Василиса внимательно слушала, не перебивая, а когда я закончил, не задумываясь, коротко бросила:
– Согласна.
– Ты хоть понимаешь, насколько это рискованно?
– Ага. Вот только, какая из меня актриса? Что, если не справлюсь?
– Справишься, – уверенно заявил я. – Никакой роли тебе исполнять не придется. Главное, забудь про то, что на тебе установлена камера, и будь самой собой.
– Если я буду самой собой, – улыбнулась Васюта, – то кого-нибудь в первый же день отправят в больницу… Когда приступать?
– Летом.
– Только летом… – пробормотала Василиса и согнала попытавшегося было устроиться у нее на коленях котенка. – А жаль.
– Почему? Ты куда-то спешишь?
– Да нет. Куда мне спешить, кому я нужна? – Она, не оборачиваясь, нашарила на столе пачку «Пелл-Мелла». – Просто до одури скучно. Я уж было обрадовалась, что займусь интересным делом, выберусь хоть куда-то из дома. Надоело торчать в четырех стенах, людей видеть в основном по телевизору, а гулять раз в неделю до рынка и обратно.
Я поразился: «Никогда раньше Васюта не жаловалась на жизнь. Вообще ни на что не жаловалась!»
– Будешь кушать, зайка? Правда, у меня ничего особого нет… – начала оправдываться Василиса, но я перебил ее:
– Я не хочу.
– Тогда попей чаю. У меня есть черствая булка и сыр, – грустно улыбнулась она. И, не дожидаясь ответа, вскочила со стула, устремилась за стойку ставить чайник.
А я еще раз обвел взглядом студию. И отметил, что если раньше эта неуютная квартирка хотя бы скрашивалась веселым и жизнерадостным нравом хозяйки, то сейчас обстановка здесь попросту угнетает. Неубранная постель. Пепельница, до верха наполненная окурками. Черствая булка с сыром.
Я поднялся с дивана и отправился к Василисе за стойку.
– Зайка, а что все-таки произошло? – Она была занята серьезнейшим делом – сосредоточенно стругала на тонкие ломтики маленький пожелтевший кусочек сыра.
– Ты о чем?
– Что произошло между нами? – повторила Васюта. – Ты тогда так резко свалил. И напрочь исчез с горизонта – ни слуху ни духу. Телефон отключен, дома не появляешься. Я каждый вечер выходила на улицу и смотрела, светятся ли у тебя окна. Они не светились. Ты где пропадал?
«У двоюродного брата. В компании переполненных сексуальной энергией жизнерадостных шлюх». – Я, естественно, не произнес этого вслух.
– Я хотел избежать неприятного разговора, – признался я. – И избавить тебя от него.
– Спасибо за заботу, – усмехнулась Василиса. – А, собственно, почему ты решил порвать со мной? Я так и не въехала, в чем причина. Что, надоела тебе за три месяца?
Я отрицательно покачал головой.
– Нет. Дело в другом. Просто я начал тебя опасаться. Василиса так и застыла с ножом в руке. Чего-чего, а подобного признания она не ожидала!
– Опасаться? Потому что я интересуюсь оружием? Потому что я владею цюань-шу? Потому что я рассказала тебе про свое детство?
– Все не так просто, малышка. Ты племянница женщины, от которой зависит не только моя работа, но, возможно, и все мое будущее. Ты сотрудничаешь с Организацией, которая не только распоряжается НРТ, но и всерьез намерена использовать меня втемную. Ты в курсе всего, но, как я ни пытался вызвать тебя на откровенность, ни разу даже не намекнула на это.
– А с чего ты взял, что тебя собираются использовать втемную? – Василиса была откровенно растеряна. – И почему ты считаешь, что мне должно быть что-то известно про это?
– Я навел справки, – коротко бросил я, решив: «Будь что будет, давно пора расставить все точки над – И о Барханове. И о Борщ. И о тебе, детка. – Я блефовал. Какие там, к чертям, справки! Так, с гулькин нос. – Мне известно, что „Подстава“ – это не столько удачный телепроект, сколько механизм давления на неугодных нашим хозяевам крупных чиновников и бизнесменов. Пока реалити-шоу еще не окрепло, не завоевало аудиторию, все тихо-спокойно, но как только закончится этап становления, сразу пойдут заказные сюжеты. И в эту войну компроматов в первую очередь окажусь втянутым я. Притом на передовой, куда и обрушатся все контрудары. А я не хочу быть пушечным мясом, обреченным на смерть! И никогда не позволю поднять себя в атаку неизвестно во имя чего. Это моя позиция, и я твердо намерен отстаивать ее до конца. Я собираюсь бороться! В первую очередь с твоей очаровательной тетей. Представляешь, как это будет непросто, имея в тылу тебя? – Все, что я говорил, было не более чем моими догадками. Но излагал я их настолько уверенным тоном, что Василиса купилась. Поверила, что мне все это известно наверняка.
Все-таки она была совершенно неискушенной в дипломатии и психологии сопливой девчонкой.
– Почему именно в тылу? – поджала губы она. И при этом даже не попыталась убедить меня в том, что я заблуждаюсь. Она безоговорочно согласилась со всем, что я сейчас рубанул наугад. А значит, я не ошибся! – Почему ты не хочешь видеть меня в роли союзницы?
– Я хотел тебя видеть в роли союзницы, детка, – ласково произнес я. – Но ведь ты сама отказалась!
Вскипевший чайник давно щелкнул выключателем. На разделочной доске обветривались полупрозрачные ломтики сыра. Но про чай Василиса забыта. Как пять минут назад, когда я завел этот разговор, застыла посреди кухни с ножиком в руке, так и продолжала стоять, словно придавленная всем тем, что я сейчас от души вывалил на ее хрупкие плечики.
– А… почему отказалась? Что-то я не припомню, чтобы ты что-нибудь предлагал, – выдала она откровенную глупость. На нее, всегда острую на язычок, это было совсем не похоже.
– А как назвать то, что я в Испании несколько раз пытался завести с тобой разговор о Борщ и компании? Но ты всякий раз втирала мне какую-то чушь. Поговорить откровенно с тобой так и не удалось.
– Я же предупредила тебя о том, что следует ждать неприятностей из-за реалити-шоу, – шмыгнула носом Василиса.
Такой растерянной и беспомощной я ее видел впервые. Но жалость к ней, еще десять минут назад способная заставить меня распустить нюни, стремительно испарилась. Сейчас я был холоден и циничен. Я был сродни хищнику, ощутившему запах адреналина.
– О проблемах я знал и без тебя. И о том, что представляет собой ваша Организация, тоже знал. И о ее нездоровом интересе к властьимущим лохам и толстосумам. И о Борщихе. И о кураторе Барханове…
– Откуда? – перебила меня Василиса.
«Еще один идиотский вопрос, – хладнокровно отметил я. – Эта красавица сейчас полностью выбита из колеи. Теперь, главное, не ослаблять давления, продолжать грузить ее, и она расскажет много чего интересного.
– Хм! – усмехнулся я. – Что-нибудь еще хочешь спросить?
Она нервно дернула плечиком. И это движение, похоже, стряхнуло с нее оцепенение. Василиса наконец положила на стойку нож и вспомнила про вскипевший чайник.
– Довольно разборок, – решительно сказала она. – Давай лучше пить чай.
– Спасибо, не хочу.
– Тогда кофе.
– Пойду я. – Я развернулся и медленно направился к двери, не сомневаясь, что меня сейчас окликнут. И попросят не уходить.
Котенок, выгнув спину дугой, попытался встать у меня на пути, но я ловко подцепил его ногой под брюхо и аккуратненько отшвырнул в сторону.
– В общем, я могу на тебя рассчитывать? В смысле «объекта насилия»?
– Конечно, зайка, – тихо произнесла Василиса. И добавила то, чего я ожидал. В чем ничуть не сомневался. – Не уходи. Мы не договорили.
– О чем? – Я притормозил возле двери. Но открывать ее не спешил.
Василиса еще раз расстроенно шмыгнула носом. И стремительно, чуть ли не бегом, бросилась ко мне, с разбегу повисла у меня на шее.
– Зайка! Прошу тебя, не уходи! Ведь у меня никого больше нет! Тетка не в счет. Только ты! – затараторила она, ожидая, что я в любой момент могу ее перебить. – Почему ты решил, что я у тебя в тылу? Почему считаешь, что я что-то недоговариваю, что я тебе что-то втираю? Мне ничего не известно о заказных сюжетах. И я ничего толком не знаю об этой Организации. Они дают мне пароли, и я проникаю на некоторые закрытые сайты. Иногда сама пишу крак[30] и влезаю в чей-нибудь компьютер, скачиваю оттуда информацию. Вот и вся моя работа. Тетка никогда со мной не откровенничала. Барханова я видела всего один раз. Что я могу тебе о них рассказать?
То, что она сейчас лепетала, звучало вполне правдоподобно. Вот только меня немного смущали два момента.
– Скажи, Васюта, а тот разговор в Марбелье о проблемах, с которыми я могу столкнуться из-за «Подставы», – это была твоя инициатива?
– Я же тебе сказала тогда, что передать тебе это меня попросила Борщ.
– Прямо так и попросила: типа скажи своему кобелю, что его могут крепко отыметь те, кого он покажет в своем реалити-шоу? – усмехнулся я и аккуратно отстранил от себя Василису. А то она уже начала чуть заметно трястись и все сильнее и сильнее прижималась ко мне лобком.
– Борщ позвонила мне и принялась разглагольствовать о том, что у тебя могут быть неприятности с теми, про кого ты будешь делать сюжеты. А потом сказала: «Кстати, можешь передать Денису наш разговор». Я и передала.
