боя превратил ее!
Пусть трусы все
с фронтов бегут бесстыже, —
того, что взяли, не уступим мы
и не забудем павших здесь, в Париже,
и там, в пустыне, у Ахча-Куймы!
Вы на расстрелах тоже песни пели,
и, так же свято веря их словам,
вы победить когда-то не сумели.
Мы победили —
и пришли мы к вам.
По Пер-Лашез
и взрослые и дети
идут среди зеленой тишины.
Как будто слово целого столетья —
мгновение молчанья у стены.
Мы не смутим
покой друзей речами.
Мы помолчим,
суровы и просты,
а все, что не доскажем мы молчаньем,
доскажут принесенные цветы.
ЖЕЛАНИЕ
Перевод А. Передреева
Почему не стал я альпинистом?
Горы —
вечная моя мечта!
О, когда бы
с их сияньем чистым
Жизнь мою
сдружила высота!
Горные
заоблачные льдины,
Вам
гореть под солнцем —
не сгореть…
Сколько раз
смотрел я на вершины,
Хоть бы раз
с вершины посмотреть.
Словно
неба полноправный житель —
По соседству с солнцем
постоять…
Только тот
достойный победитель,
Кто умеет
горы покорять.
Подыматься,
заарканив гору…
Трепет сердца
слышит тишина…
На вершине
спать в ночную пору
Сном,
который сторожит луна…
А когда
спускаешься в долину,
В летний шум
спускаешься
и зной,
Словно ты
принес с собой
вершину —
Пахнешь снегом,
небом,
тишиной…
* * *
Перевод Евг. Евтушенко
Я видел красоту чужих морей
и городов чужих,
но знаю я отныне —
один лишь зимний день
на родине моей
дороже сотен весен на чужбине.
КОГДА БЫ…
Перевод Ю. Левитанского
Когда бы я был родником, —
На каменьях кипя,
Бежал бы с горы и не смел от тебя отдалиться.
И я бы сказал: «Если мучает жажда тебя,
Моею водою студеной она утолится».
Когда бы я деревом был —
То с могучих ветвей
Листва бы моя под окном у тебя осыпалась.
И звал бы тебя я печальною песней своей,
Чтоб ты на рассвете от песни моей просыпалась.
Когда бы я сделался ветром, —
Летя напрямик,
Я грозно гудел бы среди своих вольных владений.
Но здесь, возле двери твоей, умолкал бы на миг,
Чтоб шумом своим не нарушить твоих сновидений.
Когда бы я тучею сделался —
Ранней весной
Я странствовать стал бы дорогой своей голубою.
А летом, когда полыхает неистовый зной,
От летнего зноя тебя заслонял бы собою.
Когда бы я сделался морем —
У края воды,
Где волны мои торопливо и гулко вскипали,
На влажном песке сохранил бы навечно следы —
Следы, где твои загорелые ноги ступали.
Когда бы звездою я стал —
То небесный предел
Легко бы покинул, навеки простясь с высотою,
И ночью бы тихо на темную землю слетел
Гореть у тебя на груди полуночной звездою.
А если бы солнцем я сделался —
Светом своим
Всю землю легко озарял бы на раннем рассвете,
И, ранней порой поднимаясь над домом твоим,
Я поровну свет раздавал бы живущим на свете…
Но я не родник
И не ветер на горной тропе.
Я солнцем не буду, звездою падучей не стану.
Я просто пою для тебя и пою о тебе, —
Покуда живу я, тебя воспевать не устану.
Так не отвернись же
От этой влюбленной строки!
Не дай моей грусти остаться лишь грустью одною!
А море, и ветер, и звезды, и все родники —
Они бы, наверно, не прочь поменяться со мною!
ТАМ, ГДЕ ПРОШЕЛ ЧАПАЕВ
Перевод Евг. Евтушенко
Светает… По реке плывут плоты,
плоты алеют, и алеют крыши…
Урал-река, заговорила ты
или Чапая голос я услышал?
Скажи, Урал, когда та ночь была
и пулемет бил с берега, чихая,
тебя сначала пуля обожгла
и, лишь пройдя сквозь воду, —
грудь Чапая?
И наш Чапай, израненный, тогда
вдруг ощутил у сердца боль тупую…
Как ты могла, ответствуй мне, вода,
себе позволить пропустить ту пулю?
О многом говорит мне сонный плеск,
когда иду,
