ней.
– Короче, – сказал он, – я тут подумал…
– Смотри не покалечься, – пробормотала Либби.
– Напрягись, Роудс, ты можешь лучше, – нисколько не смущенный, прощебетал Нико. – Ладно, в общем, слушай… погоди, – осекся он и огляделся, словно опасаясь, что кто-то может внезапно появиться в комнате. – Атласа здесь нет, верно?
Либби десятый раз перечитала предложение, на котором зависла.
– Тристан сказал, что он был тут вчера во второй половине дня. Сверься с графиком.
– У нас есть график? Ладно, проехали. Мне вчера нужно было проведать Макса, так что это, понимаешь, в общем, по поводу зловещего заговора…
– Перестань употреблять это словосочетание. – Либби не поднимала головы, тщетно пытаясь читать дальше, но Нико ткнул ее в плечо.
– Может, выслушаешь? Я же знаю, ты не сомневаешься в том, что миру конец.
– Я в этом уверена, Варона.
– Точно, хотя почему, не говоришь, – беспечно согласился Нико, которому эти самые причины были явно до лампочки, но Либби никак не отреагировала. – Знаю, ты распространяться не хочешь, и это не красит тебя, но вообще, мне по фиг…
Либби раздраженно, но так, чтобы не порвать тысячелетний манускрипт (в котором еще до самого Планка раскрывалась его постоянная), перевернула страницу.
– …но, просто к сведению, мне кажется, я достучался до Рэйны.
Либби зевнула, прикрыв рот ладонью.
– Каким образом?
– На днях в чате с ней я видел многоточие.
– И что?
– Она же набирала ответ!
– Или, – с мудрым видом предположила Либби, – случайно ткнула пальцем в экран.
Нико вскинул руку, словно пытался дать кому-то пять, но в последний миг передумал и хватил ладонью по столу.
– Она прочитала сообщение, Роудс! – взревел он. – Это уже важно. Я знаю ее, она думает. Обо мне. Об этом, – пояснил он, когда Либби посмотрела на него с нескрываемой злостью. – Еще немного подождать, и, я на девяносто процентов уверен, ее получится уговорить на эксперимент.
– Что вообще между вами случилось в прошлом году? – не выдержав, спросила Либби. Она уже даже не прикидывалась, будто читает. – Тристана и Каллума я еще могу понять. Даже Парису и Тристана в какой-то степени. Но что между вами с Рэйной?
Нико пожал плечами.
– Она человек многогранный, а я глубоко уважаю ее непростую личность.
– Как скажешь. – В голове стучало, и Либби коснулась лба. – Только напомню: неважно, согласится Рэйна устроить с тобой конец света или нет. Тебе жить осталось всего несколько месяцев. Лучше думай, как довершить ритуал.
– Убийство, ты имеешь в виду? – уточнил Нико таким тоном, будто говорил о другом, более прозаичном «зловещем заговоре».
– Да, убийство. – Вот молодец, еще и шутит по этому поводу. Нет, правда, похвально даже, что он второй раз окажется лучше прочих, оставаясь непуганым и неприкасаемым. Будто с тех пор ничего не изменилось.
Однако все изменилось, даже если Нико оставался прежним. Различие бросалось в глаза, оно рвало ткань реальности между ними. Нико, возможно, не хотел замечать этого, да только Либби не могла позволить себе такой роскоши. Когда-то она и Нико умели синхронизироваться, как бы отражая друг друга подобно магическим зеркалам, но потом она кое-кого убила. Отныне она ничего не делала просто так, без причины. Либби переписала собственный кодекс, изменившись до мозга костей, до самого исходного кода. Теперь все ее действия должны были служить какой-то цели. Иметь смысл. Четкий финал.
Перед мысленным взором она снова увидела безжизненные, подернутые поволокой глаза, неподвижные знакомые руки. Услышала пророчество, что преследовало ее, словно призрак: «Он разрушит мир…»
«Что еще сломаете, мисс Роудс, и кого ради этого предадите?»
Либби резко захлопнула книгу и откинулась на спинку стула.
– Слушай, – рявкнула она, – мне это самой не нравится, но ритуал довести до конца придется. Либо сидеть здесь взаперти, пока не сдохнем. – Вернувшись, она много чего поняла, но из всех истин эта казалась наиболее актуальной, жизненной. А еще – что, едва приняв визитку у Атласа Блэйкли, они проебались. Теперь-то, конечно, поздно дергаться, и спектр возможностей ограничен: они стояли на остром лезвии, между жертвоприношением и концом света, который переменит мир. Во втором случае Либби придется направлять остальных и пытаться выжить.
– Мы же вроде договорились, ну о том, что остаемся и дальше обогащаем архивы, – напомнил Нико. – Ты ведь здесь за этим, да? – произнес он со знакомой, фирменной хитрецой. Значит, он, как ни странно, был близок к благоразумию.
– Да, – сказала Либби, имея в виду «Да, но это было еще до того, как я сообразила, что архивы могут и не дать материалов, необходимых мне для спасения» или же «Нет, но ты уходи».
Нико не стал вникать в тонкости смыслов.
– Что ж, мне жаль огорчать тебя, но просто жить здесь не поможет. – Тут Либби соизволила уделить ему наконец толику внимания. – Конечно, Атлас тянул тут лямку, но и другим членам его выпуска наверняка пришла в голову та же уловка. Тебе так не кажется? И еще он волен покидать особняк когда вздумается, потому, наверное, фокус не в том, чтобы находиться здесь физически. Короче, Роудс, не тупи, это же закон сохранения энергии. Сколько мы получим от архивов, зависит от того, сколько сами привнесем, а тебе, – напомнил Нико, – формально еще только предстоит сделать вклад.
Ах эти милые напоминания о годичном творческом отпуске. Ведь Либби отправилась в него исключительно по собственной воле!
– Да занимаюсь я исследованиями, Варона. – Она показала ему рукопись и книгу, которая лежала под ней, трактат по натурализму. – Видишь? Уверена, ты помнишь, что именно так это и делается.
– Да, но если по-честному, Роудс… Натурализм? Элементы квантовой механики, которые мы уже доказали и определили? Ты исследуешь наши собственные достижения, – немного обреченно заметил Нико. – Такое библиотека вряд ли посчитает достаточным поводом сохранить тебе жизнь. Это, кстати, твоя же логика.
Нико, как ни странно, говорил правду, да и Либби сама пришла к тем же выводам. Однако это не стоило упоминаний. Как и то, что архивы по старой доброй традиции отклоняли запросы даже с легчайшим намеком на научные амбиции. Образно выражаясь, они противились подкатам Либби, удерживая ее во френдзоне.
Вообразив на миг, как Нико ласкает стены библиотеки, страстно нашептывает ей «Будь умницей и выдай мне какой-нибудь феномен», Либби чуть не взорвалась.
– Это что теперь, Варона, правила устанавливаешь ты?
– Формально нет. Прежде всего ты уклоняешься от эксперимента Атласа, а твои мотивы не кажутся мне убедительными.
Отметка на шкале ярости Либби подскочила вверх. А все Нико со своими уговорами.
– Я устроила ядерный взрыв, вернулась предупредить вас о том, что Атлас может погубить мир, а для тебя это… что? Каприз? – накинулась на
