Итак, Фиалка, Супруг и Агент. Кто они? Наркодилеры, меняющие порошок на человеческую жизнь? Продавцы смерти?
Отгадка выскочила из подсознания совершенно неожиданно. Фиалка, Супруг и Агент были пациентами доктора Левицкого…
Глава 18
Эдика мерила на руку затейливый браслет в виде золотой змейки, каждый изгиб которой был украшен изумрудом.
– Они такие же зеленые, как твои глаза, – говорил Нико Центурия, с любовью глядя на красавицу-жену.
– Ты меня балуешь, дорогой! – улыбнулась Эдика.
Разумеется, ей нравились подарки мужа, и, если разобраться, жизнь с ним теперь не казалась ей таким уж беспросветным ужасом. Ее гардероб был завален дорогими дизайнерскими вещами, а на почетном месте, в чехлах, дожидались своей поры великолепные шубы. На дворе было лето, а она уже воображала себя Снежной королевой. Кто бы из ее прежних ресторанных ухажеров мог позволить себе такие траты? Все они только мололи языком, обещая золотые горы, а Нико взял и сделал из нее царицу. Она будет последней дурой, если упустит такое сокровище…
– Но у меня есть маленькая просьба, дорогая, – вкрадчиво прошептал он ей на ухо.
– Все, что угодно, дорогой! – легкомысленно пообещала она.
– Мы с тобой сегодня пойдем к врачу.
– К какому врачу, милый?
– К специалисту по женским болезням.
Она подскочила, как ужаленная. Змейка скользнула вниз, на ковер. Эдика умоляюще сложила руки.
– Зачем? Что ты там хочешь услышать?
– Солнце мое, – произнес он, прижимая ее руки к своей груди. – Мы живем уже больше полугода, а ты все еще не ждешь от меня ребенка. Это неправильно.
– Но полгода – еще не время! – возразила Эдика. – Я читала в умных книжках, что должен пройти хотя бы год, прежде чем говорить о бесплодии. А еще лучше, два!
«За это время я скоплю деньжат, выправлю гардероб, сложу драгоценности в банк, а там – поминай как звали!»
– Не-ет! – протянул хитрый Нико. – Это слишком долго. Неужели ты хочешь, чтобы все мои знакомые шептались за спиной у нас: «Нико – не мужчина, раз не может заставить свою жену родить сына!»
– Я обязательно рожу тебе и сына, и дочь! – затараторила Эдика. – Только давай подождем. К чему спешить? Разве тебе плохо со мной вдвоем?
Она начала гладить его по груди, медленно опуская руки к застежке брюк.
– Пошли в постель, постараемся еще раз, – шептала она, а Нико, одурманенный лаской, уже едва соображал.
– Нет! – раздался твердый голос, принадлежащий не его плоти, а рассудку. – Сейчас мы идем к врачу, а уж потом будем стараться…
…Специалист по вопросам репродуктивной медицины оказался невысоким, лысым мужчиной среднего возраста. Он выслушал исповедь супругов и согласно кивнул головой.
– Если вы хотите завести ребенка, то этому делу можно помочь. Но для начала я должен осмотреть пациентку.
Нико взглянул на гинекологическое кресло, подобно трону возвышающееся за крахмальной ширмой, и побагровел.
– Вы хотите смотреть мою жену там?
Врач только кивнул головой.
– Но это невозможно! – взорвался Нико. – Вы хотите сказать, что она должна будет раздеться при вас?
Эдика почувствовала, что на ее беспросветном горизонте наконец забрезжила надежда.
– Дорогой, он не все тебе говорит! – сказала она и, склонившись к уху супруга, что-то жарко зашептала. Шея Центурии стала напоминать цветом пожарный кран.
– Ах ты подлый сукин сын! – заорал он дурным голосом. – Ты хочешь воспользоваться своим служебным положением и облапать мою жену? Это правда, что ты своими пальцами будешь щупать ее изнутри?
– Да, но это обычная процедура, – растерянно бормотал доктор. – Не знал, что это для вас такая большая новость.
– Ты не будешь делать это!
– Тогда, боюсь, я не смогу вам помочь…
– Пусть это сделает за тебя вон та женщина в белом халате! – приказал Нико, ткнув пальцем в проходящую мимо медицинскую сестру. Та, ойкнув, выскочила из кабинета.
– Но это медсестра, – недоумевал врач. – Она не может сделать осмотр вместо меня. Другого выхода нет. Конечно, вы можете обратиться к женщине-врачу и тогда…
– Не надо никакой женщины! Мне сказали, ты лучший! Сделай мне сына, и я принесу тебе чемодан золотых червонцев.
Врач только пожал плечами.
– Пойдем домой, – увещевала Эдика разбушевавшегося мужа. – Я тебе говорила, что это дурная затея. Мы справимся без врача!
– Но должен же быть способ узнать, что с моей женой, без этого паскудства? – волновался Нико. – Третье тысячелетие на дворе, а?
– Ну, конечно, я мог бы сделать УЗИ, – нерешительно промямлил доктор. – Тогда я буду видеть всего лишь ее оголенный живот.
Центурия взвесил предложение на слух. Мысль ему понравилась.
– Вот это другое дело, эскулап! Мать твою нехорошую женщину. Признайся, пакостник, ты сперва все же хотел облапать мою жену? – Он погрозил ему пальцем и улыбнулся: – Я тебя не виню. Она у меня такая красавица…
«Я пропала!» – думала Эдика, глядя на медицинский аппарат так же, как приговоренный к смертной казни смотрит на гильотину.
– Ну же, не бойтесь! – сказал врач, не зная, чего еще ожидать от этой чокнутой семейки. Он налил на живот женщины какой-то склизкой жидкости. В этот момент у Нико заработал телефон. Он, взглянув на монитор и, не черта там не поняв, вышел в коридор. Процедура и вправду не обещала ничего ужасного. Низ живота и грудь его прелестницы были надежно защищены одеждой.
– Это вам, доктор! – зашептала Эдика, толкая ему в руку золотое колечко. – Скажите мужу, что у меня все в порядке, и можете оставить подарок себе.
Тот обалдело взглянул на пациентку, потом на кольцо и, наконец, на экран. То, что он увидел, показалось ему фантастикой…
– Ну, что скажете, доктор? – весело спросил Нико, вернувшись в кабинет. – Долго мне еще ждать рождения сына?
У врача почему-то дергалась правая бровь. Но Нико привык. Такое частенько случалось с людьми, с которыми он общался. Нервный тик, всего делов-то!
– Мне кажется, скоро вы станете отцом, – сказал врач, пряча в карман золотое колечко.
Центурия подпрыгнул на месте и кинулся обнимать жену, а потом гинеколога. Эдика смотрела на врача с ужасом.
– Надеюсь, мы теперь будем встречаться с вами каждую неделю, – хрипло сказал он, взглянув ей в глаза, и женщина поняла, что ее посадили на электрический стул и включили счетчик…
Нико был счастлив настолько, что даже потерял бдительность. Он ослабил слежку за женой, и в другое время Эдика непременно воспользовалась бы этим, назначив себе несколько свиданий подряд. Но теперь она была погружена в мрачные предчувствия надвигающейся беды. Что сотворит с ней горячо любимый Нико, когда поймет, сколько времени она водила его за нос? Воображение рисовало ей страшные картины. Она видела свое окровавленное тело, выброшенное в мусорный бак, над которым уже кружилось воронье. Потом ей мерещилась утопленница со страшным распухшим от воды лицом и выпученными глазами, у которой на правом запястье тускло поблескивала изумрудная змейка. А как будет выглядеть она, если ее по старой доброй традиции закатают в бетон? Представить страшно!
Неудивительно, что выслушав по телефону ужасное известие об участи Кристины, она впала в прострацию и даже согласилась встретиться с адвокатом Дубровской. Разговор состоялся в маленьком кафе под присмотром сурового охранника из бригады Центурии.
– Кристина чудом осталась жива, – подтвердила адвокат страшную новость сразу же после того, как официант принес им заказ.
– Ее попытались убить?
Кто знает, почему Эдику так взволновало известие из жизни, в общем-то, малознакомой девушки. Может, в этом она видела грозное предостережение для себя?
– Кристина решила последовать примеру своего отца и закончить жизнь под колесами автомобиля. Исследование показало, что она находилась в состоянии наркотического опьянения.
– Эта клуша была наркоманкой? – удивилась Эдика. – Ни за что не поверю! Я их чую за версту. Когда-то мне приходилось работать в ресторане, и я без труда понимала, с кем имею дело. Эта девчонка другая. Конечно, в ней была чудинка. Так обычно бывает с профессорскими детьми.
– Но в ее сумочке обнаружили флакон с сильнодействующими таблетками…
– Чепуха! Его просто подкинули.
– Версия не пройдет, – пожала плечами Елизавета. – Кристина сама признала, что этот злополучный флакон принадлежит ей. По ее словам, средство выписал ей доктор Левицкий.
– Ну, да. Все сходится, – подтвердила Эдика. – В свой последний сеанс она заявила, что собирается лечиться самостоятельно. Даже попрощалась, сказав, что доктор дал ей какое-то лекарство.
– Ты можешь вспомнить, – взволнованно спросила Елизавета. – Выписал или дал? Чувствуешь разницу?
Девушка смешно сморщила нос. Похоже, она не понимала, куда клонит адвокат.
– Мне кажется, она сказала «дал», и так еще хлопнула рукой по сумке, показывая, что там у нее что-то лежит.
