Котар услышал… смех!
Смех не демона, а магистра Савы.
— Двое уже покинули наше маленькое соревнование. Неужели ты думал, что я буду сидеть сложа руки? Тот третий невероятно скучный. Победа над ним не принесёт никакого удовольствия и вряд ли впечатлит богов.
Котар открыл глаза.
Неумирающий исчез. Исчез тронный зал, флагман, космос вокруг. Всё вокруг залило ослепительным сиянием, и даже Котару — Ангелу Смерти, колдуну и чернокнижнику, отмеченному проклятьем — пришлось зажмуриться.
Котар добрался до конца Горящей Тропы, но совсем не так, как он это представлял.
Он… они, — Котар заметил боевых братьев поблизости, — оказались внутри рукотворной звезды, выжили в эпицентре не ядерного взрыва, а кое-чего куда более разрушительного.
Котар протянул руку, чтобы прикоснуться к стене огня температурой в десятки тысяч градусов, когда сияние прекратилось, — вокруг раскинулось знакомое холодное море звёзд с кладбищем погибших кораблей и мирами, застывшими на краю пропасти.
Магистр Сава — не просто голос, не призрак или псионическая проекция, он был здесь собственной персоной, перенёсся на флагман за мгновение до взрыва и накрыл десантников куполом чистой энергии имматериума. Оставил в сознании только Котара, чтобы никто другой не увидел порочные символы, нанесённые на его доспехи.
Котар ещё раз прогнал в уме услышанное и только потом отозвался:
— Если вы считаете, что сможете обмануть богов ещё раз, то ошибаетесь. Они играют с ва… с нами.
— Я тоже стану Богом. — Сава посмеялся. — Или ты. Будущее такое… иллюзорное и хрупкое.
— Мы станем рабами, — ответил Котар. — И это точно.
— Ты — возможно. Уже сдался, хотел уйти в смерть, не так ли?
Котар не ответил. Спорить не было смысла. Он сосредоточился на том, что происходит.
А происходило нечто по-настоящему прекрасное, и Котар хотел бы поделиться этим с братьями, но те провалились в Красный Сон уже достаточно глубоко.
Взрыв плазменной бомбы в самом сердце вражеского корабля вызвал ещё несколько вторичных взрывов поменьше. Небольшая группа смельчаков совершила то, с чем не справилась громадная эскадра из почти что пятидесяти кораблей. Гибельный полумесяц флагмана ломался, разваливался на две более-менее равные части и вихрь обломков поменьше.
Эскадра защитников Отарио тут же пришла в движение. Наступила пора проверить, прав ли был командор Ярадж, когда решился на самоубийственное задание с околонулевыми шансами на успех.
Дальняя артиллерия запустила в ближайший крейсер некронов плазменные снаряды. Крейсер не погиб, но только он один и двинулся на сближение с теми, кто его атаковал. Остальные корабли некронов возвращались к заданию, которое получили ещё до столкновения с имперским флотом — к бомбардировке Отарио-II. Никакой разум более их не контролировал, а предсказуемость и отсутствие хоть какого-либо управления — прямой путь к поражению.
— И всё же я не могу не отметить вашу самоотверженность, — передал Сава по воксу. — Следил за вами, и ваши действия напомнили мне о старых-добрых временах, когда казалось, что вся вселенная под пятой Ангела Смерти.
И снова Котар промолчал, но всё-таки кивнул.
Было лестно, чего греха таить. Ещё бы не так больно и выматывающе, но и на том спасибо.
Котар закрыл глаза и сам погрузился в стазис, чтобы очнуться в госпитале "Амбиции" или ещё где, пусть даже не под опекой Серы. Только бы подальше от всей этой крови, войны и смерти.
13
"Громовой Ястреб" пронёсся над высокими волнами холодного моря и отправился туда, где обитали такие же холодные люди.
Орланкур — мир сектора Утремер, месяцы пути из Отарио, и всё же капеллан Эллагор предпочёл тут же вернуться на родину, как только завершилась скоротечная, но такая кровопролитная война с некронами. Победа не принесла чувства удовлетворения, а вызвала только предчувствие беды.
Ураганный ветер можно было ощутить даже за прочной обшивкой челнока, машину трясло. Не самое лучшее время, чтобы летать, тем более пытаться добраться до крепости-монастыря.
Если бы Эллагор поднялся в кабину пилотов, то увидел бы не только капли на бронестекле, но и линию фьордов на горизонте, что могла показаться бесконечной. Вспышки молний подсвечивали строгие очертания отвесных скал и узких заливов, глубоко врезавшихся в сушу. Водная стихия буйствовала, пыталась расширить владения, расшатать камень, но эти укрепления сдерживали подобную ярость тысячи лет. Они бы выдержали даже орбитальную бомбардировку, если бы кто-нибудь посмел напасть на родной мир капитула космических десантников. Именно поэтому крепость-монастырь находился не на поверхности Орланкура, а в его глубинах.
"Громовой Ястреб" сбросил скорость, скрылся от буйных ветров в заливе, передал управление операторам на поверхности. Не прошло много времени перед тем, как они приземлили челнок на посадочную площадку, вырубленную в скале.
Первым с рампы спустился Эллагор, за ним Лессер, ещё несколько младших офицеров, переживших бойню. Последними двигались сервиторы-носильщики, которые удерживали сундуки с дарами и трофеями: наградным оружием, генетическим семенем и, конечно же, с договорами. Рыцари Некоронованные, как, в принципе, почти все фракции Империума ничего не делали за так.
Встречающие слуги дрожали из-за холодного ливня, но Эллагор не удостоил их и взглядом, прошёл мимо, направившись к господину.
Делегация прошествовала по космодрому, мимо оружейных залов, храмов и мест, где Рыцари Некоронованные хранили трофеи. Они добрались до сердца крепости-монастыря, когда безрукий и безногий мажордом-сервитор, встроенный во врата, окинул гостей взглядом воспалённых глаз и проговорил:
— Вы опоздали. Повелитель вышел. Велел искать его на побережье или на кладбище.
Створки врат не шелохнулись. Эллагору и остальным десантникам предстояло сделать круг, вернуться обратной дорогой, чтобы подняться на поверхность. Ещё не наказание, но знак, что магистр не в духе, что он недоволен.
По череполикой маске Эллагора не сказать, что он почувствовал в тот миг. Предположу, что ничего. Эллагор исполнил долг Рыцаря, а у сильных мира сего свои причуды, к которым нужно просто привыкнуть.
К тому времени, как они вновь оказались под серым небом Орланкура, буря утихла. Ни грома, ни молний, только мерзкий моросящий дождь. На линзах визора влажные дорожки от капель, но они никак не мешали Эллагору ориентироваться.
Десантники взобрались по крутой лестнице, а капеллан задержался, чтобы понаблюдать за тем, как с подобным испытанием справятся безмозглые сервиторы. Предчувствия не обманули, — последний поскользнулся на влажных ступенях, выронил груз, но Эллагор тут же его подхватил.
Сервитор наверняка переломал себе кости, тихо стонал, пытался подняться, но тщетно. Эллагор вызвал дежурного техножреца, и на этом забота о человекоподобном
