Другие же начинали неуверенно улыбаться, толкали друг друга локтями, тихонько переговаривались.
Атаман зловеще улыбнулся:
– Что, начинаете соображать? Да, это будет смена династии. Как уже не раз бывало. Я не буду хуже тцаром, чем нынешнее ничтожество, а вы не будете правителями хуже, чем та мразь, что заполнила дворец. А простолюдины так и вовсе не заметят разницы… Их грабили всегда. Им даже станет лучше…
Разговаривали все громче, уже сообразив, что пришло время обмениваться мнениями. Кто-то не вытерпел, крикнул:
– Почему?
Атаман ответил весело:
– Сейчас их грабит барон и грабим мы. А потом будем грабить только мы… то есть бароны. А пока новые грабители появятся – время пройдет. Да к тому же мы их враз сотрем в пыль. Мы же знаем, где они будут прятаться и как они будут действовать!
В пещере медленно нарастал шум, пошли разговоры, выкрики. Мрак видел, как на лицах появляется сперва недоверие, потом переходит в изумление. А в конце концов все начинают ликовать, ибо, похоже, их атаману всегда удавалось задуманное. Значит, получится и на этот раз.
Мрак выходил вместе со всеми, когда вдруг негромкий голос окликнул:
– Эй, лохматый!
Заур стоял с двумя могучего сложения вожаками, все трое смотрели в его сторону. Мрак покосился по сторонам, бежать невозможно, из пещеры выходят сотни мужчин, не пробиться, нагнал на себя вид позвероватее, засопел и повернулся к Зауру:
– Эт меня, что ль?
– Тебя, тебя, – сказал Заур весело. – Подойди ближе!
Мрак сделал пару шагов, остановился, словно в раздумье. Заур поманил пальцем, Мрак вынужденно приблизился. Ноздри начали ловить странный аромат, аромат дорогих благовоний, да не просто дорогих, а тех самых, которыми всегда пахнет от верховного жреца…
Он чувствовал, как глаза лезут на лоб. Правда показалась чересчур нелепой, он раскрыл рот и смотрел на Заура уже не прикидываясь, с самым искренним удивлением, пораженный, убитый, раздавленный, разгромленный еще до начала схватки.
Заур сказал с интересом:
– Что-то я тебя не видел раньше, герой. А с твоей фигурой трудно быть незамеченным.
Мрак пробормотал:
– Дык я того… Дык я это… Недавно… Наших повязали на море, я побил пятерых, потом прыг за борт и вот доплыл. Шас у меня ватага в двенадцать человек, но… думаю, будет больше.
– Будет, – согласился Заур. Он всматривался в Мрака, спросил: – Я тебя нигде раньше не видел?
– Ха, – сказал Мрак, – я б тоже запомнил!.. Самого Заура увидеть!..
Он шумно высморкался, вытер пальцы о штанину. Заур обронил, не поморщившись:
– Ты выглядишь очень сильным. Когда возьмем город, ты подойди ко мне. Я подыщу тебе работку получше, чем командовать двенадцатью дураками.
– Премного благодарен! – сказал Мрак громко.
Он поклонился, попятился, рассчитанно наступил на ногу сзади. Там охнули, выругались, Мрак легонько двинул кого-то в зубы, на том кончилась аудиенция, он поспешил затеряться среди расходящихся главарей бандитских отрядов.
Одиннадцатый день
Утренний туман медленно редел. Из окна его спальни видно, как проступили дороги. Нескончаемой вереницей в город и по его улицам тянутся телеги, доверху груженные дичью, рыбой, горшками, рулонами грубого полотна. Острые глаза Мрака выхватили крепких волов, что тянули тяжело нагруженные белыми мешками добротные телеги. Широкие колеса оставляют глубокий след в утоптанной до твердости камня земле, это везут не горшки, а плотно уложенные мешки с крупной сероватой солью, что добывают кирками в горах.
Следом двигались подводы с сушеной рыбой, Мрак даже уловил запах, от которого в животе голодно заворчало, а самой красивой показалась широкая подвода, где, переложенные сеном, блистали расписными боками глиняные горшки. Мрак вспомнил, сколько этих горшков и мисок бьется ежедневно, подумал, что гончар возьмет неплохую цену за свой товар, ибо таких телег на Барбус надо не меньше трех ежедневно…
Он усмехнулся, поймав себя на том, что мыслит, как настоящий тцар-управитель, что вникает во все мелочи.
День тянулся, заполненный разными мелочами. О Зауре он ничего не сказал, хотя Аспард и Манмурт приходили с новыми хитрыми уловками, как поймать Заура. Однажды Мрак видел верховного жреца в его белоснежных одеждах, тот величественно прошествовал через зал, окруженный младшими жрецами. Донесся его ласковый усовещивающий голос: Плавунец вещал о мире, дружбе, о вечных ценностях человеческой души.
Плавунец подошел, с достоинством поклонился. Лицо его было строгое и торжественное, в глазах была ясность, чувствовалось, что верховный жрец общается с солнечными богами.
Мрак постарался напустить на себя как можно больше надменности, сделал лицо капризным и брезгливо оттопырил нижнюю губу.
– Ну и что? – произнес он капризно. – Опять Заура не поймали?
Плавунец развел руками. Он опустил глаза, потом в лице что-то изменилось, он снова осторожно поднял взгляд.
– Не удалось, Ваше Величество… – ответил он смиренно. – Но ведь все разбойники когда-то да попадаются? Быть и Зауру в петле.
– Изловим, – пообещал Мрак, глядя ему в глаза. – Изловим обязательно.
Плавунец некоторое время чересчур пристально всматривался в лицо Мрака, потом спохватился, уронил взор.
– Да-да, Ваше Величество, – ответил он поспешно. – Кто рожден для виселицы, тот в море не утонет. Но, Ваше Величество, я хотел напомнить вам о празднике Дня Соития.
– А что там не так?
– Ночью горожане выйдут на площади праздновать… В прошлом году городская стража сорок человек зверски избила, тридцать бросили в тюрьму, а среди них были и почтенные горожане…
Мрак кивнул:
– Ну-ну. И чего ты хочешь?
– Помягче бы, Ваше Величество! Только раз в году такой праздник. Лучше бы вообще убрать на этот день… даже на одну ночь, стражу из центра города.
– Ага, – произнес Мрак. – Ага… Понятно.
– Так будет мягче, Ваше Величество?
– Еще как, – заверил Мрак. – Ты ахнешь! Этот праздник они запомнят.
Плавунец еще раз поклонился, с тем же величавым достоинством отступил. Мрак снова поймал быстрый цепкий взгляд. На лице верховного жреца читалось некоторое смятение, словно пытался вспомнить, где видел Его Величество раньше или же кого ему напоминает, но вспомнить не мог.
В этот раз обед накрыли почему-то в другом зале. Как и почему, Мрак допытываться не стал, просто позволил себя отвести под волосаты руки и усадить во главу длиннющего стола. Там на возвышении – самое высокое кресло с высокой спинкой, то есть и здесь трон. Цепким глазом определил, что накрыто ровно на сто человек, значит – избранные, в эти избранные входят помимо его советников и военачальников и Аспард с Манмуртом, хотя и на самых дальних от него местах.
Он поманил их пальцем, а когда оба, покинув свои места, приблизились, распорядился:
– Вы оба сядьте поближе.
Аспард даже отступил на шажок,
