его шпаги устремилось в грудь наставнику. Танцор едва сумел увернуться, для чего ему пришлось боком развернуть свой корпус. Левой рукой Риордан перехватил правую руку Танцора с мечом и одновременно прижал свой клинок к его груди, обозначая удар. После чего отошел на несколько шагов от противника и салютовал тому поднятой вверх шпагой. Зрители вопили и кричали. Танцор с сомнением покачал головой:
– Ты не использовал вес своего тела, твой удар не будет эффективным.
– Мастер, но несколько таких ударов лишат противника той самой боевой выносливости, о которой вы говорили нам вначале.
– Хорошо. Продолжаем.
Танцор взвинтил темп, и поединок пошел в открытую. Через несколько минут оба оказались задеты по нескольку раз. Удары наставника были чувствительнее, но Риордан отвечал ему практически на каждое касание так же, как и в первый раз – без подшага, используя только выпады и длину своей руки. Наконец Танцор объявил, что тренировочный бой окончен. Лицо наставника выглядело изрядно озадаченным.
– Как Мастер меча, я подтверждаю, что вижу перед собой меченосца. Оружие твое по праву, мне остается лишь одобрить выбор. Но как наставник школы, я в недоумении. Весь поединок ты только и делал, что нарушал теорию фехтования. Право, я теперь не знаю, как и чему тебя обучать.
– Простите, что перечу вам, Мастер меча, но мне есть чему у вас поучиться. Это работа ног. Я хотел бы двигаться так же, как двигаетесь вы.
– Именно поэтому меня прозвали Танцором, – проворчал наставник. – Ладно, быть посему. Сдай оружие. И удачи тебе в сегодняшнем бою против Крушителя. Занятие окончено. У вас есть время, чтобы перевести дух, а через полчаса явитесь в столовую на второй завтрак.
Чуть позже они сидели за обеденным столом, слушая рассказ Дертина о его первом тренировочном дне. Мастер Биккарт не допустил здоровяка к молоту по причине травмированных кистей рук, и все утро тот вынужден был таскать на своей шее и плечах лямку, к которой посредством блока был подвешен каменный жернов. И всю следующую неделю Дертину предстояло заниматься примерно этим же самым. До тех пор, пока не заживут руки.
Ковыряясь в тарелке с мясом и выбирая себе ломоть посочнее, Тиллиер поделился с товарищами своей проблемой:
– Значит, получается ты, Дертин, с молотом, Хоракт с топором, у Риордана шпага, и только я один перед выбором. Хочешь меч, хочешь копье. Развилка прямо. А может, это мне судьба подсказывает? Вот возьму и вправду выберу боевые вилы.
– Последний раз на Парапете Доблести боевые вилы были лет пять назад, не меньше, – поразмыслив, вспомнил Хоракт. – Боец проиграл в первом же раунде.
– Риордан, посоветуй мне, что выбрать. Меч или копье?
Лидер Прочного круга не торопясь дожевал кусок хлеба и ответил:
– Дело, конечно, твое. Но от протазана я отбиться не сумел. Проиграл вчистую. При том, что он был в руках у девчонки.
– Ты?! Проиграл? – не поверил Тиллиер.
– Если бы она хотела, изрубила бы меня в салат. Я до сих пор не могу понять, как действовать против такого оружия.
– Значит, решено. Выбираю протазан!
С этими словами Тиллиер вытащил наконец из тарелки облюбованный ломоть мяса и целиком отправил его в рот.
– Эй ты, как тебя там… Риордан! – донеслось сбоку.
Через пять человек, по другую сторону стола, сидел Крушитель и с недобрым видом крутил в руках столовый нож. Те, кто находился между ними, слегка отодвинулись, чтобы не мешать их разговору, который, понятное дело, сразу же завладел вниманием всех новобранцев. За их столом тут же установилась мертвая тишина. Риордан как бы нехотя оторвался от еды.
– Чего тебе?
– Я слышал, что ты выбрал шпагу. И вроде бы даже немного умеешь с ней обращаться.
– Ну и?…
– Так вот, в Овергоре шпажисты долго не живут, как ты, наверное, уже знаешь. Прими к сведению.
– С чего такая забота о моем здоровье?
– Своим топором я перерублю твою шпагу, как сухую ветку. А потом раскрою тебе безмозглую башку.
– Нам же запрещено наносить травмы друг другу, – спокойно возразил Риордан.
– Ты шутишь? Топор – это не перышко. Даже легкое его касание уже травма в любом случае. На королевской бойне я перерубаю хребты быкам с одного удара. Спроси кого хочешь. Поэтому меня и прозвали Крушителем. Ну что, Риордан? У тебя уже трясутся поджилки? Выскочек никто не любит. Понимаешь, Риордан? Здесь тебя уже все ненавидят. Потому что такие, как ты, воруют у других заслуженную славу. Так что я не боюсь трибунала. Справедливость на моей стороне. А вот тебе стоит бояться. Так-то. Я тебя предупредил.
Тиллиер, который яростно прожевывал свой огромный кусок мяса, наконец справился с ним и ответил вместо товарища:
– Эй, ты, как тебя там… Крушитель – гроза мясобоен! Давай-ка я растолкую тебе, кого ты сейчас пытаешься напугать. В мешке Скиндара, который он привез из предгорья, лежала прекрасная шкура синего барса. Знаешь, откуда она у него? Это добыча Риордана. Человек, на которого ты пытаешься нагнать страху, в одиночку вышел на синего барса и одолел его. Ты понял? Матерый синий барс в десять раз опасней, чем ты со своим топором. А Риордан победил его один на один. Так-то, Крушитель. И, кстати, как там сейчас чувствуют себя твои поджилки? – Тиллиер поднял бокал с зеленым настоем. – Я пью его за своего товарища, Риордана, и его удачу в сегодняшнем бою. Слышишь, Крушитель? Я тебя тоже предупредил.
После обеда всех новобранцев повели на занятие по наращиванию силы. Риордан впервые попал на задний двор школы и был немало ошарашен масштабом построек и их размерами. Во-первых, эта территория оказалась в несколько раз больше, чем пространство перед главным входом. Во-вторых, кроме тренировочных площадок тут была оборудована полоса препятствий с бревнами на цепях, с канавами, канатами на высоких столбах и еще рядом хитрых сооружений, которые вполне способны были довести самого выносливого человека до полного изнеможения. В-третьих, тут же располагался небольшой лабиринт из каменных стенок различной высоты. Некоторые доходили Риордану до груди, а иные намного превышали его рост. Он попытался понять, зачем могут понадобиться кладки разного ранжира, но так не сумел найти ответ. Кроме всего перечисленного, здесь было обустроено несколько арен различных размеров и форм. Их вид озадачил Риордана. Для чего нужны арены в виде круга или квадрата – это он мог понять, но зачем очерчивать боевую площадку в виде треугольника? Вся их поверхность была засыпана свежими опилками. При виде арен у Риордана тревожно забилось сердце. Не иначе, как на одной из них ему через несколько часов предстояло схватиться с Крушителем. Далее, за аренами, он заметил некое хитрое устройство в виде круглого настила с торчащими из него в разные стороны деревянными шестами. На настиле возвышалось что-то похожее на колодезный ворот.
