внимания, но это мало что сделало для того, чтобы остановить наши довольно частые стычки.
Я, с другой стороны, приветствую то, как мое внимание переключается на нее.
Даже когда воспоминание о ее губах с тех пор заставляет мой кулак обхватывать мой член каждый вечер, я не могу отвлечься от нее.
Но я узнал, что Эйвери разделяет мою склонность играть по правилам.
Я провел ночь после поцелуя с ней, разбирая смехотворно длинный справочник сотрудников ORO, и обнаружил, что нет никаких правил свиданий с клиентами, коллегами или подрядчиками, если ни одна из сторон не находится непосредственно над другой в иерархии. Даже в этом случае могут быть сделаны исключения.
Слабое дуновение ее запаха заставляет меня прыгать от желания при воспоминании о ее горячем рту на моем. Я хочу упасть на колени прямо сейчас и поклониться ей на этом столе. У меня течет слюна при мысли о том, чтобы провести языком по теплому месту, прижимающемуся ко мне на лодке.
Мне действительно нужно, черт возьми, остановиться.
Эта женщина всепоглощающая и болезненно разочаровывающая.
Видео резко обрывается, и Молли единственная все еще смеется.
Эйвери уважает мои неподвижные черты. — Конечно, в твоем теле нет ничего смешного.
— Не хочешь ли ты… — пытаюсь возразить я, но Молли перебивает меня.
— Лука, я узнала, что Эйви живет всего в паре кварталов от меня, поэтому сегодня утром мы начали новое соревнование по бегу!
Опять это прозвище.
— Интересно.
— Нет, что интересно, так это то, что Эйви удалось убедить меня пойти на пробежку, — говорит Молли. — Я ненавижу бег.
Эйвери лишь пожимает плечами. — Тебе просто нужно было найти свой ритм.
Воспоминание о том, как она бежала рядом со мной, возвращается. Я вздрагиваю при мысли о синяках в форме лап, которые покрывали мое тело несколько дней спустя.
— А ты знал, что в спортзале внизу есть душевые? — Молли сообщает мне. — Изменение жизни.
— На самом деле я знал о душе. — Я поворачиваюсь к Эйвери. — Надеюсь, ты не даешь Молли одолжить эти кроссовки, которые выглядят так, будто их отправили в измельчитель?
Ее осуждающий взгляд катастрофичен и чертовски прекрасен. — Ты расстроен, что до сих пор не нашел способа бегать в своих костюмах?
Я проверяю, чтобы Молли все еще смотрела в экран. Затем я наклоняюсь к Эйвери и шепчу слова. — Еще одно упоминание о моих костюмах. Ты, должно быть, действительно любишь их.
— Я бы с удовольствием обернула этот галстук вокруг твоей шеи и потянула.
Кратковременное тепло ее дыхания вызывает во мне такую сильную волну бабочек, что у меня чуть ли не кружится голова. Я стараюсь не думать о том, сколько времени я потратил только на нее.
— Я могу показать тебе довольно много способов использования моих галстуков, которые, я уверен, тебе понравятся.
Эйвери отступает назад, ее ледяной взгляд не может скрыть нарастающий в ней интерес.
Молли поворачивается лицом к нам обоим. — О чем вы тут шепчетесь, ребята?
Я улыбаюсь. — Я только что сказал Эйвери, что бегал по твоей стороне парка. Каждое. Утро.
— Это жульничество. — усмехается она. — Я выиграла эту гонку.
— Я что-то здесь упускаю? — Молли наконец поворачивается к нам лицом. — Вы бегали вместе?
— Мы случайно столкнулись друг с другом, — поправляет ее Эйвери.
— Может быть, Лука присоединится к нашей беговой группе, — говорит Молли. — Бегуны ORO.
— Нет, — быстро отвечает Эйвери.
— Я не знаю, что происходит между вами двумя, но я здесь ради этого, — дразнит Молли.
— Ничего не происходит, — парирует Эйвери.
Резкость в ее тоне непреднамеренно ранит глубоко. Кажется, ее отталкивает мысль о том, что между нами что-то есть. Но ночь на лодке была больше, чем порыв страсти. Я хочу проводить больше времени, разговаривая с ней, наблюдая, как она реагирует на все, что я говорю, как на игру в шахматы. Я хочу больше.
— Как скажешь, — отвечает Молли.
— И она говорит, что ничего не происходит, — спокойно говорю я, перекидывая сумку через плечо. — Молли, пожалуйста, пришли мне последние новости о проекте Ocean Tidy.
— Я уже отправила их тебе сегодня утром, — хвастается Эйвери.
Я оставляю их на их бессмысленное развлечение. — Мы получим что-нибудь в календаре, чтобы просмотреть записи. Я поворачиваюсь, чтобы пройти по коридору.
— Уже попросила Молли запланировать это, — говорит Эйвери.
Естественно, Эйвери обо всем уже позаботился. У меня такое чувство, что она продолжит держать меня на грани.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
ЛУКА
Солнце заливает мой кабинет, пока я просматриваю последние отчеты Коры Ноубл. Она только что прислала свою первоначальную оценку финансового состояния. Прошло полтора месяца с тех пор, как я заразился ею, и ее выводы все еще неубедительны. В своем электронном письме она говорит, что у нее все еще есть все предыдущие данные о финансировании для проверки.
Если она ничего не нашла, это должно быть хорошим знаком, верно?
Кратковременное стеснение возвращается в мою грудь.
Когда мои мысли начинают вращаться по спирали, меня прерывает громкий визг из ужасной общей кухни.
Почему в этом офисе так чертовски громко? Джоанна не инвестировала в звукоизоляцию?
Я иду по коридору, чтобы проверить шум.
Компания Plastech легко интегрировалась с командой, которую я назначил для проекта Ocean Tidy. Эйвери, кажется, особенно преуспевает в новой динамике. В течение ее первой недели здесь я поймал конец презентации, которую она давала, ее энергия соответствовала той оптимистичной уверенности, которую она привнесла в свое интервью. Это подтвердило принятое Мэтью и мной решение назначить Эйвери представителем команды. Ее способность сформулировать объединенную идею замечательна.
Я не могу дождаться, чтобы увидеть, что еще она сделает за время своего пребывания здесь.
Я поворачиваю за угол на кухню, а там она стоит.
— Что ты делаешь?
Мой крик едва слышен из-за шума.
Бедра Эйвери упираются в стойку, а ее руки прижимаются к машине, которая, как я могу предположить, является древней кофемолкой.
Сегодня она в джинсах, джинсы плотно облегают ее изгибы. Это заставляет меня пересмотреть свое прежнее мнение о повседневной одежде в офисе, а не о том, что я когда-либо буду носить джинсы на работу. Но когда это делает Эйвери, я могу сделать исключение.
Шум прекращается. Я прочищаю горло и предупреждаю ее о своем присутствии. — Ты всегда такой громкий в такое раннее утро?
Вторую неделю подряд продолжается наше негласное соревнование в том, чтобы прибыть в офис первым. Она впереди на единицу, но сегодня утром я явно выиграл, приехав еще до восхода солнца.
— И тебе доброе утро, мистер Наварро.
Я прячу улыбку, видя, как легко
