всегда ненавидел Матвея, но досаждал по мелкому, не позволял себе такого.
— Если бы вы слышали, что он говорил, какие мерзости у него в голове! Мне до сих пор стыдно, что это случилось при нас.
— Надеюсь, ему вправят мозги, — хмуро произнес Аркадий.
— Вряд ли, — Олег Скуратов покачал головой. — Это не первая его выходка: несколько лет назад он напал на ученика из людей, применил к нему свою родовую силу, что едва не убило парня. Скандал вышел бы знатный, но семья Вадима и попечители всеми силами старались замять происшествие, чтобы не бросать тень на свою репутацию. Перепало ему, конечно, знатно, но характера принятые меры не улучшили.
— Что он вам сказал? — негромко спросил Верстанин, и мы с Ольгой изрядно смутились.
— Если позволите, мы не будем этого повторять, — я решила вступить в разговор. — Ничего непоправимого он не сказал, но явно продемонстрировал свою ничтожность, и создал много неприятностей для всех нас.
Парней не устроил такой ответ, но настаивать дальше не стали.
— А знаете, вы сегодня пожалеете, что вас тоже не отстранили, — Глеб с усмешкой кивнул нам за спины.
Вся столовая смотрела на нас. Каждый присутствующий, все до единого — они сверлили нас взглядами так, будто от этого зависела их жизнь. Самый жаркий взгляд исходил от Ярославы Беломорской, словно она была огненной драконицей, а не дочерью Морского Шторма.
* * *
Новый день — новое испытание. Именно под таким девизом начался вторник, всего-навсего второй день обучения в Академии.
Первым занятием была трансформация, и я обрадовалась, что со мной сидели ребята, окружив со всех сторон, огораживая от удушающих взглядов. Ольге, думаю, было тяжелее, как и Глебу с Мирославой, но они-то кровные драконы, к ним отношение совсем другое. Беломорская активно шепталась со своими подружками, но со всех сторон я была укрыта от «наблюдателей» широкими спинами Александра, Демьяна, Олега Скуратова и остальных.
Тем временем профессор Расколов из рода Горной Руды стремительно влетел в кабинет, обвел учеников внимательным взглядом, представился, и произнес следующую речь:
— Трансформация занимает одно из центральных значений в жизни общества, так как представляет собой совокупность процессов по изменению биологической формы — из дракона в человека и наоборот. Первые навыки развиваются у нас в раннем возрасте, однако неокрепшие кости и неумение управлять превращением могут привести к самым печальным последствиям. Сразу замечу, что все из вас могут принимать истинную форму, и вам может показаться странным, что трансформацию включили в академический курс, но нам есть чем вас удивить!
Тут его прервал парень, имени которого я еще не знала.
— Простите, профессор, а почему с нами трансформацию изучают люди? Им-то не во что превращаться.
Ядовитый смех расползся по кабинету, но я не удостоила их взглядом. Зато Верстанин и другие парни вернули им такой ледяной взгляд, что в пору было ими гордиться.
— Тишина, — Расколов не повышал голоса, но смешки прекратились мгновенно. — Ученики из людей — полноправные члены нашего общества. Их пригласили в Академию после тщательного отбора, и гарантировали им безопасность и защиту их интересов. Думаю, никому не стоит разъяснять, что будет, если вы опозорите честь Академии, нарушив данные обещания?
У меня отвисла бы челюсть, если бы я не сжала ее до того. Но как же он красиво поставил всех на место!
— Касательно трансформации, — продолжил он не менее сурово, — все должны освоить теорию, но практику, разумеется, будут сдавать уже только драконы. Поверьте, школьные программы — детский лепет по сравнению с тем, что ждет вас здесь. Вряд ли кто-то из вас имел настоящую боевую практику, и теперь вам придется освоить почти все: экстренное превращение, частичную трансформацию, трансформацию и развоплощение во время полета.
Ученики загудели, словно рассерженный улей, а профессор усмехнулся.
— Это только вершина айсберга, на самом деле поработать придется в поте лица. Мы еще будем проходить особенности каждой группы драконов, что нелегко для нелюбопытных личностей. А трансформация у вас будет вне зависимости от того, куда в итоге вас распределят, так что вы еще позавидуете тем, кому экзамен по практике сдавать не придется.
После такого драконы прикусили язычки, все успокоились, и я до конца занятия не вспоминала ни о чем, так меня увлекла лекция Расколова.
В пансионате воспитанницам давали хорошее образование (по меркам людей), но о драконах преподавали совершенно незначительно. Я прекрасно знала историю, обязательные сведения об основных родах, имена которых превозносят во всем мире. Но трансформация оказалась новой сферой знаний, в которой только предстояло разобраться, и которая будоражила больше, чем мне того хотелось.
— Для перевращения необходимо задействовать свой внутренний ресурс, выталкивая наружу истинное обличье. В раннем возрасте неконтролируемое обращение может происходить на фоне ярких эмоций: злости, боли, радости. Осознанное превращение у нас сопровождается выбросом энергии, которая присутствует во всех драконах с рождения. Важно направить энергию таким образом, чтобы трансформация происходила за три секунды, не дольше. Иначе превращение может занять до пятнадцати минут, и это крайне болезненный и опасный процесс, когда каждая частица тела начнет видоизменяться с разной скоростью и интенсивностью.
Невольно передернуло от мысли, во что превращаются драконы, тела которых искореживает во время трансформации!
— По этой причине важно на протяжении всей жизни регулярно освежать навыки, превращаясь не реже трех раз в неделю. Если этого не делать — вам будет сложно направлять энергию правильно, не травмируя тело. Увы, многие драконы игнорируют это правило, и в итоге теряют способность принимать истинный облик.
Невольно вспомнились члены комиссии, приезжавшие в пансионат к Матильде. Сытые, довольные, располневшие, высокомерные. Интересно, они способны принимать истинный облик, или лень на пару с благополучием уже давно лишили их этого удовольствия?
— Вы противник технического прогресса? — снова отозвался тот противный парень.
— Ни в коем случае, однако я считаю, что прогресс должен быть ограничен необходимостью. Например, разработанные на севере снадобья стали превосходной альтернативой простым настоям из трав. Они обладают обезболивающим эффектом, быстро действуют на источники боли, не вызывают привыкания, разве что вся эта химия порой имеет побочку, но ученые успешно улучшают формулу. Такой прогресс я уважаю! А когда ведущие инженеры, умные на первый взгляд, начали кричать на каждом углу о своем «изобретении века» — дирижаблях — я одним из первых подписал петицию против постройки этих ужасных машин.
— Но почему? — спросила Нина Грачева. — Они были бы крайне удобны для пожилых драконов, которых вы упомянули ранее.
— Нет, сударыня, дракон является драконом до тех пор, пока способен летать. Дирижабли поспособствовали бы деградации, чего нельзя допустить.
Чего еще они не могут допустить
