– Прекрати гадости про мою тайчо рассказывать! – говорит Иошико и еще раз, угрожающе, поднимает ладонь над головой Чепу: – все у нее отлично. Везде. Для … ее положения.
– А я тоже слышала, что Сумераги‑тайчо – плоскодонка. – задумчиво говорит Вереск и поворачивается к Иошико: – Йо‑нээсан, это значит что у меня тоже есть шанс на гарем, когда я вырасту?
– Что?!
– Конечно есть! – утешает Вереск Джин, садясь на корточки, так, чтобы ее голова была на уровне головы ребенка и гладит ее по волосам: – размер твоего гарема не зависит от размера твоей груди. Меня, кстати, зовут Джин и я кохай Читосе‑нээсан.
– И моя хорошая подруга. – кивает Иошико: – прошу любить и жаловать. Чепу, чтобы не смел клинья подбивать! Она еще…
– Меня зовут Джин и я совершеннолетняя. Я практически уверена в этом. – выпрямляется Джин и склоняется в формальном приветствии: – и я поклонница твоей искренней страсти к познанию мира. Я обожаю порнушку и тоже хочу узнать про родинку на груди у Акиры‑сан. В прошлый раз в онсэне я почти разглядела но сестренка Читосе вытащила меня и заставила ехать с ней в ночной магазин.
– Ээээ…. – сказал Чепу, глядя на нее заметно округлившимися глазами.
– Здорово! – закричала Вереск и подпрыгнула в воздух: – у Чепу теперь тоже будет невеста! А что такое – порнушка?
– Это…
– Так! Прекратить мне ребенка тут портить! Вы двое и так уже испорчены! Джин, если ты совершеннолетняя, то Чепу – еще нет! Ему и четырнадцати нет!
– Через месяц будет! – возмущается покрасневший Чепу.
– Не собираюсь я никого портить. – возмущается Джин: – мне Читосе‑нээсан сказала, чтобы я никого тут не портила.
– А жаль… – тихонечко вздыхает красный Чепу, но его все слышат, и он краснеет еще больше: – а давай я тебе бумажного скорпиона или там стрекозу сделаю?
– Давай! – соглашается Джин и Чепу склоняется над столом. Уверенными движениями он складывает белый лист бумаги и вот на плоскости обычного столового стола уже топчется белый бумажный скорпион.
– Ух ты… – говорит Джин, глядя как скорпион марширует по столу, обходя канцелярские принадлежности – нож для резки бумаги, коробки с карандашами и скрепки.
– Первые скорпионы у меня долго не держались, у них суставы слабенькие были. – жалуется Чепу: – конечно в паре с Вереск мы что угодно можем, но тогда они в подвижности теряют. А теперь я суставы с двойной оберткой делаю, независимые части и ничего не перегибается. Я ему еще вот. – он с гордостью показывает на хвост бумажного насекомого, откуда торчит стальное острие: – из канцелярской кнопки жало сделал.
– Круто. – говорит Джин: – только видно, что он бумажный… а если вот так. – она делает жест рукой и бумажный скорпион преображается в настоящего, крупного, черного, с волосатыми клешнями и угрожающе оттопыренным жалом.
– Аааа! – вскакивает на ноги Вереск: – Джин скорпиона оживила!
– Как это у тебя… – шепчет Чепу, приглядываясь к насекомому на столе.
– Это иллюзия. Маскировка светом. Сумераги‑тайчо зовет это «масконом» – маскировкой путем замены отражающихся лучей. Мы не видим сам объект – поднимает палец вверх Джин, вспоминая что говорила Сумераги по этому поводу и копируя ее манеру поучать окружающих, считая себя непоколебимо правой и вообще «самой мудрой девчонкой в комнате»: – мы видим только лучи света, отразившиеся от ее поверхности. Бумага – белая, уровень ее альбедо чрезвычайно высок и мне не составляет труда уменьшить интенсивность света, потому что Императорский скорпион – черный и он практически не отражает свет. Вот сделать наоборот – скажем из черного объекта белый – уже сложнее. – Джин не стала говорить, что и в этом случае она бы справилась, попросту взяв свет из «измерения магии», потому что и сестричка Читосе и Сумераги‑тайчо убедительно просили ее об этом не распространятся. Вон, говорила ей тайчо, привычным жестом поглаживая подбородок: – погляди на Сакуру‑тян. Вот уж про кого никто годами ничего и подозревать не мог. Умеешь считать до десяти – остановись на восьми. Хотя Сакура‑тян вообще делает вид что считать не умеет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Круто! Ты такая … крутая. – говорит Чепу и отводит взгляд в сторону.
– Ты стрекозу обещал показать. – напоминает ему Джин.
– Ах, да. Но тут скотч понадобится… ага, вот. – Чепу наклоняется над столом и начинает что‑то мудрить с листом бумаги, ножницами и рулоном скотча.
– Вот когда я вижу как он работает, то прямо удивляюсь. – говорит за спиной Джин Иошико: – он просто гений какой‑то. Но стоит ему рот открыть и охота сразу ему по голове дать.
– Йо‑нээсан, не надо братика по голове бить. – вступается Вереск: – он еще с прошлого раза слегка заикаться стал, а ну как ты ему что сломаешь?
– Сломаем – починим. – пожимает плечами Иошико: – что ему будет.
– Вот! – Чепу поднимает руку и на его ладони сидит, поводя белыми крыльями – бумажная стрекоза.
– Не всегда с первого раза получается. – говорит Чепу, видя, как стрекоза начинает перебирать крыльями: – может и не взлететь… потому что… – и тут стрекоза легко взмывает с его ладони в воздух. Джин с восторгом глядит, как стрекоза описывает круг под потолком и с размаху втыкается в вентиляционную решетку, застревает там на пару секунд и падает вниз бесформенным комком бумаги.
– Эх. – машет рукой Чепу: – потоки воздуха от вентиляции наверное. Или запах из кухни ее привлек.
– А что еще можешь?! – спрашивает Джин: – у тебя круто получается!
– Да я все могу. – надувается от важности Чепу: – мне только бумаги надо и чтобы руки не устали.
– А как ты можешь глазами своих жабок смотреть? – интересуется Джин: – покажи?
– Да ничего особенного. – говорит Чепу: – просто … смотрю и все.
– Но ведь другие не могут смотреть глазами твоих жабок, верно? – спрашивает Джин и Чепу кивает.
– И как тогда ты докажешь Шлендре, что видел родинку Акиры‑сан? – рассудительно замечает Джин: – это получается она тебе на слово должна поверить?
– Шлендра не поверит. – огорчается Чепу: – об этом я не подумал.
– Ага! Смотри! – Джин разводит руками и между ее ладоней в воздухе появляется изображение, сперва размытое, но потом – более четкое. Словно экран телевизора повисает в воздухе. На экране – лицо Чепу, вид снизу, со стола. Чепу смотрит вниз, на стол и видит там своего бумажного скорпиона.
– Вид из его глаз. – говорит Джин: – угол обзора сто двадцать градусов. Если не хватит – пусть жопу свою повернет к объекту наблюдения. Срок действия экрана – двадцать четыре часа. Могу и дольше сделать… если необходимо.
– Класс! Это ж я могу…
– Да! Функция записи видео! Потом все равно придется на камеру записывать, но в течении срока работы – можно проматывать туда и сюда, искать интересные моменты. На, держи. – Джин посылает экран по воздуху и тот останавливается перед Чепу. Чепу вопросительно смотрит на нее.
– Управление такое же как и на любом видеомагнитофоне, только это оптическая иллюзия. – пожимает плечами Джин: – в следующий раз как соберешь разведывательного дрона – ты сперва со мной посоветуйся, а мы уж вместе материал найдем. Ай!
– Никаких разведывательных дронов в моей душевой. – решительно произносит Иошико: – и вообще, зря я тебе с собой сегодня взяла. Чует мое сердце, вас двоих нельзя было знакомить.
– Никаких разведывательных дронов в твоей душевой. – послушно кивает Джин, потирая макушку: – поняла.
– Слава Аматэрасу. – вздыхает Иошико: – Вереск, пошли к Шике сходим, надеюсь эти двое за это время ничего не учудят. Джин! Ты за старшую, имей в виду. – и Иошико с Вереск под ручку – удаляются. Глядя как за ними закрывается дверь Джин поворачивается к Чепу.
– А твои бумажные фигурки могут сами создавать бумажные фигурки?
– Что? – глаза Чепу опять принимают округлые очертания.
– Ну смотри, ты же сам говоришь, что у тебя руки могут устать. А так ты бы мог создать несколько фигурок, которые бы делали за тебя фигурки и это освободило бы тебе руки для исследовательской деятельности.
