Вслед за Городищенскими заводами Марселис и Акема построили еще четыре железных мануфактуры на реке Скниге (приток Оки на территории нынешних Московской и Тульской областей), названные «Каширскими заводами». На них, помимо русских мастеров, работали приглашенные специалисты из Германии, Швеции и Франции. Затраты на создание этих предприятий оценивались современниками в огромную по тем временам сумму – 25 тысяч рублей.
К середине XVII столетия эти восемь мануфактур, составлявших Городищенские и Каширские «заводы», стали главным центром металлургии в России. Обрадованное этими успехами царское правительство попыталось построить аналогичный завод на водяной энергии в Карелии для производства меди. В 1670 году в Заонежье «для сыску медные руды» был направлен новгородец Семен Гаврилов с мастерами-плавильщиками. Ими в том же году был построен первый казенный медеплавильный завод в Фоймогубском погосте.
Однако скудные запасы карельской меди не позволили развернуться новому предприятию, из-за большой трудоемкости работ и связанных с этим значительных затрат казенных средств завод в конце 1674 года был признан нерентабельным и закрыт. Попытка обойтись без дорогой импортной меди провалилась – до начала промышленного производства этого металла на Урале оставалось еще несколько десятилетий.
С железными рудами в Карелии было чуть лучше, чем с медными, поэтому с 1681 по 1690 годы здесь построили пять металлургических мануфактур на водяной энергии, получивших общее название «Олонецкие заводы». С 1700 года эти заводы стали специализироваться на заказах для строившегося Петром I военного флота на Балтике.
Почти одновременно на юге России, под нынешним Липецком, в 1693 году строится первый чугуноплавильный завод с использованием водной энергии. Здесь, так же как и под Тулой, на поверхность выходила качественная железная руда. Металл Липецкого завода поставлялся на воронежские верфи, где Петр I строил флот для Азовских походов.
В 1703–1705 годах металлургическое производство в этом районе было расширено, так появились «Липские железные заводы». Они не только породили современный город Липецк, но и стали главной металлургической базой для русского флота в Азовском море, а в первые годы войны со Швецией давали половину металла, необходимого России для военного производства.
Однако ни «болотные» руды, ни очень редкие на Восточноевропейской равнине поверхностные залежи железной руды не могли обеспечить достаточное производство металла. Накануне Северной войны со Швецией, являвшейся крупнейшим производителем железа в Европе того времени, России требовалась своя металлургическая база, способная преодолеть хронический дефицит металлов.
Ближайшим регионом, где технологии того времени позволяли добывать массу руды, достаточную для промышленного производства, был Урал. О его металлических запасах знали ещё в средние века, когда новгородские ушкуйники обнаружили на его склонах «чудские копи», многочисленные следы древних горных разработок.
Продолжение следует
Глава 19. Присоединение Украины в рублях
Русско-польская война 1654-67 годов за Украину – это еще и первый военный конфликт в отечественной истории цену которого мы знаем хотя бы частично. Правительство царя Алексея Михайловича сразу после той войны посчитало сколько стоили её первые два года – ровно полтора миллиона рублей.
Даже после обращения восставших казаков Богдана Хмельницкого, в Москве долго сомневались и спорили, вступать ли в борьбу с поляками за Украину. Слишком сложным и дорогим был этот «спор славян между собою». Ведь Польша, точнее польско-литовское государство Речь Посполитая, в XVII столетии была самой мощой и крупной державой Центральной Европы. На тот момент обе страны были примерно равны по населению, в каждой по 11 млн человек. Но Россия, еще не начавшая промышленное освоение Урала и не имевшая собственных источников железа и драгметаллов, была куда беднее западного соперника.
Тем не менее, Москва ввязалась в геополитический спор с поляками. Весной 1654 года на Запад двинулись свыше 70 тыс. бойцов в нескольких отдельных армиях. Основные силы, во главе с самим царём, пошли штурмовать Смоленск, который со времён Смуты был польским. И первый год войны обошелся в 800 тыс. руб. только прямых расходов – примерно 60 % годового бюджета России того времени.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Второй год войны оказался чуть дешевле – 500 тыс. руб. прямых расходов. Но упорная война, шедшая с переменным успехом, затянулась на долгих 13 лет. В итоге война стоила России не менее 10 млн. серебряных рублей. Ежегодно на боевые действия тратилось свыше половины всех доходов государства, и чтобы профинансировать борьбу за Украину правительство царя Алексея Михайловича шло на самые крайние меры, вплоть до финансовых авантюр.
«Стрелецкая подать», введенная ещё Иваном Грозным, за годы войны с поляками выросла в 9 раз! Она стала основным прямым налогом – по рублю в год с крестьянского двора и до 2 руб. с городского. Неоднократно вводились и чрезвычайные налоги – например в начале войны, в 1654 году, два раза собрали «десятую деньгу», то есть купцы и горожане дважды платили в казну на взятие Смоленска «с рубля по гривне».
Но все прямые налоги и даже чрезвычайные сборы давали не более полумиллиона руб. в год, не покрывая расходы на затянувшуюся войну. И правительство пошло на прямую финансовую махинацию – скупали европейские серебряные монеты (талеры или «ефимки», как их называли тогда в России), стоившие на рынке 40–50 копеек, и перечеканивали их в рубли, то есть в сотню копеек. Такая детская по нашим временам хитрость приносила царской казне весомый доход.
Именно в ту войну впервые выпустили медные деньги. Своих источников меди, как и серебра, у России тогда не было, всё приходилось импортировать. Но медь была куда дешевле драгметаллов – от выпуска медных копеек, законом приравненных к серебряным, правительство планировало получить доход в 4 млн руб., то есть профинансировать почти все прямые расходы на армию.
Не случайно медную монету начали чеканить в 1654 году, как только началась война. И первые годы основная масса выпущенных в Москве медных копеек отправлялась в действующую армию, как жалование «служилым людям». Постепенно «медь» распространялась по всей стране – правительство расплачивалось только медью, однако налоги собирало исключительно серебром. И за 8 лет массовый выпуск медной монеты привёл Россию к первой в её истории инфляции. Постепенно курс медных денег падал, и в итоге 1 серебряный рубль стоил 15–20 медных.
В Москве из-за этого даже случились «массовые беспорядки» – тысячи возмущенных горожан окружили царский дворец в Коломенском. Эти события вошли в историю как «медный бунт». Митингующих разогнали стрельцы с применением оружия, но правительство вынуждено было отменить сначала выпуск, а потом и хождение медной монеты. Тем не менее, именно копейки из меди позволили России профинансировать самые тяжелые годы войны за Украину, когда русское войско потерпело несколько обидных поражений от поляков и крымских татар.
Но никакой рост налогов и финансовые авантюры не смогли бы вытянуть ту войну. Победу в ней обеспечил сибирский соболь – на середину XVII века пришелся пик экспорта сибирских мехов в Западную Европу. Внешняя торговля мехами тогда полностью контролировалась государством и приносила в царскую казну доход, вполне сопоставимый с современной ролью нефти и газа в бюджете Российской Федерации. В итоге сибирский соболь, одна шкурка которого тогда стоила дороже крестьянского дома, позволил России отбить у поляков половину Украины с Киевом в придачу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Глава 20. Почём купить Киев?
Долгая война с поляками за Украину в XVII веке стоила России не мене 10 млн руб. или всех доходов государства за 6–7 лет. По итогам боёв и походов Москве досталась лишь половина Украины по левому берегу Днепра. Даже город Киев по условиям перемирия требовалось возвратить полякам.
