает на фоторецепторы и только уж потом на нервные клетки.
Нам представляется, что высказывания специалистов по поводу «вывернутой наизнанку», а вследствие этого будто бы неудачно устроенной сетчатки человеческого глаза лишены каких-либо оснований. Такие высказывания противоречат известному закону Ч. Дарвина, который гласит, что в процессе эволюции побеждает оптимальный вариант – более экономичный, а значит, и более приспособленный для конкретных, ежесекундно меняющихся условии существования. Естественный отбор слишком беспощаден к излишествам и совершенно не терпит неудач. У человека тем более. В этой связи небезынтересно привести очень характерное выражение Д. Биллингса, который считал, что «природа никогда и ничего не делает наобум, в том числе и глупцов».
