могут укрыться и спокойно выводить птенцов. Она спряталась у камней, пока на нее не наткнулся проплывавший мимо смотритель, и Кен Томас, управлявший лодкой, даже спрятал голову между коленями, чтобы не потерять сознание, – ему и без того было несладко.
Когда полиция оцепила территорию и криминалисты приступили к работе, они отметили, труп уже начали поедать лысухи и крысы. Главным образом глаза и те участки тела, где на коже было сделано двенадцать симметричных надрезов.
Коллеги из «Опушки» не удивились, что ее нет. По средам она занималась верховой ездой – все решили, что она поехала к лошади. Сотрудники интерната утверждали, что вчера после ужина она отправилась домой. По крайней мере они ее больше не видели.
Йеппе и Фальк стояли на берегу озера, за ними – сотрудники городской больницы; они смотрели, как специалисты из Национального центра криминалистики вылавливают тело Риты Вилкинс. Обнаженная, раны на запястьях зияли, как жабры у дохлой рыбы.
За три дня – три убийства. Рано он радовался, когда решил, что сегодня ничего не будет.
– Фальк, надо родственникам сообщить. Попроси Ларсена съездить к Роберту Вилкинсу и поговорить с ним. А еще нужно взять под охрану остальных сотрудников «Бабочки». Петера Деманта и Танью Крусе будем охранять круглосуточно, пока не найдем преступника. Приступаем!
Дело превращалось в настоящую катастрофу, а он ни на шаг не подошел к разгадке. Комиссар говорила о подкреплении, что бы это слово ни значило. Пресса прижимала к стенке ее и бегала за ним. Надо бы связаться с Мосбеком и попросить о встрече.
Мосбек – один из постоянно сотрудничавших с полицией психологов, с точки зрения Йеппе – самый толковый. К сожалению, с ним же Йеппе консультировался и сам, когда полтора года назад от него ушла жена и жизнь покатилась под откос. С ним Йеппе испытывал неловкость – того рода, когда открываешь перед человеком душу, – но тут оставалось только сожалеть. Ему нужно понять, что движет преступником, и побеседовать с Мосбеком было бы неплохо.
Полицейские, дежурившие ночью у дома Бо Рамсгорда, подтвердили, что он не выходил из таунхауса в Эстербро с того момента, как вернулся с работы после обеда во вторник, и до того, как снова уехал утром. Машина всю ночь простояла перед темным домом. Возможно, он ускользнул через заднюю дверь и перелез через забор во дворе? Удрал на велосипеде? На грузовом велосипеде? Йеппе провел рукой по лицу. В кармане не умолкая звонил телефон. Ну и пусть звонит.
Мотив плюс возможность. У кого, кроме отца Перниллы, было и то, и другое?
Исак Брюггер находится под круглосуточным наблюдением в отделении больницы Биспебьерга. Вычеркиваем возможность. Сара дозвонилась до Кенни Эвальда сегодня рано утром – он действительно в Маниле. Вычеркиваем возможность. Мария Бирк по-прежнему как сквозь землю провалилась. Он попросил Фалька начать поиски.
Из-за тяжелых облаков на все словно легла темная тень, но над озером вспыхнул яркий свет – ему пришлось прищуриться.
Йеппе прошелся по берегу. Мама учила, что во время прогулки думается лучше. Пока шевелишься, не утонешь, пришла ему в голову лаконичная мысль, – он пинал гальку в воду и смотрел вверх, на облака – казалось, в любую минуту может пойти дождь.
Дул легкий ветерок, неестественно теплый для этого времени года.
Снова зазвонил телефон. На этот раз он снял трубку.
– Анетта? А сейчас ты чего хочешь?
– А правда, что в озере нашли третий труп? И кстати, привет.
– Скажи, тебе больше нечем заняться, кроме как переговоры по рации слушать? – Йеппе бросил в воду еще камешек. – Но да, нашли еще один труп, поэтому я чуточку занят, ты ведь понимаешь…
– Кто это? Снова кто-то из интерната?
– Анетта, я кладу трубку: три, два…
– Имя Мария Бирк тебе о чем-нибудь говорит?
Йеппе с растущим нетерпением смотрел на озеро.
– Она жила в интернате. А что?
– Вы ее нашли?
– Нет, она пропала. Возможно, живет у вокзала. Зачем она тебе?
– Это я всегда могу объяснить, когда ты не будешь занят. Привет подтяжкам!
Она положила трубку.
Покачав головой, Йеппе убрал телефон в карман и вернулся к месту, где обнаружили тело. Заметил на берегу группу полицейских, а Фалька нашел у машины: тот был занят – чесал ухо.
– Фальк, поехали! Где работает Бо Рамсгорд? Надо с ним поговорить.
– В аэропорту. Ты туда собираешься? В час пик?
– Надо его прижать насчет алиби. Поехали!
Йеппе сел в машину.
Фальк неторопливо пристегнул подтяжки и втиснулся за руль.
Йеппе вздохнул. Наличие в группе подтяжек не упрощает расследование трех жестоких убийств. Возможно, это и имела в виду комиссар, говоря о подкреплении.
– Поехали. Фальк! Будь добр, поддай газу!
Фальк вдавил педаль, но не переключил передачу. Он растерянно смотрел вправо, а машина скользила в противоположную сторону. Затем она остановилась.
– Упс. Дай мне две секунды.
Йеппе откинулся на спинку сиденья и закрыл газа. Возможно, к тому моменту, как он медленно досчитает до миллиона, они как раз доедут.
Фальк выругался на машину, завел ее и поехал – с закрытыми глазами сам Йеппе оценивал их темп как неторопливый. В кармане звонил телефон. Наверняка опять мама. Придется с ней серьезно поговорить и объяснить, что не надо мешать ему на работе – звонить, только если дело серьезное. Он не стал брать трубку.
Поездка стала казаться бесконечной, как контрольная по физике, и тут машина остановилась.
– Можем тут припарковаться. Он работает в зоне досмотра.
– В службе безопасности?
– Да. В зоне досмотра.
Они вышли из машины и пошли в третий терминал, где путешественники объезжали тележки с багажом и растерянно смотрели на табло. На посту охраны Йеппе нашел дежурного, и тот провел их мимо огромной очереди к шестому пункту досмотра, где Бо Рамсгорд – в форменной белой рубашке и темно-синем галстуке – объяснял людям, что и в какой контейнер класть и что туалетные принадлежности должны быть в отдельных пакетиках. На фоне аккуратной формы всклоченные волосы и борода казались неухоженными. Он не рад их видеть.
– Простите, что побеспокоили на работе, но нам нужно с вами поговорить. Это не ждет.
Он не ответил – только прервал свое занятие и отошел, чуть кивнув коллегам. Йеппе и Фальк пошли за ним в небольшое помещение для персонала – без окон, отделанное панелями под дерево, из-за чего оно напоминало сауну.
– В чем дело? До обеда у меня есть десятиминутный перерыв.
Он сел на квадратный стол, занимавший почти все помещение, – Йеппе и Фальку ничего не оставалось, кроме как тесниться у двери.
Какой
