ладно, ему же хуже!
Перед глазами возникло озадаченное лицо серпентара.
— А чего мы такие серьезные? — выдала я и, не дожидаясь ответа, добавила: — Пойдем сирень нюхать!
Шентар проследил за моим взглядом и грустно спросил:
— Уже нанюхалась?
— Неа! Еще хочу!
Полузмей обреченно закатил глаза.
В этот момент ворота распахнулись, и оттуда выехал конный экипаж. Шентар подхватил меня под локоть и повел к карете.
В моей душе плескался океан добродушия.
— А я тебя уже не боюсь, — поделилась с ним радостью.
— Безмерно счастлив, — отозвался тот нарочито равнодушно.
— Ты говоришь неискренне, — попыталась остановиться и заглянуть ему в лицо. Но Шентар без труда продолжал тащить меня за локоть в сторону экипажа. — Ты хмуришься! Когда человек счастлив, он улыбается…
— Я не человек.
— Но улыбаться-то ты умеешь? Это очень просто. Смотри и учись! — я резко развернулась к Шентару и изобразила широкую улыбку. При этом меня изрядно качнуло в сторону. Ухватилась за его плечи, чтобы не потерять хрупкое равновесие.
Шентар удивленно приподнял брови и невольно улыбнулся в ответ.
— Ты красивый, когда улыбаешься…
Вменяемая часть меня мысленно застонала. О нет! Только не приступ откровенности! Кто-нибудь, вставьте мне кляп!
— У тебя та-а-кие чарующие золотисто-зеленые глаза, — я привстала на цыпочки, заглядывая в лицо серпентара.
Мир снова покачнулся, и я вместе с ним.
Шентар наклонился, чтобы поддержать меня, а я, отчаянно не желая падать, потянулась руками к его шее. Самым невероятным образом наши губы мимолетно соприкоснулись. Краткий миг, равный удару сердца, я ощущала приятное тепло на губах. И когда оно вдруг стало удаляться, инстинктивно потянулась за ним вперед. Но там была лишь пустота.
От неожиданности Шентар забыл, как дышать, и только смотрел на меня сверху вниз своими зеленющими глазами.
— Ты будешь второй змеей, которую я не боюсь! — гордо подытожила наш разговор.
— А кто первая? — почему-то шепотом уточнил он.
— Эта! — недолго думая, приподняла подол юбки, демонстрируя крохотную змейку на щиколотке.
И глупо захихикала.
Шентар изумленно замер, рассматривая мою татуировку. Я же с трудом могла стоять на одной ноге и окончательно повисла на нем. Последнее, что почувствовала — это как туман в голове уплотняется, и окружающий мир напрочь расплывается.
Глава 21
Я проснулась в незнакомой комнате. Из высоких окон лился мягкий солнечный свет.
Голова гудела, словно в ней поселился рой пчел. Оглядевшись, с удивлением обнаружила в комнате Аделию, которая тихонько читала, забравшись с ногами в кресло.
— Доброе утро, — просипела я, сев на кровати.
Аделия подняла глаза от книги и насмешливо улыбнулась:
— Я бы на твоем месте не была так уверена.
Ее слова медленно проникали в сознание.
— Почему?
— А ты ничего не помнишь?
— А что именно я должна помнить? — эта игра в угадайку начинала раздражать. И беспокоить. Воспоминания о вчерашнем вечере были расплывчатыми и отрывочными.
— Тогда тебе лучше не знать, если хочешь, чтобы это утро оставалось добрым. — Аделия отложила книгу и развернулась ко мне, всем своим видом демонстрируя готовность поведать мне о событиях предшествующего вечера.
Если я решусь спросить, конечно.
Я тяжело вздохнула. Кое-какие пугающие моменты уже начали всплывать в памяти, но неплохо было бы восстановить картину моего позора полностью. А заодно и получить разъяснения, чем меня так накрыло.
Раз, два, три — как пластырь оторвать.
— Так что я пропустила? — спросила обреченно.
Красотка предвкушающе улыбнулась.
— Ты надышалась мнемонии душистой и устроила всем незабываемый вечер. В программе были приставания к Крису, объятия с квесторами, несколько попыток раздеться. А еще ты, кажется, пыталась соблазнить серпентара. Твое ужасное пение я уже упоминала?
Я закрыла пылающее лицо руками. Боже, я сейчас самосожгусь от стыда!
Интересно, а как можно соблазнить серпентара? Ну-у…эээ, чисто научный интерес. Как соблазнить Арриса, я представляю, а вот с Шентаром техническая неувязка… Блин! Ну, о чем я думаю⁈ Похоже, меня еще не до конца отпустило…
Я сжала ноющие виски и медленно помассировала их.
— Это всё из-за того, что я понюхала тот красивый цветочек?
— Мнемония одурманивает разум и стирает все ограничения. Она ядовита, об этом все знают. Никому бы и в голову не пришло вдыхать ее аромат, — безжалостно пояснила Аделия и добавила почти шепотом: — Официально это запрещено, но некоторые зельевары из нее делают духи, затуманивающие сознание жертвы… в таком состоянии с человеком можно делать всё, что угодно. Тебе повезло, что твои сопровождающие достойные люди.
По моей коже пробежал мороз. Да уж, повезло.
Помнится, я предлагала Крису подарить букетик этой дурман-травы Аделии. Теперь понятно, почему он не проникся идеей. А жаль! За парное выступление было бы не так стыдно…
— Зачем ее тогда вообще выращивают?
— Ты сама сказала, — пожала плечами Аделия, — растение красиво цветет. Все знают, что надо любоваться издалека.
— Ну, я-то откуда могла знать? — горестно всплеснула руками. — И долго я так…веселила всех?
— Пока дядя не усыпил тебя. Его терпение лопнуло, когда ты в карете попыталась усесться ему на колени.
Я вслух застонала, откидываясь обратно на подушку. Как я могу показаться им на глаза после такого?..
— Знаешь, это даже хорошо, что ты надышалась мнемонии, — с серьезным видом заявила Аделия.
Я уставилась на нее с недоверием. Неужели она настолько меня невзлюбила?
— Для кого как, — пропыхтела обиженно в ответ.
— В первую очередь для тебя. Монтеро хотел еще вчера вечером предъявить тебя Хранителям. А дядя соответственно Верховному магистру. Они сначала долго спорили, но потом сошлись во мнении, что в таком виде тебя лучше никому не показывать. Так что вот. Твоя глупость выиграла тебе немного времени.
Вот спасибо на добром слове! А что мне с этим временем делать-то?
— Если бы я тебя не знала, то решила, что ты это специально спланировала, — весело добавила красотка, поднимаясь с кресла. — Так удачно всё получилось.
— И что теперь?
— Теперь завтракать тебя поведу. А потом будем ждать вестей. С утра Совет Девяти заседает, вот дядя в магистрат и отправился на встречу с Верховным магистром. Монтеро, думаю, тоже там. Он еще вечером ушел, приставив к нам двух квестором и серпентара.
— Шентар здесь?
— Да. Он в гостиной на первом этаже. Наотрез отказался оставлять тебя одну
