него Либби, чувствуя, как горят щеки возрожденным огнем старого гнева.
– А ты устроила? – спросил Нико, на миг выбив ее из колеи.
– Я… что? – запинаясь, пролепетала она.
– Ты правда устроила ядерный взрыв, чтобы доставить нам тревожную весть? – пояснил Нико, и Либби, слишком потрясенная, даже не ответила. – Видишь ли, я не совсем уверен, что ты сама в это веришь, – откровенно продолжил Нико. – И вряд ли ты по правде веришь в предсказание о каком-то там Судном дне. Я, может, и наслаждаюсь своим служением кучке книг, которые то ли следят за мной, то ли нет, а то и вовсе используют меня и в конце концов собираются убить, – и, кстати, я правда наслаждаюсь, Роудс, – со смаком произнес Нико, – но все еще не понимаю, чего ты от меня ждешь. Я и так уйму раз убивал Тристана, поэтому… – Он пожал плечами. – Уверен, архивы в деле.
– Честное слово, ты сдал, – закрыв глаза, пробормотала Либби. По уму, следовало радоваться, что он наконец перерос свое прежнее амплуа гаденыша и соперника, но в действительности перемены в темпераменте сделали его похожим на опущенную половину качелей. Без противовеса она не могла оторваться и взмыть.
– Суть в том, – продолжал Нико, – что либо ты права и нам надо кого-то убить, иначе архивы зверским образом кончат нас одного за другим, – подвел он итог, излишне утрируя, – и в таком случае тебе надо совершить нечто крупное. Например, открыть портал в иную нить мультивселенной…
– На что я не пойду, – глухим голосом перебила Либби.
– Ладно, значит, ты живешь тут, намеренно ничего не делаешь и оттягиваешь неизбежное, потому что хандришь и ненавидишь мир, – сказал Нико. – Или…
Либби демонстративно отвела взгляд.
– …или, может быть, в порядке некоей разновидности мизантропии, – размышлял он вслух, – ты очень хочешь использовать наш с тобой потенциал. Возможно, ты хочешь всего, что мы обрели здесь, пускай даже это неправильно, аморально, неэтично или тупо эгоистично. Может, ты только ради этого сюда и вернулась. Ради всего, что мы еще можем сотворить. Ради обещанной силы. Силы, которую мы, к добру или к худу, выбрали. – Его голос звучал с непривычной, чистой искренностью. – Неужели ты думаешь, будто я не пойму, Роудс?
Она молчала.
– Ладно, тебе это кажется неправильным. Тебя ведь всегда заботили последствия. Я знаю, что часть прошлого года, о которой ты не говоришь, и то, что стало с Фаулером…
Нико умолк, выдержал паузу и продолжил:
– Тебе кажется, что у тебя руки в крови и тебе нет прощения. – Его взгляд был теплый, сочувственный, как будто он уже все понял. – Но, может, ты примешь наконец, что произошедшее с тобой, невероятная ситуация, в которой ты побывала… не твоя вина. Ты просто спасалась, так что, может, пора двигаться дальше? И, – добавил он, будто готовился выдать финал убойной шутки, – может быть, ты, ну, уже начнешь мне доверять?
Доверять… Либби вспомнила тихий голос, преклоненные колени. Обещание: «Я сохраню твою тайну, Либби Роудс».
Либби вздрогнула. Она отвернулась и вскочила на ноги, не понимая, от чего бежит. Возможно, дело было в том, что Нико не бесил ее, а проявил доброту, просто она не знала, как вести себя с этой стороной его личности. Или же в том, что он дал ей право сомневаться, в кои-то веки предположив, будто лучшее в ней – это то, о чем она молчит.
Или же все потому, что он ошибался.
– Поговорим об этом позже. – Она взяла книги и собралась уйти, но Нико ухватил ее за локоть. У Либби непроизвольно побежали мурашки по спине.
– Нет, Роудс, сейчас.
Эффект прикосновения его магии был взрывной, словно сердце за время обычного удара совершило все шестьдесят. Либби будто ударили хлыстом, который петлей обвил ее шею, да так резко и быстро, что она чуть не задохнулась.
Либби тщетно попыталась вырваться, но кирпичики их неведомой конструкции, этакой нерушимой башни дженга на фундаменте общей силы уже укладывались на места. Либби вновь с грустью испытала ощущение, не отпускавшее весь прошлый год: без Нико она слаба. Смутное, ускользающее понимание одной простой истины: будь они вместе, ее никто не похитил бы. А если бы и похитил, но вместе с Нико, она не потерялась бы, не застряла в ловушке.
Соединенные, их силы дарили ощущение летучести, гиперактивности, которые Либби уже давно ассоциировала с самим Нико. Энергия не пульсировала, как в связке с Тристаном, а просто выстрелила, как фейерверк – как природный, космический взрыв от столкнувшихся в небе светил. Пространство между ними было важно и несущественно одновременно, столкнись они по правде, не заметили бы. Все складывалось как всегда: ее частички сливались с его, создавая сложный паутинный рисунок. Их самих, то, по чему она скучала и что пыталась отрицать.
«Будет тебе, соглашайся. – Волны его магии накатывали возбужденно, с ребяческой настойчивостью. – Хорош уже, не ломайся».
Вот ведь пристал. Бесит… но… Боже, она снова росла, заполняя дом, готовая выйти и за его пределы, покинуть узилище.
«Чертов болван. Ладно, уговорил».
Температура подскочила, давление и подавно, линии схемы расчистились. Дело было за силой. Нико уже собирался встать у руля и предоставить ее, но ждал этого шага от Либби, ведь, кто знает, наверное, он заскучал, или хотел что-то доказать, или просто доставал ее, как и обычно. Требовалось нечто, что, на пользу обоим, преобразит его нестабильный и безответственный выброс энергии в кинетический ток.
Так чего он ждал от нее? Пожара? Очередной, мать ее, бомбы? Нет, по меньшей мере одно в их отношениях изменилось: сейчас дело было не в том, чего Нико ждет от Либби.
А в том, чего хочет она.
О, желание-то было, однако была и одна незаметная глазу беда. Опасность возвращения Либби, стоившая стольких жертв. Прошлая Либби со своим багажом знаний и откровений больше ничего не решала, а нынешняя, которую Нико якобы знал, стала проблемой. Ведь она никак в принципе не вязалась с той Либби, которую Нико помнил. Две Либби делили одно тело, потенциал и возможности, но не намерения.
«Нет», – говорила прежняя Либби, и отсюда вытекал еще парадокс: Нико смотрел на нее и видел такой, какая она есть, – верил, будто она все еще отчаянно нуждается в импульсе, – тогда как внутренне она невероятным образом, бесповоротно изменилась. Прожгла себе дорогу сквозь время и пространство, больше не думала об исходе, ради предотвращения которого Эзра был готов умереть и убить. Вот в этом и крылась проблема. Ведь когда-то Либби доверилась Эзре. Потом возненавидела, но поверила. Нельзя жить по-прежнему, зная, что близится
