— Не советую. Потом захочется еще.
— У меня все хорошо с самообладанием, — уверенно отметила она и вдохнула в себя белую пыль с вытянутой руки Макара.
Громов лишь рассмеялся над самонадеянностью девицы. Он ведь тоже верил, что с его самообладанием все в полном порядке. Как оказалось, еще было над чем работать.
Девушка оказалась бывалой. Макар понял, что она соврала насчет первого раза, тем не менее никак не прокомментировал это. Ему было без разницы на честность какой-то левой телки.
— А ты? Ты тоже прими, — подначивала его девушка.
— Нет, мне уже хватит, — отрезал Макар, запрятывая пакетик в карман.
У него не было никаких пошлых мыслей насчет девки, а вот у нее еще как были. Появились еще во время их застолья и в разы обострились с "приходом". Наркотик усиливал сексуальное желание стремительным образом, и она сама не поняла, как полезла к нему за поцелуем.
— Э-э-э! Ты берега-то не путай! — пресек Макар хамовато, развернул лицо, остановив девушку за плечи. — У меня НЕ день рождения и подарки мне делать не нужно.
А адреналин в венах хлынул с новой силой. Вся кровь в организме устремилась точно к паху.
— Разве? — кивнула девушка на выпуклость в области его ширинки. — А если я хочу сделать тебе приятное, независимо от того, когда у тебя день рождения?
Пока Макар боролся внутри себя с дьяволами, науськивающими его, Алёна разговаривала по телефону с Катей, находящейся на улице возле клуба.
Ей как раз на телефон пришло сообщение. То самое, где говорилось о том, что ее женишок изменяет ей.
Отправила его подруга Кати, которая тем временем уже отвлекала Клима.
Девушки решили отомстить Макару за прошлые обиды. Сорвать его свадьбу. Чтобы он локти всю жизнь кусал.
Они были уверены, что Макар закрылся в туалете с той целью, чтобы развлечься. Им оставалось лишь, чтобы Алёна успела в клуб и увидела все воочию.
Но Макар пока еще держался молодцом. Правда, выдержка уже была ни к черту. Сознание погасло, работали только инстинкты. И работали они против него.
Девушка так и не смогла дорваться до губ Макара, но смогла продемонстрировать свои умения чуть ниже. Совершенно затуманенным взглядом Громов смотрел на себя в зеркало, видел в нем поднимающуюся и опадающую макушку девки и не мог понять, какого хрена он творит. Наслаждения не было, никаких ощущений не возникало... Он словно в кому впал и разом перестал все чувствовать. Мысли если и посещали его, то все они были сбивчивые, дезориентирующие его.
"Нет, это просто фантазия взыгралась. Глюки. Реалистичная иллюзия, порожденная моим воображением. Это неудавшаяся шутка травмированного разума под воздействием дури", — твердил про себя Макар, лишенный чувств и эмоций.
Его будто бросили в океан. Из-за образовавшейся в душе огромной пробоины, кровожадные волны в считанные секунды поглотили его. Они отправили его на дно, где все потеряло смысл. Где он раньше был... Откуда пытался так отчаянно выбраться.
Сквозь гул в ушах Громов уловил резкий стук в дверь... Вдалеке раздавались возгласы, ревела музыка... Его неслабо встряхнуло. Поплывшее сознание все еще барахталось где-то там, на дне, но последние сомнения отпали. Это ни хрена не иллюзия. Не глюки никакие. Это самая что ни на есть сволочная реальность!
— Хорош! — произнес он механическим голосом, останавливая девушку, отпрянув от нее на шаг. — Поднимайся!
Она оторопела. Недоуменно моргнув, стерла тыльной стороной ладони слюни с подбородка.
— Но еще же не все, — пропищала она, у самой рассудок полностью был заволочен туманом непроглядным.
— Уходи, — бросил он грубо, в суматохе принимаясь застегивать ширинку. А девушка стояла столбом, лишь глазами хлопала, и тогда нервы Макара сдали к чертовой матери. — Блядь, скройся с глаз! — рявкнул он надсадно, что у самого в глазах потемнело. Это заставило незнакомку сначала вздрогнуть, а затем резво отскочить к двери.
— Козел! Импотент хренов! — бросила гневно она ему напоследок и выбежала из туалета, громко хлопнув дверью.
Вмиг помещение туалета заполнила очередь, а Макар как стоял на одном месте, так и продолжал стоять. Упираясь ладонями в выступ раковины и неподвижным взглядом стеклянных глаз пялясь на свое отвратительное отражение в зеркале.
Реальность обрушилась на него и в одночасье смела все то, к чему он стремился. Но никто... никто не виноват в этом, кроме него самого...
С побегом стюардессы из туалета план Кати Ветровой дал осечку, поскольку Алёна еще не появилась в клубе.
Катя велела ее подружке, находящейся в клубе, отснять кабинку туалета. Она нацепила на ручку двери табличку: "Закрыт на ремонт", чтобы внутрь никто больше не вошел.
Сама Катя торопливо смонтировала видео, взяв кадры из той записи, которую она хранила пять долгих лет. Ее голос после операции на связки подвергся изменениям, потому она не боялась, что Алёна признает ее. Зато Макар сразу поймет, кто причастен к его позорному падению.
Как же она мечтала смотреть в его надменные глаза и нагло улыбаться. Спала и видела сей торжественный момент. Обещала себе в случае успеха выделить эту дату на календаре красным цветом.
Ей нисколько не было жаль Алёну. Более того, она не считала ее своей подругой. Ветрова завидовала ей, ведь ее ненависть к Макару тесно граничила с нездоровым желанием обладать им, но он никогда не смотрел на нее так, как смотрел на Алёну. Он ее унижал игнором, дебильным прозвищем. Он ни во что ее не ставил. Отталкивал всячески. И ей было все равно, что тем самым она поквитается не только с Макаром, но и с ни в чем неповинной Алёной. Слишком долго она к этому шла, и чхать она хотела на сопутствующий ущерб.
Меж тем Макар нашел Клима возле зоны бара. Выдернул его из толпы и сунул ему пакетик с наркотой.
— Ты где был? — ошалело произнес Шумаков, видя перекошенное лицо Громова.
— Не спрашивай лучше! — с раздражением ответил он, желая убраться куда подальше.
Запрятав руки в карманы, он двинулся к выходу. Без объяснений. А Клим не мог его так просто отпустить. Заметил, что с другом творится нечто странное. Корежило его всего будто бы. Нельзя ему за руль в таком состоянии.
— Э-э, ты куда втопил? — выкрикнул Клим. Не получив ответа, быстро догнал Макара. — Я спрашиваю, куда собрался?
— Понятия не имею, — отмахнулся Макар, намереваясь обойти друга, а тот схватил его за грудки, хорошенько встряхнул и процедил:
— Да что с тобой? Ты белку поймал?
Макар усмехнулся. Разочарованно.
— Что со мной? Что со мной! Я облажался, вот что, Шума! Я пиздец как налажал, — прохрипел Гром, взявшись за волосы, с корнями, со скальпом желая их вырвать. Его разрывало на части от безумия, от грязи, в которую он вновь окунулся. От того, что пал так низко. От стыда...
Громов откинулся на стену и, представив себе, как будет смотреть Але в глаза, натурально взвыл.
— А я предупреждал, что тебе хватит! — злостно запричитал Клим, но быстро остыл, по плечу друга ободряюще похлопал. — Да не ссы, скоро действие пройдет. Поломает малех. Алёна не просечет, если сам не разболтаешь.
Макар зажмурился крепко и замотал из стороны в сторону головой, в которой жужжало так, словно в ней поселился целый рой жалящих ос.
— Дело не в этом вообще.
— А в чем тогда?
— Стюардесса... Я вогнал ей в рот три минуты назад, — нервно признался Макар, испытывая к себе паскудное отвращение.
Шумаков издал нервный хохоток. Его вытянутое лицо приняло крайне озадаченный вид. Он потер виски. В них боль запульсировала.
— Постой, ты не шутишь сейчас?
— Нет, блядь! Не шучу! — выпалил Макар. Им овладевал целый калейдоскоп эмоций, среди которых не было ничего, что могло бы оправдать его низкий, подлый поступок.
Секундная заминка. Клим был в шоке. Поначалу даже слов приличных не находилось. И почему-то в этой ситуации ему стало больше жаль Алёну, нежели чем Макара...
— Пф... но... это же... Да это ничего еще не значит! — выдал Шумаков сбивчиво, вот только сам не верил своим словам. — Ты просто не говори Алёнке... — Клим почесал лоб, от представленной картины его передернуло и волосы под кепкой зашевелились. Самому стало мерзко, но друга поддержать как-то надо было: — Да, блин, практически все изменяют на мальчишниках, и ничего! Ну дал на клык, с кем не бывает? Не присунул же!
