Встал и пошёл в душ, подставляя лицо и плечи под почти горячую воду, чтобы согреться. Перед глазами так и стояло страшное лицо Валерии, теперь будет мерещиться везде. Её тело так и не нашли, возможно, что она и правда мертва, что более вероятно. Сколько времени уже прошло, была бы жива, объявилась. Надо сходить в церковь, свечку поставить за упокой или что там обычно убийцы делают, чтобы им их жертвы не снились?
Из душа вышел, закутавшись в теплый махровый халат, и сварил себе крепкий кофе, сыпанув туда несколько ложек сахара. Уснуть я уже вряд ли смогу, да и побаиваюсь, если честно.
Звонок тестя застал меня в кабинете, где я разбирал документы по недвижимости, что должна скоро отойти мне по наследству от жены.
— Срочно приезжай, — кротко произнес Станислав Борисович. — Аля отравилась.
Бумаги рассыпались по полу, а трубка телефона выпала из рук. Нет, мне не было жаль Алевтину, я боялся неприятностей, которые за этим последуют. А с другой стороны, чем это не способ убрать с дороги Княжина навсегда? Разве не к этому мы шли? Смерть обеих дочерей явно скосит старика с ног.
Глава 45
Глава 45
— Георг, дай ему письмо моей дочери, — старик Княжин смотрит на меня как на вонючего клопа, которого сейчас раздавит. Вот же силы у него, сам инвалид, старшую дочь похоронил, а смотрит как волчара. Ничего эту сволочь не берет, даже горе.
Ко мне подходит еще один престарелый дурак, всю жизнь проработал шестеркой Княжина. Георг протягивает мне обычный тетрадный лист в линейку. Брезгливо беру этот кусок бумаги в свою руку и отворачиваюсь, чтобы спокойно прочитать, но вот спокойно не получается.
«Папа, я приняла это решение не просто так. Я беременна, и отец моего ребенка — Быстрицкий Даниил, муж моей покойной сестры. Но он меня не любит, я с ребенком ему не нужна. Поэтому прошу, прости меня. Я очень сильно тебя люблю и представляю, как ты будешь горевать, но жить без Даниила я не могу. Прощай, папа, не сердись на меня. Ты всегда любил больше Леру, а я не смогла тебе ее заменить».
Черт! Хорошо, что я отвернулся, иначе сразу бы выдал себя. Такая злость подкатила к горлу, что затрясло всего. С трудом взял себя в руки и развернулся к Княжину. Георг тоже стоял рядом с инвалидной коляской, сложив руки на груди, и сверлил меня взглядом.
— Когда ты залез на мою младшую дочь? — прорычал Княжин. — До смерти Леры или после?
Быстро соображаю, что сказать, если он уже знает правду, то мне крышка. А если не знает, то от времени нашей связи с Алей разницы уже нет.
— После смерти моей жены, — выдавливаю из себя печальные слова, делая скорбное лицо. — Мне было так одиноко, я так любил Валерию. Аля оказалась рядом, мы утешили друг друга. Потом я просил у нее прощения, и она тоже, но себя мы простить не смогли до сих пор. Я очень переживаю, что Валерия бы не простила наш поступок.
Опускаю глаза, делаю вид, что скорблю. Через мгновение слышу аплодисменты и выкрик «Браво!». Встречаюсь взглядом с Георгом, который хлопает в ладоши. Сволочь, да я тебя закопаю как-нибудь вместе с Княжиным или даже первым урою!
— Ты ему веришь, Стас? Этому мерзавцу веришь? — делано смеется Георг. — Да он же врет, глядя нам в глаза!
— И что ты предлагаешь? — хмурится Княжин. — Отвезти его в лес и прикопать? Аля его выбрала, а я принял решение.
— Какое тут решение? Гнать его к чертям, отнять все, что незаконно получил! — горячится Георг.
— На минуточку, престарелые инвалиды, — усмехаюсь я и вижу, как морщится Княжин, а Георг исходит злобой.
— По закону и завещанию моей покойной жены я получаю все ее состояние, в том числе акции. Давайте не будем строить из себя мстителей на горячую голову. Я могу все пустить с молотка, вам понравится?
— Ты громко лаешь, только укусить не можешь, — рычит Княжин. — Я таких щенков, как ты, в девяностые…
— Сейчас не девяностые, ПАПА, — огрызаюсь я. — Ваше время давно прошло, чтобы мне указывать.
— До вступления в полное наследство еще почти месяц. Ты уверен, что твои планы ничто не может нарушить?
— Вы, Георгий Викторович, верите в чудо? — усмехаюсь в ответ. — Что мне может помешать вступить в наследство? Воскрешение Валерии? И где она? Ау! Княжина, ты где?
— Слушай сюда, клоун хренов, — тихо произносит Княжин. — Аля жива, откачали, и ребенок жив. Я хочу, чтобы моя дочь больше не делала таких глупостей в виде выпитого снотворного или еще чего-то похожего, поэтому ты будешь рядом с ней, женишься на ней, поклянешься в любви и окружишь вниманием и заботой. Иначе…
— Что? — смеюсь в ответ. — Что ТЫ мне можешь сделать?
— Я не вечно буду жив, а Аля унаследует все мое состояние после моей смерти, так же как и ее ребенок. Ты и Аля получите все, что угодно, когда меня не станет.
— Я и так получу, что хочу, и никто мне не помешает. А с вашей дочерью я жить не собираюсь, — отбрасываю письмо Али, и оно летит по кабинету, приземляясь у ног Княжина. — У меня своя жизнь, и больше я ее не связываю с вашим поганым семейством. Сами разбирайтесь со своей дочерью, а я умываю руки.
Выхожу из кабинета, хлопнув дверью, и иду по коридору дома Княжина. От злости хочется рвать и метать, но я сдерживаюсь, пока сажусь в машину и еду к человеку, который мне поможет. Я устал ждать, мне надоело быть собачкой Княжина и его дочерей. Захотели — погладили, захотели — пинка дали. Аля подкинула мне проблем, но и сделала большую услугу. Теперь я могу спокойно ухаживать за Полиной, и осталось немного, чтобы разорить Княжина. Старик и так сломлен тем, что на него свалилось. А Аля подпишет мне все, что я захочу, когда отца не станет. Ради себя и ради будущего ребенка.
Хотел ли я детей? Не особо. Зачем? Чтобы было кому оставить все с таким трудом заработанное? Бред какой. Я хочу жить здесь и сейчас, а не думать о будущем какого-то орущего, красного комка мяса. Зачем мне с ним делиться? Он мне что-то принес, подарил на блюдечке с голубой каемочкой? Нет. Мне не нужны дети и наследники. Мне нужны деньги и Полина. Остальное меня не волнует совершенно.
Сейчас по идее я должен ехать в больницу, просить прощения у матери моего ребенка, обещать ей счастливую жизнь со мной, полную любви и семейного счастья. Но я не буду. Мне это уже не интересно. Аля своей выходкой не дала мне время все сделать спокойно, дождаться наследства и свалить из страны. Теперь мне придется вести борьбу с Княжиным, который обязательно будет мстить. Поэтому нужно ускорить его уход, и надо, чтобы это выглядело очень естественно.
Подъезжаю к особняку на окраине Москвы, передо мной открываются ворота. Охрана уже знает меня и пропускает без лишнего досмотра. Еду по аллее, где как часовые стоят высокие туи, сворачиваю к дому из белого кирпича. Особняк большой, в три этажа. Крыльцо полукругом, и около него уже стоит чья-то машина, которая кажется мне смутно знакомой.
Лишь войдя в дом, куда меня впускает дворецкий, чувствую волшебный запах духов, который я сразу узнал. Передаю черное пальто в руки прислуги и прохожу в гостиную, где мне навстречу из кресла встает главный враг Княжина, а вот напротив него сидит Полина с чашкой кофе в руках. При моем приближении она спокойно делает глоток кофе и вскидывает на меня любопытный взгляд. Кого я не ожидал здесь увидеть, так это ее. Неужели и она в одной связке со мной? Полина Кац против Княжина Станислава Борисовича?
Глава 46
Глава 46
Утром долго лежала в постели, вспоминая вчерашний вечер. Удивлялась сама себе. Я так любила Быстрицкого, с ума по нему сходила. Мне нравилось заниматься с ним любовью, я просто помешана была на его поцелуях и теле. Это красивое лицо, волосы, куда я зарывалась пальчиками и вдыхала аромат его кожи. Куда все это делось? У меня словно было какое-то помешательство по Даниилу. Он словно фетиш для меня. Я готова была часами лежать рядом и любоваться им, водить пальчиком по красивым губам, бровям, вглядываться в глаза, видя там свое отражение. У меня даже мысли не было, что Даниил меня терпит, что ему неприятно.
