Дарья Дмитриевна, у нас там канализация засорилась, прочистить надо.
И пока Даша пыталась понять, что ей сказали, супруги вышли из кухни.
Да куда вы? — слабо позвала Даша.
— Дарья Дмитриевна, — мерно начал Греф, — перестаньте играть в дешевую демократию. Они ваша прислуга. И я ваша прислуга. Мы здесь сидим с вами за одним столом только по праздникам и по особому приглашению. Вы должны понять — вы рабыня субординации. И обязаны сохранять, как в свое время сказал товарищ Троцкий, «пафос дистанции».
— Но в Москве мы же с тобой и Малашенко постоянно сидели за трапезой вместе!
— Когда больше никого не было в свидетелях.
— Это идиотизм, Греф!
— Нет. Капитан корабля принимает пищу в своей каюте. Ему ее туда приносят. А когда он спускается в кают-компанию и участвует в общем застолье, то это для экипажа праздник и явление из ряда вон выходящее. В этом большой, отработанный веками смысл, Дарья Дмитриевна. — Он закончил уже мягче: — Вы должны привыкнуть к определенному одиночеству в своей жизни. Это деформация вашей профессии.
— Греф! Где ты нахватался этой ерунды?!
— Меня этому учили. По такой модели жил ваш брат. И будьте уверены, модель отработана не априори, а проверена на практике веками. Как только начинается панибратство с прислугой — конец. Они очень быстро сядут вам на шею, начнут вымогать подачки, а в конечном счете начнут красть ваше имущество. Я об этом вам уже говорил, но вынужден повторить еще раз.
— Сядь за стол! — рявкнула Даша. — Нет, сначала позови Бушковых! На сегодня я объявляю праздник новоселья! Это допустимо?!
— Допустимо, — согласился Греф и вышел из кухни.
Через полчаса, после того как дружно уговорили литровую бутылку водки, атмосфера застолья наладилась и стала вполне демократичной, — естественно, к недовольству Грефа. Бушков сдержанно поведал о своих и жены злоключениях:
— Мы с Тамарой бежали из Таджикистана, можно сказать, голяком. Стрельба там началась, за русскими просто охотились. Мы все бросили — дом, виноградник, собаку.
— У нас и осел с тележкой был! — вставила Тамара, гордясь имуществом, которое они безвозвратно потеряли.
— Был и осел. Там можно было бы и остаться. Но для этого требовалось вступить в мафию, которая наркотиками промышляет.
— Наркотиками? — спросила Даша.
— Ну да. Перекидывают из Афганистана через реку Пяндж. Иногда взятки пограничникам дают, иногда с боем прорываются. Сколько их ни отлавливают, этот бизнес не погасить. Но мне такая грязь не по душе.
Тамара сказала торопливо:
— У Валентина высшее техническое образование, у него и руки золотые. Он здесь и слесарь, и электрик, и за газовыми котлами присматривает, вы ни в чем не сомневайтесь. А я, можно сказать, домоправительница. По счетам расплачиваюсь, продукты закупаю, ну и на кухне хозяйничаю. Владимир Дмитриевич во всем нам доверял. Если что потребуется, Дарья Дмитриевна, вы только скажите.
— Хорошо, хорошо, — поняла, что тревожит женщину, Даша. — Я не собираюсь вас менять. Хотя бы потому, что не на кого. Живите как жили, если вас это устраивает.
— О чем вы говорите, Дарья Дмитриевна? — невесело сказал Валентин. — Вы же просто не знаете, как остальные беженцы в России живут. Мы, можно сказать, один из тысячи счастливый билет в лотерее вытащили. Остальные — пустые.
Дверь на кухню открылась, и появился Малашенко, воскликнул обидчиво:
— Уже водку кушают! И без меня!
— Найдем и для вас, — тут же ответила Тамара и торопливо отлетела от стола.
— Андрей, — позвала Даша, — что там с нашим пострадавшим на дороге?
Малашенко взглянул на нее с выражением полного недоумения:
— А почем я знаю?
— Андрей, но я же тебя просила все узнать! — Я даже не знаю, в какую больницу его отвезли.
— Так найди! Обзвони больницы, морги, что там еще положено?!
Малашенко вспыхнул и ответил непривычно резко:
— Да шел бы он к чертям собачим, пропойца! Дорогу переходил не в положенном месте, пьяный в стельку! Мотоциклист охраны едва шею себе из-за него не свернул! Да мы этого придурка под суд можем наладить! Я к нему, уроду, с соболезнованиями и извинениями не поеду. Можете меня увольнять.
Даша поджала губы, помолчала, потом сказала сухо:
— Хорошо, не поедешь. Но хотя бы по телефону можешь узнать, куда его положили?
— Узнаю, — буркнул Малашенко. — Греф, дай мобильник.
Он взял у Грефа мобильник и произнес упрямо:
— Где он лежит, если не подох, я узнаю. Но на поклон к нему не поеду.
— Хорошо, — ровно ответила Даша. — Если так, тогда в больницу поеду я.
Рабочий день заканчивался. Лидия Павловна Сотоцкая в своем кабинете покрывала ногти темным лаком.
Артемьев вальяжно расположился в глубоком кресле и курил, выпуская дым в потолок. Игорь Сергеевич Дубов сидел рядом, жевал с удовольствием жвачку, словно ребенок.
— Конечно, — рассудительно заговорила Сотоцкая, — иметь профессиональные знания новому президенту желательно, но не обязательно. Владимир Муратов, к примеру, был, уж честно скажем, без всякого особого образования, человеком дремучим. А дело вел, как бог. Да и то сказать, кто сейчас заправляет бизнесом в России? Бывшие младшие научные сотрудники, заведующие лабораториями, спортсмены, тупоголовые комсомольцы из райкомов. Так что, повторяю, образование Дарье не обязательно.
— И управлять «Гиппократом» ей тоже не обязательно, — задумчиво произнес Артемьев. — Дарья была, есть и навсегда останется учительницей из глухомани. Как на личность мне на нее наплевать. Но вопрос: кто будет управлять холдингом?
Дубов закипятился:
— А вы отметили, как глупо она начала?! Все директора накидали чертову кучу своих дурацких идей и предложений! А дуреха не понимает, что каждый из них на себя одеяло тянет! Под себя гребет! Да если все их идеи осуществить, так холдинг по миру пойдет! Она развалит фирму, попомните мои слова!
— Помолчи, — небрежно остановила мужа Сотоцкая. — Вряд ли она настолько глупа, чтоб прислушиваться серьезно к каждому слову директоров. Да и Дорохов не даст ей совершить ошибку.
— Так что, — спросил Артемьев, — управлять холдингом будет Дорохов?
— Не потянет, — ответила Сотоцкая. — По состоянию здоровья. Его дни сочтены.
— Я повторяю, — раздраженно нажал Артемьев, — кто будет управлять холдингом де-факто и де-юре?
— Не дергайся, — безмятежно заметила Сотоцкая. — Почти год без президента управляли и без выскочки — и дальше также управимся.
— А Дарья?
— Что — Дарья? Да если кто-то начнет скрытно и ловко саботировать, она быстро во всем запутается, и никакие теоретические знания не помогут. А там возникнут два варианта.
— Какие? — торопливо спросил Дубов.
— Первый — она сдаст все полномочия, получит свою долю и укатится к себе Тмутаракань. Второй вариант — приползет к нам на коленях и попросит полного содействия, а сама опять же откатится в сторону, будет
