— Нет, я лучше пешком, — мотнула между тем головой Надя, указав в сторону лестницы.
— Ну да, тебе же невысоко, — согласился я. — Но могли бы за компанию прокатиться…
— Нет уж, — насупилась вдруг девушка. — Не доверяю я как-то этим механизмам! Как-то брат посадил меня в экипаж, движущийся без магии — на Урале такие делают. В основном для черни, но не только — находятся любители… Заливают в особый бак химическое горючее — бензин называется — поджигают его и едут. Ужас! — передернула она плечиками. — Грохот, как в грозу — того и гляди духи нагрянут. Дым, вонь… Нет уж, увольте — больше никогда!
— Ты же у нас, вроде, за прогресс! — хмыкнул я с ироничной улыбкой.
— Так какой же это прогресс? — удивилась Морозова. — Наоборот, верный знак деградации. В былые времена как-то без этого обходились, а теперь вот то «бурдюки», то бензин…
— Как ты все это — в одну кучу… — покачал головой я.
— Так одного ряда явления — для тех, кто в магии слаб…
— Ну ладно, — пожал я плечами. — Ты как хочешь, а я опробую этот подъемник для слабаков, — кивнул на лифт.
— Прости, — потупилась вдруг Надя. — Я не хотела тебя оскорбить!
— Ничего оскорбительного, — честно заверил ее я. — Ножками по лестнице топать — тоже ведь невелика магическая хитрость!
— И то правда… — улыбнулась Морозова. — Как проведаем комнаты, нужно будет решить, где станем тренироваться, — деловито заявила она затем. — А то по части магии для абитуриентов здесь куча запретов.
— Что значит решить? — не понял я. — Я думал, мы пока домой вернемся. Ну, за вещами и все такое. Там можно и…
— Ты это читал? — помахала девушка перед моим носом листком с правилами внутреннего распорядка. — Домой отлучиться мы сможем только завтра — единственный раз до экзаменов и именно за вещами. Но тренироваться нужно начать уже сегодня. Осталось придумать где.
— Как раз в комнатах вроде можно, — вспомнил я слова кадета на приемке документов.
— Комнаты двухместные. Неизвестно еще, как отреагируют соседи.
— Это да… — вынужден был согласиться я.
— Поэтому давай пока для начала заглянем в эти свои комнаты, а затем встретимся и все обсудим, — предложила Надя.
— Ну, давай…
* * *
Вопреки опасениям Морозовой (которая, впрочем, все равно пошла пешком) лифт не вонял, не дымил и почти не грохотал. Так, поскрипывал слегка. Но вот двигался словно бы с нарочитой неспешностью — при желании, наверное, по лестнице можно и быстрее взбежать. На седьмой, конечно, не набегаешься, а на третий — запросто. Так что, по-хорошему, Надя ничуть не прогадала.
Комната номер 763 (вернее, DCCLXIII, цифры были римскими — вроде бы и знакомыми, но без помощи Фу я бы, конечно, еще долго с ними разбирался) располагалась в середине длинного коридора. Ключ, как и было мне обещано, торчал в замочной скважине — правда, дверь все равно оказалась не заперта.
Еще один ключ — вероятно, для второго жильца — лежал внутри на столе — широком, но единственном. Вся остальная мебель наличествовала в двух экземплярах: пара аккуратно застеленных кроватей, пара стульев, пара шкафов, и даже книжных полок — тоже две.
Не царские, конечно, палаты, и даже не спальня в особняке Огинского, но в сравнении с тем, что я себе вообразил, впервые услышав на приемке слово «казарма» — довольно неплохо.
Никаких признаков присутствия моего неведомого соседа в комнате не имелось — все говорило о том, что заселиться сюда мне довелось первым. Порадовавшись этой удаче, я выбрал себе кровать — ту, что стояла слева от входа. Бросил на нее листок с правилами — обозначить, что место занято — и, в последний раз окинув взглядом комнату, вышел в коридор. Дверь запирать не стал, но один ключ на всякий случай прихватил с собой.
Напоследок пройдясь по коридору и найдя в его конце санузел, вполне чистый и удобный, я воспользовался оным — ну, чтобы уж не зря ходил — и вернулся к лифту. Тот все еще стоял на седьмом. На автомате я протянул руку к ограждению на входе, которое, выходя, за собой задвинул (таковы были здешние правила, но сам бы я о них, понятно, ни за что не догадался — «паук» подсказал. Что говорить, повезло мне с этим фамильяром!), и тут вспомнил, что договориться, где именно собираемся встретиться, мы с Надей как-то не удосужились.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Наскоро прикинув варианты, я отступил от лифта и направился к лестнице — с тем, чтобы уж точно не разминуться с Морозовой, если девушка вдруг решит сама ко мне подняться.
Надя ждала меня на площадке своего, третьего этажа.
— Ну, как тебе комната? — спросил я ее первым делом.
— Скромненько, но жить можно, — слегка скривив ротик, заявила девушка. — И главное — пока она полностью в моем распоряжении — соседку еще не подселили, — с энтузиазмом добавила она. — Так что можем тренироваться там!
— У меня тоже пока нет соседа, — заметил я.
— Ко мне идти ближе, — с улыбкой парировала моя собеседница.
— Ладно, как скажешь, — не увидел предмета для спора я.
Надина комната оказалась точной копией моей, разве что располагалась в самом начале коридора. Ну и кровать себе Морозова облюбовала правую от входа, а не левую, как я.
Достав свой веер (откуда — я снова не заметил), девушка, не раскрывая, подвесила его в воздухе над столом. Мне же велела сесть на стул, отодвинув тот от цели к самой двери — на максимально возможное расстояние.
— Бей, — скомандовала она, когда я занял позицию. — Фигуру помнишь, — сложив тем не менее кукиш, Надя повертела им у меня перед носом, давая рассмотреть со всех сторон. — Удар наноси не рукой. Сердцем… Ну, да это я уже дюжину раз говорила. Давай!
С уверенным видом я изобразил пальцами фигу и направил ее на веер:
— Киай! — зря, что ли, на каратэ ходил?
Может, и зря: ничего не случилось. К немалому моему удивлению. Эй, а как же наш договор с фамильяром?!
«Фу?» — нахмурившись, кликнул я «паука».
«”Достопочтенный Фу-Хао” мне как-то нравилось больше!» — невозмутимо заявил тот.
«Где, блин, магия, достопочтенный?!»
«Где и всегда, сударь. В нас. Вокруг нас. Везде.
Магия — она такая…»
Да он издевается!
«Почему я все еще не могу ее использовать? — все же постарался сформулировать вопрос конкретнее я. — Мы же договорились!»
«А вы, сударь, хотите, чтобы у вас с первого раза все получилось? — хмыкнул Фу. — Нет, дело-то нехитрое, но что на сие скажет наша Надежда Александровна?»
«Наша Надежда Александровна только порадуется», — буркнул я, искоса бросив взгляд на Морозову. Девушка выглядела разочарованной — должно быть, то, с какой самоуверенностью я взялся за дело, обнадежило и ее — а тут снова облом.
«Сперва порадуется, а потом, глядишь, задумается, — назидательно заявил между тем “паук”. — Нет сударь, сделайте сперва полдюжины холостых попыток, а потом уж…»
«Ну, как скажете…»
Я снова навел фигу на веер.
«Только не притворяйтесь, сударь, — бросил Фу. — Старайтесь всерьез!»
«Зачем, если все это пока постановка?»
«За шкафом! Делайте, как велено!»
Не знаю точно, в чем тут собака порылась, но настраиваться на магию, точно зная, что пока все это бесполезно, оказалось как-то даже сложнее, чем питая надежду на успех. Внутри меня и в самом деле словно вырос непроницаемый барьер. Неудержимо захотелось разжать пальцы, опустить руки, послать это проклятое чародейство ко всем чертям…
«Не отступать! — подстегнул меня фамильяр. — Продолжать!»
— Ну же!.. — напрягшись и подавшись всем телом вперед, пробормотала Надя. — Я что-то чувствую! Точно чувствую! Вот-вот прорвет…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Рано, — будто бы ответил ей Фу. — Еще разок…»
— Ну должно же… — прошептала Морозова. — Не может быть, чтобы…
В этот момент веер вдруг с треском переломился пополам. Вот просто взял — и сам собой сломался… Так, наверное, казалось со стороны. Но только не мне. Я-то совершенно точно знал, что только что сам нанес успешный удар. Чувствовал его — будто бы и правда сердцем. И ощущал при этом некоторое опустошение — должно быть, из-за оттока маны, но одновременно — сильнейший, просто всесокрушающий душевный подъем!
