запуска американской системы травматологической помощи.
До того как Чемпион стал продвигать работу бригады хирургов-травматологов в отделении неотложной помощи, в этом месте работали в основном терапевты. Чтобы внести противоречивые изменения, он разработал новое приемное отделение специально для пациентов с тяжелыми травмами, которое назвал Отделением реанимации при медицинских и шоковых травмах, или «МедСтар». Шесть специализированных реанимационных отсеков с собственным рентгенологическим отделением были непосредственно связаны с вертолетной площадкой, стоянкой автомобилей скорой помощи и операционными на этаже интенсивной терапии. Работа хирургов в отделении позволила устранить задержки в проведении экстренных операций, показанных при опасных для жизни травмах.
Следующим шагом Чемпиона стало сотрудничество с полицией штата по закупке двух вертолетов ВК117 специально для «МедСтар». Затем ему удалось убедить все три вашингтонские университетские больницы, а также Больницу общего профиля округа Колумбия присоединиться к объединенной системе оказания травматологической помощи, возглавляемой «МедСтар». Это был политический шаг. Некоторые люди поддержали введение специализированной травматологической хирургии и интенсивной терапии, но нашлись и те, кто воспринимал это как почву для опасной конкуренции, которая неминуемо привела бы к сокращению финансирования. В итоге пугающая распространенность ножевых и огнестрельных ранений в городе все же убедила политиков в важности целенаправленного подхода. Проникающие ранения были так распространены, что все три медицинских подразделения Вооруженных сил США стали обучать своих травматологов в «МедСтар». Ни один из военных госпиталей не принимал пациентов с травмами и тех, кто нуждался в неотложной помощи. Со временем британские военные врачи и врачи формирований специального назначения стали стекаться в «МедСтар».
На догоспитальном этапе сражения были еще впереди. Сначала Служба скорой помощи округа Колумбия работала в тандеме с пожарной службой, а не больницами. Во время войны во Вьетнаме проводилась политика противодействия кровотечению и повышения артериального давления с помощью глюкозных и солевых растворов. Эти жидкости вытекали из системы кровообращения, поэтому их применяли в следующем соотношении: 3 литра жидкости на каждый предполагаемый литр потерянной крови. Со временем на тренировочных курсах ATLS («Продвинутая система жизнеобеспечения при травмах») стали учить незамедлительно вливать 2 литра раствора любому пациенту с риском геморрагического шока. К сожалению, неизбежное попадание этих жидкостей в ткани приводило к их скоплению в легких, кишечнике и даже сердечной мышце, а также нарушениям в биохимии крови и функции иммунной системы. Об этом Говард рассказывал на курсах Бирмингемской травматологической больницы, и я был с ним согласен.
Хотя литры холодного раствора могут поднять давление у пациентов с переломами, нуждающихся в ортопедических операциях, такие вливания только усложняли проведение операций на внутренних органах. Только эритроциты переносят кислород, поэтому мы с Говардом считали переливание водных растворов концептуально неправильным. Более того, фельдшеры скорой помощи тратили слишком много времени на установку канюль в спавшиеся вены, что делало ситуацию еще более рискованной. Говард с горечью рассказал об одном случае, когда нескончаемые попытки получить доступ к венам привели к смертельному кровотечению из яремной вены. Фельдшерам нужно было лишь пережать место кровотечения и доставить пациента в больницу. Любой мог лигировать вену с низким давлением.
Как же появился вездесущий протокол ATLS? Это интересная история, которую мне рассказали, когда я увидел плакат с рекламой курса в Алабаме. Я уже знал о программе ACLS («Продвинутая кардиологическая система жизнеобеспечения»), но ее травматологический эквивалент был новшеством, рожденным в результате личной трагедии.
Хирург-ортопед Джеймс Стайнер из Линкольна, штат Небраска, вместе с семьей был на вечеринке по случаю Дня святого Валентина в Лос-Анджелесе. 17 февраля 1976 года он направился домой за штурвалом 2-моторного 6-местного самолета, в котором находились его жена и четверо детей. Они летели на восток над Южной Калифорнией, пересекли Аризону и сели в Мексике для дозаправки. Затем они пролетели над Южными Скалистыми горами и Канзасом и, достигнув Небраски, попали в низкую облачность. Прошло уже 5 часов с начала полета, а потому уставший Стайнер растерялся, и самолет потерял высоту. Было 18:00, на улице уже стемнело. Шарлин, жена Стайнера, сидела на месте второго пилота и не была пристегнута. Четверо детей находились сзади. Младшая 3-летняя дочь сидела на коленях у брата. К несчастью, самолет оказался слишком низко. Он врезался в деревья на скорости 270 км/ч, в результате чего оба крыла оторвались, а топливные баки повредились. Мог ли кто-то выжить в такой катастрофе?
В правом боку самолета осталась зияющая дыра. Когда он выкатился на поле, кусок сломанного винта левого двигателя влетел в окно пилота, миновал Джеймса и врезался в череп Шарлин. От удара ее отбросило от фюзеляжа на 90 метров – она умерла мгновенно.
Джеймс оставался в сознании, но у него было изрезано лицо и сломаны ребра.
Двое детей находились без сознания из-за переломов черепа, а одного из них во время крушения еще и пронзило куском металла.
Вскоре после крушения все затихло. Светила луна, температура опустилась ниже нуля. Джеймсу понадобилось время, чтобы осознать ситуацию, но, поскольку спасателей поблизости не наблюдалось, он сам занялся извлечением детей из смятого самолета. Помня о риске гипотермии, он достал одежду из разбросанных чемоданов и соорудил в остатках самолета постель, чтобы дети, находившиеся без сознания, оставались в тепле. Первые 2 отчаянные попытки найти Шарлин оказались безрезультатными. На 3-й раз он обнаружил ее переломанное тело и понял, что его жена мертва. Однако Джеймс – такова уж человеческая природа – еще 3 раза возвращался к жене, желая удостовериться, что ей точно нельзя помочь. С каждым разом она становилась все холоднее, пока с наступлением трупного окоченения не стала призрачно бледна.
Дрожа от холода в замерзшем фюзеляже рано утром, Джеймс по далеким огням понял, что в нескольких сотнях метров находится дорога. Дети оставались без сознания, и у раненого Стайнера не оставалось иного выбора, кроме как отправиться за помощью. В итоге ему удалось остановить супружескую пару, которая согласилась поехать на своем автомобиле к месту аварии. Они погрузили пострадавших пассажиров в свой автомобиль и отвезли их в сельскую больницу, расположенную в нескольких километрах оттуда.
То, что произошло дальше, хоть и стало стимулом для создания курса ATLS, но по неправильным причинам. Когда грязных, мокрых и окровавленных пострадавших привезли к отделению неотложной помощи, дверь оказалась заперта. После долгого стука испуганная дежурная медсестра все же открыла дверь, но не впустила никого в отделение до тех пор, пока не приехали врачи. Это были 2 врача общей практики из фермерского сообщества Небраски.
Семилетний ребенок, пребывавший в сознании, стонал и заметно нервничал, поэтому один из врачей взял его на руки и отнес в рентгеновский кабинет. Стайнер отметил
