Чапаев на основании этого поставил задачу командиру запасного батальона в Николаевск о немедленном выступлении с батальоном в 800 человек[365]. Согласно телеграмме штаба армии он обратился к командованию Уральской дивизии с просьбой выслать на поддержку броневик[366].
На основании телеграммы штаба армии за № 1638 от 18 октября[367], в которой говорилось о подчинении конницы Уральской дивизии Чапаеву, Василий Иванович поставил об этом в известность командира 1-го Саратовского кавалерийского полка, сообщал о расположении полков Николаевской дивизии, занимавших Харитоновну, Верхнюю и Нижнюю Покровки. Предложил ему доложить о получении распоряжения начдиву Уральской и выступить на Новочерниговку, где находился телеграф Николаевской дивизии[368].
Всю ночь с 19 на 20 октября шел бой. 20 октября противник вновь овладел Уразаевом, занял хутор Шмидт и село Солянка, южнее Покровки, перерезал связь между Нижней Покровкой и Новочерниговкой. Линия от Новочерниговки до Боброва Гая также была перерезана. Телеграфная связь со штабом армии прекратилась. Радиостанция Уральской дивизии, находившаяся в Алтате, на связь с Николаевской дивизией не выходила. Двое суток бились воины дивизии, отрезанные от всех и не имея связи со штабом армии[369]. Чапаев пытался связаться с 1-м Саратовским кавалерийским и 4-м Малоузенским полками помимо штаба армии для согласованных действий с ними[370], но безуспешно. Помощи по-прежнему не было.
Силы дивизии убывали, но малочисленные и слабо вооруженные ее полки продолжали стойко защищаться. Они в свое время создавались из добровольческих отрядов Красной гвардии, в которые вступали рабочие ж передовая часть беднейшего крестьянства. Теперь лучшие из них стали коммунистами. В Пензенском полку имелось 320 и в Балашовском — 250 членов партии. При всех недостатках партийно-политической работы в сложившихся условиях, при малочисленности политработников, среди которых политкомиссаров было всего 7 человек, они и командиры во главе с беззаветно храбрым коммунистом и трезво мыслящим военачальником, каким был В. И. Чапаев, умело управляли красноармейскими массами[371].
В обстановке окружения и изоляции 21 октября в Верхней Покровке состоялось дивизионное собрание представителей рот, эскадронов, батарей и команд, на котором присутствовали коммунисты, командиры и комиссары всех полков и командир бригады Потапов. С коротким докладом выступил Василий Иванович, который доложил, что согласованные действия со штабом армии невозможны. Связь потеряна. Но штаб и до этого не интересовался положением дивизии и не оказывал ей помощи. Дивизии не дают вооружения, боеприпасов, автомашин и продовольствия, не говоря уже о жалованье личному составу. В частях падает дисциплина, особенно во вновь сформированном кавалерийском полку. При отходе из Талового 40 человек дезертировало. В Верхней Покровке дезертирство повторилось. Выход из создавшегося положения мог быть только в одном — в наступлении. И Василий Иванович предложил наступать. Необходимость наступления диктовалась и потребностью в хлебе, который можно было достать в селах и на хуторе Бенардак, где имелись мельницы, хлебопекарня и запасы зерна. В заключение он призвал всемерно крепить товарищескую дисциплину, ибо только она могла спасти дивизию в создавшемся положении, и просил высказываться по затронутым вопросам.
Секретарем собрания врид начальника штаба Гагаевым были оглашены телеграммы Чапаева в штаб армии о состоянии дивизии и с просьбами о помощи, которые начистоту объясняли людям причины их бедственного положения. По докладу выступило 6 человек. Руководитель парторганизации Пензенского полка Вевер заявил: «Выслушав доклад тов. Чапаева, пришел к заключению, что тов. Чапаев выше всяких похвал». Петр Исаев отметил преданность Чапаева делу революции, его большую организаторскую работу по созданию частей Красной Армии, его борьбу с саботажниками, которые имеются всюду, в том числе и в штабе армии. Его больно задевает слово «анархист», которым называют Чапаева те, которые сами мало что делают.
Петр Семенович Исаев — начальник связи бригады, порученец В. И. Чапаева (в фильме «Чапаев» показан как ординарец Петька).
Комиссар штаба дивизии Базанов подчеркнул, что все требования Чапаева к штабу армии справедливы. Хотя в штабе армии Чапаеву мало доверяют, но «мы, видя всю деятельность Чапаева, можем выразить ему полное доверие». На собрании было принято решение, направленное на укрепление дисциплины и повышение боеспособности дивизии[372].
Положение войск на другом участке фронта несколько менялось. В приказе по IV армии № 03 от 19 октября говорилось следующее: «Вследствие изменившихся условий наступление в направлении от Самары на Бузулук возложено на I армию, правофланговые части которой занимают Пешково, Богатое. Частям IV армии продолжать наступление на Уральск и обеспечить наступление правого фланга I армии, для чего:
1. Самарской дивизии с утра 20 октября перейти в наступление и к вечеру 23 октября занять линию Ефремовна, Антоновка, Несмеяновка, Каралыцкий Умет, имея бригаду дивизионного резерва в районе Морша, Пестравский Выселок. Конницей оказать содействие Николаевской дивизии, выдвинув ее в район Украинка, М. Черниговка.
2. 4-й Малоузенский полк придается временно Николаевской дивизии.
3. Николаевской дивизии, вместе с 4-м Малоузенским полком, удержаться на линии Перелюб, Кочумбетово.
4. Уральской дивизии продолжать энергичное наступление на Уральск и к 23 октября занять Переметное. Обеспечить свой правый фланг занятием форпоста Чижинского 1-го.
5. Отряду Гербе (Гербе вступил в командование после гибели Винермана. — Авт.) удерживать занимаемое положение, обеспечивая правый фланг армии»[373].
Как видно из приказа, на оренбургском направлении теперь наступала I армия. Части ее правофланговой 24-й дивизии занимали на линии железной дороги станцию Богатое. Частям же IV армии приказывалось продолжать наступление на Уральск и обеспечить наступление правого фланга I армии. Следовательно, освобождавшуюся с оренбургского направления наиболее сильную и боеспособную Самарскую дивизию необходимо было направить на выполнение главной задачи IV армии, на Уральск, тем более, что там не было успеха. Частью же сил обеспечить правый фланг I армии.
Однако части Самарской дивизии направлялись не на Уральск, а в район Большой Глушицы. Кроме находившегося там 4-го Малоузенского полка, по приказу начдива № 20 от 20 октября туда выступила 3-я бригада и кавалерийский полк для «дальнейшего преследования и полнейшего поражения противника»[374]. За ними следовала 2-я бригада, составлявшая резерв дивизии.
Прибыв в район расположения, 22 октября части заняли пункты строго согласно приказу, в котором указывалось, что «всякое запоздание и упущение влечет за собой предание виновных революционному суду». Кавалерийский полк занял село Морша, Интернациональный полк — Ореховку, 5-й Краснокутский — Несмеяновку, 1-й Саратовский стрелковый полк — Каралыцкий Умет[375].
Но так как на этом направлении противника, за исключением разъездов 13-го Оренбургского казачьего полка, действовавшего против Николаевской дивизии[376], не было, приказом начдива № 21 от 22 октября части возвращались к Бузулуку. Приказ был доведен до командиров частей с опозданием (кроме командира 1-й бригады) от 3 до 5 суток. Вследствие этого 2-я бригада продолжала движение к Большой Глушице. Воины шли по раскисшим дорогам полураздетые и почти босые. Когда же, пройдя до 100 километров на юг, они узнали о приказе, требовавшем возвращения обратно, пришли в негодование, потребовали шинели и обувь. В книге «Разгром уральской белой казачьей армии» И. С. Кутякова, который был в то время командиром 1-й бригады Самарской дивизии, говорится: «…Посредственный шахматный игрок более внимательно относится к перестановке фигур, чем начдив тов. Захаров — к переброске целых бригад с одного фланга на другой, да еще при наличии грязных осенних дорог»[377].
О нецелесообразности направления войск в район Большой Глушицы, куда первоначально намечалось направить и Вольскую дивизию, В. И. Чапаев сообщал, указывая, что противника там быть не может. Против него же, писал он, действуют силы врага, численно превосходящие в 5 раз. Приходится отбивать до 5 атак в день. Имеются большие потери. Две недели он ежедневно просит помощи, но не прислали ни одного солдата[378].
Полки 1-й бригады Самарской дивизии, вовремя приостановленные от выступления на Большую Глушицу, продолжали наступление на Бузулук. Шли они одними дорогами с частями 24-й дивизии I армии. Так, командир 1-й бригады Кутяков 23 октября, встретившись на станции Неприк с командиром 2-й бригады 24-й дивизии А. И. Седякиным для согласования действий, сообщил, что ему приказано овладеть селом Б. Алдарка. Седякин ответил, что он его уже занял без боя[379]. В район Бузулука отходили остатки учредиловской армии силами, равными одному полку, и те оставили Бузулук за сутки до прихода наших частей[380]. Утром 26 октября тот же комбриг Седякин шутливо сообщил, что он с ординарцем без боя занял Бузулук, захватил трофеи, в том числе бронированную площадку с паровозом[381]. Самарская дивизия, таким образом, двигалась на Бузулук бесцельно, в то время как она крайне нужна была на Уральском направлении для выполнения задачи IV армии согласно приказу № 03 и для помощи Николаевской дивизии, через которую лежал бы ее кратчайший путь.
