Мысль промелькнула со скоростью несущегося в пропасть кара. И, остановившись, я сказала:
— Ребята, Ю пропал. Я точно знаю, мы с ним должны были встретиться, а он не пришёл.
Этот аргумент был понятен каждому — не прийти на встречу с Машей для них означало… видимо, особую форму тяжёлой болезни. Или что-то подобное, потому как поверили мне все и сразу.
— Что делать? — Дегри смотрел на меня с безграничной верой, я бы даже погордилась, если б не обстоятельства…
— Найдите Е-ло, пожалуйста, — я добавила в голос убеждения и слегка — истерики.
— Машка, голова! — сказал Солнце. — Она же может послушать Мьенг и сказать, куда ушёл Ю!
Я, в общем, и не удивилась. Как они там взаимодействуют со своей планетой — дело, в данном случае, десятое. А откуда об этом знает Солнце — вообще сто двадцать пятое.
— Я видел её перед обедом, — задумчиво сказал Кир, — она шла в сторону поля номер семь.
— На всякий случай посмотрите и по окрестностям, — попросила я.
Всё-таки, перед обедом — понятие довольно растяжимое, а передвигалась Е-ло довольно быстро.
Ребята развернулись к каналу — впрочем, им лучше знать, они это поле номер семь прошли от начала до конца, и как-нибудь доберутся. Вскоре они перешли на бег, и я перестала смотреть им вслед.
Значит, если Ю в лесу, Е-ло его найдёт обязательно. Какое облегчение… Тут мой взгляд метнулся к плетёным сараям. Стояла-то я совсем рядом, и, кстати, от канала — тоже недалеко. Если парень где-то тут, я и сама в состоянии его поискать.
Вход загородили высокие кусты. Не помню, чтобы они торчали тут при моём прошлом визите. Я раздвинула ветви и спустилась в тишину и полумрак. Вроде бы ничего не изменилось. Следов на сухом грунте нет. Но это ещё ни о чём не говорит, ведь следопыт из меня никакой… Соответственно, надо обшарить все коетэ, каждый переход и закуток.
Тишина… Не такая уж она и тишина, откуда-то слышался тихий шелест, словно ветер шевелил траву. Снаружи? Но когда я спускалась, никакого ветра не было — только послеполуденный зной. Я непроизвольно поёжилась — под ассеем вдруг стало прохладно. И пошла на звук.
Шевелилась мерзкая белая трава — сама по себе, так её и разэтак! Меня захлестнула волна нехороших предчувствий. Ингвар где-то тут! Я ускорила шаг, и вскоре действительно наткнулась на худую долговязую фигуру, лежащую вдоль стены следующего коетэ. А клятая трава на глазах вытягивалась и заползала в прореху на его ассее.
Я упала на колени с ним рядом и проверила пульс. К счастью, пульс был, парень жив. Только без сознания — сколько я ни тормошила, сколько ни звала, всё без толку. Дрянная трава шевелилась, росла, ну и… Я понимала, что именно она причиной всему, а вот прикасаться к ней, чтобы оторвать… отвратительно. Но делать нечего, я ухватилась за пук и тут же отдёрнула руки. Она была колючей! Обмотав ладонь полой ассея, я снова приступила к делу.
Ей-ё, ассей и белая гадость так плотно сцепились друг с другом, что теперь я не знала, как оторвать траву от полотна! Но это уже было не столь существенно, потому что шелест прекратился, а белые пучки больше не тянулись к лежащему студенту. Когда же он придёт в себя! Пора отсюда выбираться! Я уже всерьёз раздумывала, что сниму и оставлю здесь ассей, намертво прилипший к белой пакости, когда услышала встревоженное:
— Маша! Маша, ты здесь?!
— Кир! Мы здесь! — закричала я.
Послышались быстрые шаги, и вскоре Кир уже был с нами.
— Машка, — только и сказал он, увидев мою странную позу и прилипшую белую траву.
Впрочем, в его голосе слышалось такое облегчения, что я не смогла не улыбнуться.
— Кир, всё более-менее. Вы нашли Е-ло?
— Я… решил вернуться, и, мне кажется, не зря, — просто ответил он.
— Ты прав. Мне нужно что-то острое — я зацепилась за эту гадость, и она держит намертво.
— Подожди, я и руками её порву, — сказал Сетмауэр.
— Нет! — заорала я. — Она колючая! А к ассею…
Но Кир не стал слушать, а ухватился за пучок и выдрал его из грунта. Странно, но после этого от ассея трава отвалилась сама. Лежала на полу и вяло колыхалась. Мерзость какая!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А ты говоришь, — он смешно подул на ладони, — ерунда, что колючая. Мне после прополки риса уже ничего не страшно. Что с Ингваром?
Он подал мне руку, помогая подняться.
— Ингвар без сознания, — ответила я. — Я нашла его тут, трава…
Ей-ё, тут я услышала, что шелест стал громче, намного громче! И увидела, как из прохода в коетэ вползает новый пук этой дряни!
— Ты это видишь? — спросила я на всякий случай.
Ну, вдруг, тут испарения какие, и я ими надышалась…
— Маш, ну что ты, обыкновенный фитотаксис, — успокаивающе сказал Кир.
Но встал так, чтобы загородить нас с Ингваром.
И что же так привлекает это фито, развивающее столь скоростной таксис? Ей-ё, трава обогнула нас с Киром и направлялась прямиком к Ингвару. И снова ползла в прореху на ассее! Разгадка была проста. Нужно всего лишь починить одежду, и трава успокоится. По крайней мере, я очень на то рассчитывала.
— Кир, принеси мне ножницы! И… забыла, как называется… Штопальный прибор?
— Маш, давай сама? У меня всё равно нет.
И так равнодушно это прозвучало, что было понятно — врёт. Не хочет оставлять тут одну.
— Иди скорей, — он даже не повернул головы, прицеливаясь опять рвать белую дрянь голыми руками.
Ладно, у меня тоже не было этого… штопального прибора, но я точно знала, у кого его взять! Жаль, что нельзя стартануть отсюда сразу на поверхность…
— Кир, поосторожнее с этим фито, — сказала я, перепрыгивая шевелящийся пук. — Я мигом!
Вылетев на свет Ассына, на миг даже зажмурилась. Ей-ё, тут накатила такая слабость… Да что с этим телом! И я заставила ноги передвигаться быстрей, быстрей, ещё быстрей… К Ираиде Степановне я не влетела — вползла, еле-еле, потому что кроме ног были еще нетренированные дыхалка и сердце. Голова тоже радовала — кружилась.
Но, к счастью, супруга посла считала своего мужа специалистом и верила в его сказку про акклиматизацию. Поэтому штопальная машинка была выдана мне сразу и без вопросов. Добрая душа сочла, что я хочу что-то подогнать из своих (или Юлькиных) нарядов к предстоящему концерту.
Обратный путь я проделала уже намного бодрее. Возможно, потому, что увидела, как к посёлку подходит Е-ло. Она двигалась своей широкой размашистой походкой (иногда мне представлялось, что вместо ног у неё две прямые ходулины) прямо к коетэ, а где-то в отдалении за ней бежали Дегри и Солнце. Я тоже побежала с криком:
— Е-ло! Подожди меня!
Она быстро взглянула в мою сторону и чуть задержала шаг.
— Е-ло, Ингвара схватила белая трава!
— Миессссс, — прошипела она. — Вред. Нельзя.
И нырнула внутрь. Я вбежала следом. Странным образом приближение Е-ло успокаивало траву, и она прекращала шевелиться. Когда мы вошли в то коетэ, где я оставляла мальчишек, её взгляд сразу упал на небольшую копну, образовавшуюся вокруг Кира.
— Ассссссс, — опять зашипела принимающая сторона. — Вред!
Она не просто была недовольна, она негодовала! Кир смотрел на неё молча, но было ясно, что ему плевать на инопланетную жизнь, если та угрожает жизни людей.
— Кир боялся, что трава причинит вред Ингвару, а Ингвар и так без сознания, — вступилась я за парня.
Тут Е-ло увидела первый вырванный с корнем пучок — он всё ещё шевелился — бережно подхватила его, опустившись рядом на грунт, и каким-то длинным слитным движением вернула его на место. Белая пакость перестала колыхаться и начала расти обратно — то есть, погружаться внутрь планеты.
Е-ло проследила за тем, как последний белый… не знаю, что — исчез, и повернулась к лежащему Ингвару. Её длинный палец обличающе ткнул в дыру на ассее:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Вред. Связи — нет, энергии — нет.
— Я сейчас зашью! — воскликнула я. — Ассей будет как новенький!
— За-шью? — спросила Е-ло.
Я была уверена, что это вопрос, просто слышала — и всё. А Кир смотрел на неё, прищурившись, как на свет, и я тоже взглянула. Пушинки на голове шевелились. Почти как эта белая гадость! Ассоциация мне не понравилась, и я схватилась за штопальную машинку.
