на окраину города, вторая машина развернулась и умчалась по другой улице, а путники Комбата устроили бучу. В благодарность за спасение они едва не набросились на Рублева всем скопом. Такое их поведение объяснила брошенная в запале фраза: «Ты – мент, а мы стараемся держаться от ментов подальше».
Для Комбата так и осталось загадкой, с какой стати пленники приняли его за охранника правопорядка. Он ведь не говорил им, что хочет найти ближайшее отделение милиции. Решив избежать осложнений, Рублев остановил внедорожник и выпустил своих попутчиков. Уже засветло Комбат нашел то, что искал. Разумеется, его фантастической истории не поверили, долго принюхивались, смотрели зрачки и заставили дыхнуть в трубочку. Хорошо еще, что после всех этих мытарств разрешили сделать один звонок.
Бахрушин спал. Учитывая разницу во времени, в Москве еще была глубокая ночь. Но сказалась выучка полковника, его умение оперативно реагировать на любое событие. Он выяснил, в каком городе находится Комбат, и уже через двадцать минут милиционеры усердно ели Рублева глазами.
А толку! Пока они поднимали спецназ, пока машины телепались по разбитой дороге, лагерь давно опустел, а в арсенале осталась лишь малая часть оружия. Последний факт не прибавил бойцам энтузиазма, и они без фанатизма, что называется – для галочки, прочесали окрестный лес. Разумеется, никого не нашли.
Уже позже правоохранители задержали большую часть беглецов. Арестовали и генерала Мурзина, доказали его причастность к ряду жестоких преступлений, в том числе ликвидации руководства энергетической компании. Раскрыли и убийство полковника Кротова. Он начал догадываться о темных делишках своего начальника, хотя едва ли представлял их истинные масштабы. На свою беду, Кротов оказался честным человеком. Когда Мурзин якобы в шутку заметил, что подыскивает возможность левого заработка и готов взять своего заместителя в компаньоны, Кротов твердо заявил:
– Я служил, служу и буду служить только Отечеству, а любые махинации намерен пресекать самым решительным образом.
С полковником-идеалистом пришлось расправиться тем самым решительным образом, о котором он говорил.
Кстати, Мурзин, как и Робин, утверждал, будто его люди работают на процветающую фирму, осуществляют ее силовое прикрытие. То есть отмазка в обоих случаях была одинаковой, только лагерь, где сейчас оказался Комбат, находился в окрестностях Москвы, а не в глухих лесах. Отсюда Рублев сделал вывод, что его новые соратники работают под солидной легальной крышей…
– Накурился? – спросил Гоплит. – Тогда идем завтракать.
Они двинулись за немудреной едой.
В лагере не было обслуги, кашеварили по очереди все бойцы, обходившиеся без изысков. Обычно на стол вместе с гарниром подавалась колбаса, ветчина, сосиски. Крайне редко дежурный расщедривался на готовку жареного мяса или отбивных, при этом всегда делая так, чтобы еды хватило на завтрак и на ужин. И если кто-то просил добавки, нес ту же опостылевшую колбасу.
Сегодня была грудинка с макаронами.
– Эх, водочки бы, чтобы кусок полез в горло, – вздохнул кто-то из бойцов.
– Может, тебе под водочку еще и бабу с сиськами шестого размера? – подал голос Робин.
Услышав его слова, молодые бойцы тихо вздохнули. Они все успели соскучиться по женщинам. Комбат не задумывался о вкусе еды. Так его когда-то учили. Это были калории, энергия, необходимая для выполнения физически сложных заданий. Ему доводилось набивать желудок такими вещами, которые не найдешь ни в одной поваренной книге. С голодухи обрадуешься любой дряни, которую способен усвоить организм.
После завтрака все отправились в тир, устроенный под землей. Тир был оснащен по высшему разряду. Здесь можно было оттачивать свое мастерство в стрельбе из пистолета по обычным и движущимся мишеням, упражняться на удобных симуляторах автоматного огня. Кстати, расположение тира под землей вкупе с отменной звукоизоляцией тоже наводило на мысли о легальности команды Робина. Слишком многое переплеталось в один клубок, и нельзя было поместить все на две чаши весов, чтобы разобраться, какая из них перевесит. Та же классическая разбивка на пятерки являлась типичной для криминальной среды, хотя могла использоваться и просто в целях общей конспирации, без всякого злого умысла.
Комбат давно заметил, что все члены пятерки отменно владели огнестрельным оружием. Конечно, лет пятнадцать тому назад он бы любому утер нос, однако из-за отсутствия регулярной практики частично утратил меткость.
Автоматные симуляторы вызвали у Рублева особый интерес. Он слышал о таких, но никогда не пользовался ими. Велика Россия, и в ней хватало места для нормальных стрельбищ, где бойцы оттачивали свое мастерство. Симулятор оказался вещью не только занятной, но и полезной. Выполнив первую контрольную стрельбу, Борис как должное принял высветившиеся на табло цифры. Примерно такого результата и следовало ожидать после долгого перерыва. Слегка напрягало то, что данные автоматически заносились в общий компьютер. Безусловно, командир должен иметь самую полную информацию о достижениях своих подчиненных. Но Робин был не тем начальником, перед которым Борису хотелось раскрыть свои истинные возможности. И причина заключалась не в том, что бывший командир батальона подчинялся куда более молодому человеку неизвестного чина и звания. Рублев слышал о генералах, служивших на побегушках в солидных корпорациях. Правда, за куда более солидное, чем он, вознаграждение. Насколько успел убедиться Комбат, Робин был кем-то средним между нормальным строевым офицером и гопотой дешевого разлива. Нет-нет да и проскальзывали у него замашки уголовного босса.
Несколько членов пятерки имели конкретную специализацию. Например, Валдай считался мастером взрывного дела и обучал его основам своих соратников. Возможно, за последние годы само взрывное дело ушло далеко вперед, но основы кардинальных изменений не претерпели. Уроки Валдая мало отличались от тех, которые Рублев давал в лагере генерала Мурзина. Комбата это слегка забавляло. Хотя у него отсутствовало излишнее самомнение, иногда он чувствовал себя примерно так же, как академик, угодивший на курсы повышения квалификации, которые ведет обычный кандидат наук.
* * *
То, на что так упорно намекали журналисты, наконец свершилось. Убрали старого мэра. Произошло это на удивление тихо. Наверное, это был первый случай в истории новой России, когда фигуру такого масштаба свалили столь быстро и резко. Ведь раньше для смены лидера требовались выборы, участие электората. Подготовка начиналась задолго до основного события, с артподготовки враждующих сторон. Далее начиналась перестрелка главных сил и отчаянная штыковая атака. Хотя чаще до настоящей штыковой атаки дело не доходило, просто один из соперников, имеющий явное преимущество, азартно добивал слабейшего, а тот по инерции заявлял об использовании административного
