12.2
Как ни странно, мы возвращаемся в особняк тем же путём, что я выходила. То есть через кухню. Словно перед этим герцог шёл за мной следом. А может и действительно шёл. С него станется.
Распахнув дверь, Сенд пропускает меня вперёд.
Тепло, наполненное вкусными ароматами, обволакивает нас колючим жаром. А яркий свет заставляет прикрыть ладонью глаза. Но даже так я всё равно замечаю, как все замирают, уставившись на нас двоих, и в помещении мгновенно повисает наполненная любопытством тишина.
Осторожно стягиваю капюшон, отряхивая его от снега. Пытаюсь отряхнуть снег с одежды. Заклинание сушки не очень хорошо сказывается на мехе, он весь свой вид теряет.
− Тана Грася, покормите нас? – слышу голос герцога у себя за спиной. И на мои бёдра внезапно опускается его большая ладонь, мягко подталкивая дальше в кухню.
Вот совсем уже совесть потерял, лапать меня при всех.
− Конечно, покормлю, ваша светлость, − расцветает довольной улыбкой повариха. – Чего желаете?
− А что есть? Я после ночных бдений голодный, как волк, − ухмыляется Сенд. И его лапища самым наглым образом скользит мне на живот и выше на талию под коротким полушубком, чтобы тут же притянуть меня к мужскому телу. Уха касаются горячие губы: – Могу и свою красавицу невесту ненароком съесть.
И вот сама не знаю, почему внезапно начинаю краснеть, как алоцвет. Не иначе от злости и раздражения. Давно уже не юная дурочка, чтобы смущаться от таких откровеных заигрываний.
− Смотрите, как бы невеста вас в ответ не покусала, − ворчу, пытаясь отстраниться.
− М-м-м, я буду не против, сладкая, − голос герцога превращается в урчание довольного кота. – Давай, помогу раздеться.
И второй рукой он тянется к пуговицам моей шубки. Я не успеваю даже опомниться, как она оказывается расстёгнутой до половины.
− Вы что творите? – возмущённо хватаюсь за его запястье. Абсолютно бесполезно.
− Ухаживаю за своей невестой. Разве не видно? – получаю невозмутимый ответ. И этот… бесстыдник продолжает избавлять меня от верхней одежды, с откровенным удовольствием зарываясь лицом в мою шею.
А глаза наблюдающих за нами слуг становятся всё больше и больше. Кажется, даже они не ожидали такого поведения от своего хозяина.
И вот почему вместо того, чтобы разозлиться на такой беспредел и двусмысленность, я всё больше начинаю испытывать странное иррациональное удовольствие от этой крайне неудобной ситуации? Словно... мне нравится то, что он делает, что говорит, как откровенно демонстрирует свою симпатию ко мне. Без притворства.
− Тана Грася, спасите, − выразительно смотрю на повариху. − Дайте его светлости пирожков и побольше. И мне тоже. Я после прогулки на морозе тоже проголодалась сильно. А герцог вам, наверное, целый, неповреждённый и ненадкусанный нужен.
Сенд за моей спиной замирает на миг, а потом вдруг начинает громко смеяться:
− Ещё как нужен. Микель вон о братиках и сестричках мечтает, − и ещё теснее прижимает меня к себе.
От девушек, работающих на кухне, доносятся весёлые понимающие смешки. Иво, всё ещё занятый орехами, натягивает шапку глубже, пряча покрасневшие уши.
− Хэх, так может вам завтрак в… другую комнату подать? – лукаво интересуется повариха.
− Спасибо. Но не нужно, − опережаю своего распоясавшегося «жениха». Не хочу даже представлять, до чего мы можем дойти, если сейчас снова останемся наедине. – Нам и тут будет удобно.
− Угу. Ещё как, − хмыкает Сенд, всё-таки стягивая с меня шубку. И подталкивает меня к небольшому столу в уголке, незадействованному в приготовлении пищи.
На этот раз я не сопротивляюсь. И без споров сажусь, подвинув свой стул так, чтобы видеть всю кухню и всё, что в ней происходит. Потираю озябшие руки, пытаясь поскорее их согреть.
Герцог, встряхнув и повесив мой полушубок на вешалку у двери, снимает своё пальто, вешает туда же и поворачивается ко мне. Вскидывает удивлённо брови, окидывая меня внимательным взглядом. Хмыкает каким-то своим мыслям… И садится рядом, накрывая мои ладони своей. Согревая уже одним этим жестом.
− Вот, держите. Совсем свежие, − ставит перед нами корзину с ароматными пирожками тана Грася.
А ещё через минуту на столе появляются тарелки с воздушным омлетом, сыр, сливочное масло на блюдечке, свежий хлеб, вазочки с ежевичным вареньем, и две большие кружки душистого чаю.
И всё это выглядит так вкусно, так уютно и так по-домашнему, что в душе невольно поднимается неконтролируемая волна тепла и щемящего чувства грусти. Как давно я не чувствовала ничего подобного. С тех пор, как умерла мама. А может и ещё дольше. С того дня, как мы уехали из дома в котором я выросла.
− Спасибо большое, − растроганно благодарю застывшую рядом повариху, сглотнув колючий комок в горле.
− Кушайте на здоровье, − улыбается она по-матерински тепло. И после благодарного кивка Сенда уходит дальше заниматься своей работой.
− С тобой всё в порядке? – интересуется герцог тихо, поглаживая мои пальцы.
И я только теперь понимаю, что всё это время смотрела в одну точку. Ещё и слёзы на глаза набежали.
Совсем уже расклеилась. Непозволительно просто.
− А… да… к-хм, да, всё в порядке, − прокашлявшись, киваю. – Замёрзла просто… а теперь знобит немного с холода.
Прищурившись, он тут же вскидывает свободную руку и прикладывает ладонь к моему лбу.
− Жара у меня нет, − отодвигаюсь. А то ещё опять начнёт в кровать меня укладывать. И чтобы сменить тему, демонстративно вдыхаю ароматы еды. – М-м-м, как вкусно пахнет, − высвободив из-под его ладони руку, пододвигаю к себе тарелку с омлетом и хватаюсь за вилку. − Приятного аппетита, Сенд.
− И тебе, Мири, − усмехается он, берясь за свою.
