«Бить в голову! – Руслан хорошо помнил наставления Ефимова. – Они наверняка будут в бронежилетах».
Руслан поднял пистолет, поймал широкую мушку «ПБ» в такую же широкую прорезь целика, и две светящиеся фосфором точки сошлись на темном пятне чужого лица. Палец выбрал свободный ход и замер – по уговору Жбанов стрелял первым. Два щелчка прозвучали почти одновременно. «Цель» Агушева замертво повалилась на землю. Жбановский же «клиент» приглушенно охнул, уронил автомат и, схватившись за поцарапанную пулей щёку, бросился прочь.
– А мля! – ругнувшись, Руслан послал несколько пуль почти наугад в удаляющийся силуэт, уже не стремясь попасть в голову, а лишь желая сбить с ног, остановить бегущего. После третьего выстрела человек споткнулся и глухо шмякнулся на заросшую травой клумбу. Не мешкая, Руслан метнулся к нему. Караульный лежал в полной неподвижности, но Агушев всё равно выстрелил, на этот раз целясь точно в затылок. Пуля вошла в него со странным чмоканьем.
– Ну ты мля! – негодуя, Руслан повернулся к сопящему за спиной Жбанову. – Мля, блин!
– Я вот, не знаю, – пробормотал Жбанов, – промахнулся как-то…
– Промахнулся он! Как же нам повезло, мля, как же повезло! – несколько раз подряд повторил Агушев, с холодом побежавшей по спине змейки понимая: стоило только убитому закричать… Вдруг вспомнив про свои обязанности, он взял в руки установленную на минимальную мощность внутригрупповую радиостанцию и дважды нажал кнопку вызова. Пеленга не опасались, установленная мощность была настолько мала, что сигнал с трудом преодолевал расстояние в триста метров.
Услышав в наушниках условный знак – два коротких тона, снайперы Карасёв и Арсанов одновременно выстрелили. И только шум падающего с вышки часового ненадолго нарушил монотонное шуршание ночного дождя.
Почти тотчас же началась работа в зданиях. Если Масляков, прикрытый со спины Лариным и Короленко, ворвался на КПП и буквально в секунды расстрелял полусонный наряд, то Ефимов, которому предстояло уничтожить значительно большее количество охранников, действовал не спеша. Он медленно и максимально неслышно приближался по длинному коридору к помещению, прежде бывшему санаторской столовой, а сейчас служившему для наёмников чем-то вроде казармы. Сделав первый шаг по выложенному кафелем полу, Сергей понял, что, как бы они ни старались, звук шагов будет слишком громким. Следовало выбрать, как поступить – идти, не скрываясь, в попытке изобразить из себя решившую спрятаться от дождя патрульную пару или предпринять нечто другое? Первый вариант Ефимов отбросил сразу – сомнительно, что наёмники могли столь открыто позволить себе подобную вольность. Оставалось одно: подбираться как можно тише. Приложив палец к губам, Сергей, с самого начала не исключавший такого варианта, быстро обмотал берцы кусками заранее разодранной на тряпки запасной одежды. Следовавшие за ним бойцы поступили так же. На цыпочках (спецназовцы предполагали наличие в помещении бодрствующей смены) они двинулись дальше. Коридор закончился. За распахнутой двухстворчатой дверью находился обеденный зал. Послышался чей-то протяжный храп. Через пару секунд он прекратился, опять наступила тишина. Дождь за окном закончился. Заметив это, Ефимов зябко передёрнул плечами. Намокшая одежда неприятно липла к телу. Прапорщик знал, что это ощущение скоро пройдет: материал, из которого был сшит маскхалат, сох быстро (дождевая вода, впитавшаяся в ткань, частично испарялась, частично скатывалась вниз).
Спецназовцы вошли в полосу тусклого дежурного освещения, исходившего из бывшей столовой и лунной дорожкой лежащего на полу коридора. Держа оружие наготове, Ефимов осторожно вышел из-за укрытия. Его взгляд тут же зафиксировал обстановку. Бодрствовали двое: рыжий, как кот, широкоплечий мужик и тощий, как спичка, молодой негр. Оба пялились в экраны планшетников. Остальные наёмники и «правосеки» спали безмятежным сном праведников. Сергей кивнул стоявшему за спиной вооруженному «Валом» Фёдору и повёл стволом, выбирая цель.
Долго собиравшаяся в каплю влага стекла по козырьку кепки и рухнула вниз. Столкнувшись с поверхностью плиточного пола, она сотней микроскопических искр разлетелась по комнате. Это падение показалось в ночной тишине оглушительным шлепком. Один из сидевших за столом среагировал мгновенно – негр, отпрянув в сторону, левой рукой потянулся к лежавшему на кровати оружию. Сергей, целивший в другого охранника, нажал на спуск и не промахнулся, но, начав поворачивать ствол, понял, что не успевает выстрелить в схватившего автомат негра. Доля секунды, и тут защелкало оружие Фёдора. Две тяжёлые пули опрокинули негра на спину, а ещё две из исторгнутой «Валом» очереди ударили в барную стойку. Спящие тут же проснулись и заметались по комнате в поисках укрытия.
– Чёрт! – выругался Ефимов. – Огонь! – скомандовал он выскакивающим из-за спины бойцам, и его пистолет лихорадочно задергался, с легким шлепком выталкивая девятимиллиметровые смертоносные цилиндрики. Дернувшись в восьмой раз, пистолет встал на затворную задержку и замер. Через пару мгновений он ожил вновь.
Стоны, вопли, крики отчаяния, летящие во все стороны кровь и вырываемая пулями плоть! В считаные секунды пол бывшей столовой оказался залит темной (в свете дежурной лампочки) липкой субстанцией – смесью крови и человеческих испражнений.
Через минуту всё было кончено. В помещении наступила тишина, разве что слышался звук падающих кровяных капель да тяжелое дыхание стоявших рядом с Ефимовым бойцов.
– Не совсем так, как я планировал. – Прапорщик показал стволом на беспорядочно валяющиеся повсюду тела, на поломанную пытавшимися спастись охранниками мебель. Посмотрел в разбитые окна и махнул рукой: – Но и так сойдёт. Пойдем отсюда.
Они вышли в коридор, оставляя за собой темные, отпечатывающиеся на кафеле следы.
– К черту, снимаем это! – Ефимов нагнулся и одной рукой принялся разматывать окровавленные и теперь уже не нужные тряпки. К выходу из здания спецназовцы двигались, громко шлёпая твердыми подошвами ботинок по сверкающему кафелю.
– Все путём? – вынырнув из темноты, тихо шепнул Дикуль. Всё время, пока в столовой продолжалась стрельба, он держал под контролем входную дверь.
– Нормалёк, – как можно спокойнее бросил Боровиков, хотя губы его нервно подрагивали.
– Так, парни, не расслабляться! У нас ещё персонал и баклаборатория.
Как выяснилось, они опоздали. Покончивший с нарядом на КПП, Масляков на волне охватившего его нервного возбуждения не стал дожидаться своего зама. Совместно с присоединившимися к нему Агушевым, Жбановым и радистами они вошли в здание, в котором, по сведениям, полученным от Веры, располагались комнаты обслуживающего персонала и медицинских работников.
Когда Ефимов открыл дверь, ведущую в коридор первого этажа, там царила тишина и остро чувствовался запах сгоревшего пороха. Прежде чем идти дальше, Сергей остановился и на всякий случай негромко произнёс:
– Чи.
– Мы здесь! – тут же отозвался Агушев, выходя из ближайшей к Ефимову комнаты.
– Где остальные?
– Да там, – неопределённо отозвался Руслан, кивнул куда-то в глубину коридора и, всем своим видом показывая, что спешить здесь больше некуда, добавил: – Здесь уже всё.
Ефимов одобрительно, но слегка недоумевающе покачал головой и пошёл по коридору, по пути заглядывая в комнаты, в которых были только трупы. Все убитые были мужчинами.
Масляков и все остальные находились в последней комнате. Они мирно сидели на двух стоявших там кроватях и ели разложенную на столе колбасу. В помещении – ни трупов, ни следов крови.
– Вот, блин, нашли время! – Ефимов укоризненно покачал головой. – Виталий Кириллович, ну ты совсем! – Сергей покрутил пальцем у виска.
– Мы быстро, – не переставая жевать, отозвался группник.
Ефимов вздохнул:
– Похоже, вы малость перестарались. Убивать всех было необязательно.
– Да? – сердито взвился со своего места Масляков. – Может, мне надо было их пожалеть? Они готовились погубить миллионы жизней! Приведите хоть один довод, почему я должен их жалеть?
– Плевать я на них хотел! – Ефимов отмахнулся. – Я о другом. Нам никого не надо было захватить живым? – произнёс он с издевкой в голосе.
– Профессора среди них нет. – Виталий обиженно насупился. – Я смотрел.
– Какого хрена мы тогда здесь сидим? – взорвался Ефимов. – Здание обыскали?
– Так точно! – сообщил появившийся со спины Агушев.
– Кончай жрать! – выходя из себя, рявкнул Ефимов. Кое-кто судорожно сглотнул и потянулся к выходу – когда прапорщик по-настоящему злился, лучше было ему не перечить. – Профессор скорее всего в лаборатории, и он там наверняка не один.
– Да что он может? – Похоже, группник решил спорить до последнего. – Сомнительно, чтобы у него было оружие.
