Первый Коготь бросился вперед, как один. Цепные мечи ревели, впиваясь в керамит, а пистолеты палили почти в упор. Ксарл и Талос прикончили двоих оставшихся противников — первый отсек имперцу голову, а второй сорвал с противника шлем и сунул ему в рот дуло болтерного пистолета.
Сержант, располовиненный лазерным огнем, все еще был жив. Он полз по полу, подтягивая руками безногое туловище.
Кирион и Ксарл, окружив его, с усмешками глядели сверху вниз.
— Для забав нет времени, — остерег их Талос.
— Но…
Пистолет Талоса рявкнул один раз. Заряд превратил голову сержанта и шлем в осколки, застучавшие по наколенникам и ботинкам Первого Когтя.
— Я сказал — для забав нет времени.
Первый Коготь пересек зал, через груды обломков тренировочного оборудования направляясь к спасенному ими отделению. Из всего Когтя выжил только один боец. Он нагнулся над телами братьев, собираясь поживиться их оружием, боеприпасами и драгоценностями.
— Сержант, — приветствовал его Талос.
Легионер втянул воздух сквозь сжатые зубы и вырвал из мертвых пальцев брата цепной топор. Отшвырнув в сторону свой поврежденный болтер, он позаимствовал другой у второго мертвеца.
— Сержант, — повторил Талос. — Время не ждет.
— Уже не сержант.
Повелитель Ночи поставил ногу на спину убитого воина. Топором отсек голову трупу и стащил с нее шлем.
— Я проиграл дуэль Зал Харану.
Надев шлем на голову, он герметически запечатал воротник.
— Теперь у меня шлем Зал Харана, а он стал падалью. Поэтическая преемственность.
Воин окинул своих спасителей долгим взглядом. Цитадель вокруг них содрогалась до самого фундамента.
— Первый Коготь, — проговорил он. — Ловец Душ.
— Узас, — сказал ему Талос. — Нам надо идти.
— Хм-м, — проворчал тот, не обращая внимания на слюну, нитями свисавшую с уголков губ. — Хорошо.
XIII
НАСЛЕДИЕ ТРИНАДЦАТОГО ЛЕГИОНА
Он все еще видел сон.
Он думал не о проходящем сейчас анализе крови, не о сверлах, открывающих содержимое его черепа холодному воздуху и пытливым лезвиям.
Он думал только о прошлом, когда десять тысячелетий назад враг явился на Тсагуальсу, неся расплату за великое множество грехов.
С той минуты, когда пламя охватило небеса, прошел час, и Талос вынужден был признать, что усталость начала брать свое. Вокс переполняли безрадостные отчеты о том, как стены разваливаются под ударами вражеской артиллерии; о танках, прорывающихся в крепость сквозь бреши в баррикадах; о десантных капсулах, рушащихся сквозь парапеты и извергающих во внешние дворы замка сотни отделений противника.
Он потерял всякую связь с флотом на орбите, не считая обрывочных и бессмысленных выкриков и проклятий. Он даже не был уверен, что «Завет» все еще на орбите.
Первый Коготь быстро изменил тактику: вместо стремительного бега по центральному коридору они свернули в боковые переходы, вентиляционные шахты, туннели для рабов и технические ходы. Надо было избегать противника, захлестнувшего их цитадель.
В тех вокс-передачах, что еще сохранили слабое подобие смысла, картина боя выглядела безрадостно. Потери были не просто велики — наземные силы легиона планомерно уничтожались. Отделения вражеских космодесантников сражались с четкостью и координацией, невозможной в таком гигантском побоище. Когти легиона непрерывно вопили о солдатах противника, поддерживающих связь с высокой частотой, что помогало сформировать превосходящие по силе отряды. Они прорывались сквозь центральные залы, погружая противников во все большую анархию и вынуждая к бегству. Каждая контратака Повелителей Ночи захлебывалась в волнах свежих подкреплений, а имперцы отступали организованно к заранее укрепленным позициям, которые обеспечили их вновь высадившиеся братья.
Отделение остановилось в служебном туннеле, таком тесном, что им приходилось пригибаться, а в некоторых участках передвигаться на четвереньках. Ауспик Кириона то настраивался, то вновь выходил из диапазона сканирования.
— Мы заблудились, — пробормотал Ксарл. — Треклятые туннели для рабов. Надо было оставаться в главных коридорах.
— И сдохнуть, как остальные? — спросил Сар Зелл, ползущий сзади.
Он волок за собой лазпушку так осторожно, как только мог обходиться с древней реликвией в тесном техническом туннеле.
— Я предпочту здравомыслие безумию, большое спасибо. Я хочу дожить до другого боя, который мы сможем выиграть.
— Это как бороться с вирусом, — выдохнул в вокс Талос, — как бороться со смертельной болезнью. Они повсюду. Они знают, как лучше всего противодействовать нам, когда мы что-то предпринимаем. Они изучили нас, прежде чем начать эту атаку. Все это было спланировано, вплоть до последней детали.
— Кто были те первые, которых мы убили? — спросил Сар Зелл.
— Перед Серебряными Орлами? Те, что в зеленых доспехах, цвета неба над Родарой, были из ордена Авроры. Мы сражались с ними на Спэнсриче. Многих других я не знаю, — признал Талос. — В воксе звучат имена, которых я никогда прежде не слышал. Новадесантники. Черные Консулы. Орден Генезиса. Это названия орденов, чьи протектораты мы грабили и терроризировали десятки лет. Это то, что чувствовал наш отец перед смертью. Наши грехи вернулись к нам, как случилось и с ним.
— Это не имеет значения, — перебил его Ксарл. — Все они Ультрамарины. Им пустили кровь в Великой Войне. И пустят сейчас.
— В его словах есть резон, — заметил Сар Зелл. — Лучше уж Тринадцатый, чем проклятые Кровавые Ангелы со всей их визгливой родней.
— Полагаешь, сейчас и в самом деле подходящее время для этого спора? — спокойно спросил Талос.
Остальные замолчали.
— Сюда, — позвал Кирион. — Ангар уже недалеко.
Когда Первый Коготь выбрался из туннелей, вокруг было относительно спокойно. Какофония грохочущих болтеров и ревущих двигателей совсем не затихла, но, по крайней мере, в этих залах не слышалось воплей рабов, стука ботинок и перестрелки сражающихся отделений.
— Здешнюю битву мы пропустили, — передал Талос братьям.
Пол уже усыпали тела — некоторые в керамитовой броне цветов Восьмого легиона, другие в цветах орденов Прародителей.
— Преторы Орфея, — сказал пророк. — Узнаю их цвета.
Нетрудно было понять, что тут произошло. Захватчики пробили в стенах крепости бесчисленное множество брешей, не решившись напрямую столкнуться с могучими защитными батареями ангара. От точек входа они наступали дальше, разделив десантировавшиеся силы на две группы. Первая проникла глубже в крепость, а вторая занялась зачисткой всех, кто попытался использовать ангар как убежище для этого уровня.
Пророк сузил глаза, представив, как такие же сцены разыгрываются на каждом уровне, в каждом ангаре крепости, вообразив, сколько пробоин в каждой стене.
— Они должны были оставить арьергард, — предупредил он. — Они слишком дотошные, чтобы забыть о таком.
— Не вижу признаков жизни, — ответил Кирион.
— Пусть так.
Именно Талос нарушил тишину, выбив ногой решетку вентиляционной шахты и спрыгнув на палубу внизу. Несмотря на отрицательный результат сканирования, он провел болтером из угла в угол.
— Никого, — передал он братьям. — Ни единой души. Это место — склеп.
Судя по голосу Кириона в воксе, воин улыбался.
— Трусость еще никогда не окупалась так щедро.
— Мы все еще не в безопасности, — ответил пророк.
Ангар раскинулся перед ними. Несмотря на то что это была одна из второстепенных летных платформ крепости, в резервном ангаре западного квадрата все же базировалось больше двадцати катеров и грузовых челноков. Полностью укомплектованный обслуживающий персонал насчитывал больше двухсот душ сервиторов и рабов, занятых техподдержкой, заправкой, загрузкой боеприпасов и ремонтом.
Талос медленно выдохнул и тихо выругался. Пол был усыпан трупами. Половина катеров и челноков разбита орудийным огнем. Несколько превратились в дымящиеся остовы, а остальным подрубили посадочные опоры, и они бессильно валялись на палубе.
— Зачем арьергард, когда они так славно тут поработали? — сказал Сар Зелл. — Идем.
Катер по имени «Панихида» располагался в дальнем конце ангара. Он все еще висел в десяти метрах над землей в причальных клешнях. Броню изъязвили пулевые отверстия, однако основной ущерб пришелся не на долю катера.
— О нет! — простонал Сар Зелл. — Нет, нет, нет!
Остальные стояли молча, уставившись на корабль.
— Сосредоточьтесь, — приказал им Талос. — Не теряйте бдительности.
Первый Коготь и все еще следующий за ними Узас рассыпались по ангару, держа болтеры на изготовку. Талос, оставшийся рядом с Сар Зеллом, указал на катер:
