Вслед за Обручем погасли и все посланные группой Огнешары. «Невидимка» тут же ушел, но передышки, которую он дал, хватило «суперу», чтобы сбежать. Нгор’о снова исчезли, а на отряд с удвоенной силой полезли кусачи с лазрачами.
Я работал Резоном почти без передышки, невдалеке махал огромным топором Бандар, граничники с искателями тоже не скучали, но как бы мы ни старались, прорваться к лагерю не выходило. Нас теснили в другую сторону – ближе к Костлявой и к подножию горы, которую река обходила. Наверное, если бы внутренники и Тарлиза вступили в бой вместе с остальными, мы бы сумели прорваться, но тогда мы могли бы остаться беззащитны перед нгор’о. Теперь не только Черный, но и Терикан с Кадоном сдерживали внутри манусов мощную магию. И я понимал их логику. Судя по всему, нгор’о очень своим здоровьем дорожили. Уничтожим хотя бы одного – и остальные, возможно, перестанут нападать. Вот только не факт, что мы до этого дотянем…
– Нг…
– Что?!
– Я… нет, ничего… сзади!
Савойя резко развернулся, чтобы запустить очередную Двойную Черту в выпрыгнувшего из–за ближайших кустов кусача. Я же, раздолбав голову своему противнику – мелкому «суперу», выросшему, судя по всему, из лесной ящерицы, осторожно бросил взгляд туда, где почувствовал… красноту. Очень характерную красноту – четкой и правильной формы. Пригляделся, и… увидел среди листвы край мощной каменной перекладины.
Арка.
Причем, не такая, из которой я вывалился, выбравшись из Острова, а заметно крупнее. Правда, с расстояния почти семидесяти метров не понять – можно ли через нее пройти. Или этой, как предыдущей без гоблина-клептомана не воспользоваться? За время похода я расспросил местных о средствах передвижения. О путешествиях между мирами никто из них не знал. По-хорошему, стоило бы сразу обследовать артефакт – пусть о нем узнали бы остальные, но мертвецы не позволили этого сделать.
На нас продолжали нападать.
Погоня длилась уже несколько часов. Я с трудом урывал мгновение, чтобы закинуть в рот горсть травяной каши. Сухая крупа застревала в горле, но протиснувшись, быстро утоляла голод и снимала усталость. Остальным приходилось гораздо хуже. Особенно граничникам и искателям из тех, что не умели накладывать на себя Усиления Тела.
Поток мертвецов то ослабевал, то вновь усиливался. Причем, зависело это напрямую от скорости, с которой мы переставляли ноги. Каждый короткий привал неизбежно заканчивался боем, но стоило нам ускориться – и кусачи с лазрачами на какое-то время пропадали. Странно, учитывая, что «суперы» могли передвигаться по Лесу значительно быстрее уставших людей. Я подозревал, что наше движение сбивало с толку не самих мертвецов, а тех, кто отправлял их по нашему следу. В поле моей чувствительности мертвецы входили всегда со стороны Хамртума, будто кто-то собирал их в окрестностях замка. Кто именно? Судя по всему, сами нгор’о.
«Магические суперы», кстати, тоже никуда не делись. Они появлялись по одному, максимум, по двое и будто – я подумал об этом не сразу – вели нас в определенном направлении. Бандар пытался сменить маршрут, но каждый раз появлялся кто-то из нгор’о и заставлял свернуть. У руин во время первого нападения погибло четверо человек: по двое граничников и искателей, включая Шеста – напарника Марога по фехтованию. С тех пор потерь удавалось избегать – и во многом благодаря тому, что отряд не пытался идти напролом. В итоге, мы двигались практически параллельно Костлявой на расстоянии ста-ста пятидесяти метров от воды, что, как я видел, сильно не устраивало Бандара.
– Туда! – в какой-то момент прогудел он. Последние минут двадцать отряд как раз «передыхал» после боя, ускоренно двигаясь через Лес.
Группа свернула, и вскоре мы уже взбирались на холм – очень похожий на тот, что готовили к обороне в предыдущий раз, но который так и не пригодился. Едва мы оказались среди валунов, Терикан скомандовал граничникам установить хатордоры, а Черному с Жетом – наложить заклятия на те участки, которые неудобнее всего оборонять.
– Нам нельзя дальше идти вдоль реки, – сказал Бандар, подойдя к Тарлизе. Голос он особо не понижал, так что услышали все.
– Тотиро? – уточнила принцесса.
– Один из самых древних в Лесу, – ответил «индеец». – Мы и так подошли слишком близко.
– Это удобное место, чтобы принять бой, – сказал Долтон Брагаз.– Поднятым придется атаковать снизу вверх, через узкое место. Мы почти не использовали хатордоры, так что энергии достаточно. А нгор’о перебьем по одному.
– Хороший план, – одобрил Терикан.
– Примем бой, – согласилась с обоими Тарлиза.
Глава защитников прикрыл глаза в ответ и принялся раздавать указания: куда какое заклятие наложить, как правильно расположиться граничникам. Принцесса же… снова уставилась на меня. До Хамртума, особенно после того, как на меня надели шеклы, она тоже на меня взгляды бросала. Но делала это украдкой, и выглядела при этом скорее виноватой. После же она стала на меня откровенно пялиться. С тем же выражением, с каким кассирши в супермаркетах смотрят на тех, кто не выкладывает продукты из корзинки, прежде чем поднять их на ленту. С навязчивым пожеланием смерти от продолжительной болезни.
Вроде бы, о сделанных относительно меня выводах она пока никому не рассказала, но то, что выводы сделаны, было очевидно. Даже предупреждения о появлении мертвецов мне очков не добавляли. В ее глазах заглавными русскими буквами читалось: «Ну конечно он знает о всех этих мертвецах! Он ведь Мертвый Король! Наверняка сам их всех и приманил! Гад! И импотент!»
Я мало сомневался, что в конце она добавляет про «импотента». Побывав невозмутимым лидером, беззащитным ребенком и возмущенным подростком, принцесса добралась, наконец, и до убежденной, что ее предали, стервы. Где-то я читал, что вроде как все женщины такие. Не потому, что у них раздесятирение личности, а потому, что женщины: гормоны и все такое. И чем больше в ней этой женственности, тем более удивительные номера она будет выкидывать. Это даже могло быть неплохо. Вдруг, станет доброй и приветливой спустя пару часов? И ничего объяснять не придется.
Замечтавшись, я чуть улыбнулся, глядя на принцессу. На что она на секунду опешила: брови у нее дернулись вверх… но только на секунду. Спустя миг мертвозрение уже показывало, как вокруг Тарлизы формируется что-то весьма магическое и, судя по всему, скверно влияющее на здоровье. Не ее здоровья, а того, кого этим всем приголубят.
Я постарался сделать виноватое лицо… не помогло.
– Ты не мог бы вот так встать?
Взяв Келина за руку, я чуть его передвинул, загородившись от взгляда принцессы. Вместе с кем-то, кого считает невиновным, она меня точно не прикончит.
– Зачем? – все же не удержавшись, спросил Савойя. Он, конечно, заметил, что Тарлиза меня прожигает взглядом, но, судя по всему, из деликатности, вида не подавал.
– На всякий случай.
Отвечая, я еще на полшага его сдвинул, чтобы надежно прикрыться, и заметил… странное. Прикасаясь к держателю, я не прекращал смотреть через мертвозрение и почувствовал, что свет его «точки» откликается на мое прикосновение. Вблизи я ощущал его вполне объемно, магия в Келине совпадала с контурами его тела. И там, где я коснулся его кожи, на мгновение отпечаталось небольшое искажение – другой оттенок.
Не желто-красного цвета, а фиолетового.
За последние дни я чего только не перепробовал, пытаясь распространить защиту от зомби на кого-то помимо Чирика. Включая физический контакт. По вечерам я показывал Марогу, интересовавшемуся немагическим боем, упражнения из тайцзи. А по ночам тихонечко подкрадывался к спящим и трогал их. Разумеется, исключительно в научных целях. И ничего подобного прежде не происходило.
– Келин.
– Что?
– Возможно, я придумал, как защититься от мертвецов.
– Как?! – Савойя быстро дважды моргнул.
– Ты же заметил, что на Чирика мертвецы не нападают?
На самом деле, на него не нападали только «зеленые» и «синие», как и на меня, но пока я не стал этого объяснять.
