лезвие, подсёк Давиду ногу, а когда тот упал, добавил и по шее, вернув зло сторицей.
Тут, наверное, и Аврааму бы пришёл конец, но сначала его отпихнул в сторону командор Ярадж, а потом подскочил капеллан Эллагор и расплавил обезглавленное тело несколькими выстрелами из плазменного пистолета.
— Вот ведь дрянь! — проговорил Альбий, глядя на развернувшуюся бойню.
Он подхватил отрубленную рогатую голову владыки, а потом смял её силовым кулаком.
— Надеюсь, теперь достаточно, — добавил Альбий и отбросил обломки.
Командор Ярадж дрожащими руками стянул с головы разбитый шлем, а потом смахнул кровь. Нос всмятку, по всему лицу сеточка рассечений. Не говоря ни слова, он указал на изрубленное тело технодесантника Джендара.
Задание никто не отменял, и настала пора последнего этапа великого замысла.
Хашутта бал Зейду подобрался к Джендару, перевернул его и стянул со спины контейнер, внутри которого ещё один телепортационный маяк. Не хватало ещё после всех принесённых жертв отправить плазменную бомбу куда-то не туда, — без маяка не обойтись.
Хашутта вытащил устройство из контейнера и установил его прямо на том месте, где прикончили владыку. Плиты пола до сих пор не остыли после воздействия плазмы, поднимался пар. Спустя несколько секунд развернулась тарелка антенны, сигнал отправился на "Амбицию".
Не без помощи командора Авраам поднялся и осмотрелся, придерживая внутренние органы, чтобы те не вывалились из широкой раны.
Некроны и не собирались давать десантникам время, чтобы перевести дух, — порог тронного зала переступил первый осквернитель трупов, за ним второй и третий, будто бы их так не хватало в сложившихся обстоятельствах.
Глядя на их лихорадочные действия, Авраам отстегнул крепления повреждённого манипулятора и отбросил его в сторону. Владыка отсёк добрую половину оружия, хорошо хоть не достал до пальцев.
Авраам остановился у тела Давида. Владыка вогнал ему лезвие алебарды сбоку в шею, перерубив позвоночник и ещё множество кровеносных сосудов. Не так много времени прошло со смерти Баруха, и вот погиб последний из тех, с кем Авраам дружил целую вечность. Он наклонился, дотронулся до шлема Давида, будто бы опуская веки, а потом стянул у того с пояса магазин к штормовому болтеру.
После Авраам подобрался к мечу Торгнюра и потянул за рукоять. Знакомая вещь — некогда Авраам её и подарил. С тех пор на плоской части лезвия появились выгравированные фенрисийские руны, украшения гарды и шара-противовеса, стилизованные в духе далёкого ледяного мира смерти, логова Космических Волков.
— Отправлю в преисподнюю ещё парочку чужаков от твоего лица, — пообещал Авраам. — Должен будешь.
Авраам собирался проститься ещё с одним другом, когда произошло чудо. Жизнь, высосанная из Котара таинственной реликвией, возвращалась обратно на выбеленные кости. Скипетр криптека искрился, держава перекатывалась из стороны в сторону и испускала похищенные частицы.
Дрогнули пальцы на рукояти фламберга.
Авраам забыл о наступающих врагах, наблюдая за тем, как меж острых конических зубов шевельнулся змеиный язык, как выросли мышцы на костях, а в тёмных провалах черепа блеснули драгоценные камни глаз.
И минуты не прошло, как Котар восстановился. Он поднялся, развернулся к некронам, опрокинул и расплавил их волной синего пламени. Не успокоился до тех пор, пока не перебил всех, кто уже успел проникнуть в тронный зал. Потом Котар поглядел на Авраама и ответил на немой вопрос:
— Я не по зубам какому-то чужаку.
— Что ж… с возвращением. Вовремя. Не мог бы ты… — Авраам отвёл ладонь от широкой, всё ещё кровоточащей раны на животе.
Котар ответил:
— Прости, брат. Пришлось регенерировать почти с нуля, и я измотан не меньше. Мне ещё понадобятся силы на встречу с повелителем гробницы.
— Он мёртв.
— Он — Неумирающий.
Авраам скривился. Котар объяснил:
— Ему даже не нужно использовать восстанавливающее устройство, на борту корабля несколько оболочек, между которыми он свободно перемещается.
— Боже-Император, — только и выдавил Авраам, — за что мне эти испытания?
Боевые братья остановились неподалёку от выхода и приготовились отражать нападение, когда за их спинами заплясали молнии. Рукотворная буря поднимала небольшие обломки разбитых колонн и пультов, стреляные гильзы и пустые ёмкости, отрубленные пальцы и другие части тел и десантников, и некронов. Пространство неподалёку от телепортационного маяка задрожало, будто бы надулось пузырём, чтобы в следующее мгновение разродиться плазменной бомбой и её проводником в Море Душ. Явился Геклиан.
Он нахмурился, оглядев беспорядок. Нашёл среди тех, кто наблюдал за телепортацией, капеллана Эллагора и спросил:
— Брат… где остальные?!
Капеллан указал ладонью на собравшихся десантников, а потом ответил:
— Это все.
— Капитан пал?!
— Да. — Эллагор кивнул. — Но не печалься. Его прогеноиды сохранены.
Капеллан указал на апотекария Лессера, который собирался извлечь драгоценные биоимплантаты уже из тела Джендара. Лессер стянул разбитый шлем с окровавленной головы технодесантника, потом усадил Джендара у раскрытого саркофага и принялся пилить кирасу, чтобы добраться до цели. Одно генетическое семя находилось в шее, другое — в груди.
— Адаремон? — спросил Геклиан, когда не нашёл собрата среди павших.
— Пропал.
Геклиан покачал головой, а потом бросил:
— Проклятье! Нужно поскорее запустить бомбу и уничтожить тут всё!
Он повернулся к устройству, которое изучали Альбий и Хашутта.
Бомба представляла собой боеголовку плазменного снаряда "Новы". Не болванка, величиной с вагон товарного поезда, конечно, но тоже очень даже впечатляюще. Во время телепортации она напрочь снесла трон владыки и смахнула с места вычислительное устройство чужаков. Механический шар не удержался в воздухе и укатился в дальний угол зала вместе с немногочисленными уцелевшими скарабеями, которые пытались устранить повреждения и вернуть всё как было. Разумеется, тщетные усилия, но так скарабеи запрограммированы.
Альбий ввёл необходимую комбинацию для запуска отсчёта, но потом стёр её и спросил:
— Командор… мы же остаёмся?
— Это ещё почему? — спросил Геклиан. — Маяк работает, сейчас нас вытянут!
Командор, наконец, оправился от ран, размял челюсть и ответил:
— Здесь есть разумные чужаки, брат-библиарий. Они могут и разминировать бомбу. Я отпущу только Лессера с прогеноидами. Возможно, Валерио.
Несмотря на увечья и страшные раны, литры потерянной крови и остановившееся сердце, Валерио выступил вперёд, взвалил двуручный меч на плечо, а потом проговорил:
— Нет, командор. Я остаюсь. Такова моя стезя.
Командор окинул взглядом остальных:
— Думаю, достаточно пяти бойцов. Если кто-то не чувствует в себе силы, я не держу. Мы все ранены, и все сегодня показали чужакам, на что способны.
В ответ молчание, только
