Старик мягко улыбнулся.
— Раньше люди не поклонялись силе и золоту. Вот и страха в них не было.
— В смысле?
— Хер на коромысле! — передразнил меня старик. — Если ты веришь, что сила важнее всего — значит, боишься тех, в ком её больше. А когда поклоняешься золоту — боишься его потерять. Таких вот богов вы себе выбрали!
— А вы — не такие? — ехидно переспросил я.
Но старик не обратил внимания на мой выпад.
— Когда-то кощей был воином. Божьей карой. Он находил людей, сердца которых заражены страхом, и забирал их. Но теперь...
— Теперь ваш кощей вообще охренел! — невежливо перебил я старика. Нет, я понимаю, когда он в Хворобу пролез! Но Глашку-то зачем было трогать?!
Не то, чтобы я хотел обидеть старика. Но злость и боль требовали выхода. Это надо — добрался, хер его знает куда, а мне вместо ясных ответов подсовывают туманные рассуждения! Да ещё и намекают, что мы сами во всём виноваты.
— Помочь можешь? — прямо спросил я старика.
— Могу, — не сразу отозвался старик. — Но сражаться с кощеем тебе придётся самому. Для вашего мира я почти не существую.
Бля!
— А здесь другой мир, что ли?
— Здесь никакой мир, — ответил старик. — В нём нет времени. Пока ты здесь — в твоём мире ничего не происходит.
Ну, так-то оно и к лучшему! Меньше времени зря потеряю, если что.
Я немного расслабился и спросил:
— Расскажи мне про Ягу. Твой зверь пьёт её кровь. Ей больно, но она продолжает служить вам. Зачем это всё?
Старик прикрыл глаза и снова улыбнулся.
— Яга — это мост между тем миром и этим. Она кормит своей кровью Горыновну. Я пью драконье молоко и таким образом имею доступ ко времени. Маленькую надежду на возвращение в мир.
— А что взамен получает Яга?
— Бессмертие. Точнее — очень долгую жизнь. Некоторых это привлекает, знаешь ли.
— И это добровольно? — угрюмо спросил я.
— Конечно, — улыбнулся старик. — Богам нельзя служить иначе.
— Ну, хер его знает! — засомневался я. — Вечно поить вас своей кровью — так себе удовольствие.
— Яга всегда может отказаться, — мягко подтвердил старик.
— Ты сказал, что можешь помочь, — напомнил я старику.
— Да, — кивнул он. — Слушай. Для того, чтобы изгнать кощея из человека — научи его не бояться.
— Легко сказать, — задумчиво протянул я.
— А это всегда так, — рассмеялся старик. — Сказать — легко, а сделать — трудно. Но у тебя получится, не сомневайся. Кстати, это тоже помощь, если ты не понял. Заранее знать, что всё получится, дано не каждому. И за это знание я кое-что попрошу у тебя взамен.
— Что? — подозрительно спросил я.
Бля! Ненавижу, когда сначала вручают подарки, а потом требуют плату!
— Отпусти кощея, — неожиданно попросил старик.
— Вот уж хер! — искренне ответил я. — я его убью!
— Об этом я и говорю. Отпусти его из вашего мира. Ему там не место.
В голень мне впилось что-то твёрдое. Я пошарил рукой и вытащил небольшой острый камень. Бросил его в пропасть, прислушался. Ни звука.
Высоко, ипать!
Ладно!
Я поднялся на ноги. Грудь отозвалась болью, и я подозрительно взглянул на неё. Ничего. Ни шрама, ни следов крови.
— Спасибо за гостеприимство, но мне пора.
— Время здесь не идёт, — напомнил старик. — Ты можешь оставаться, сколько хочешь.
— Здесь, может, и не идёт, — ответил я. — А вот у меня в башке оно просто бежит. Покажешь — в какую сторону идти?
— Зачем? — пожал плечами старик. — Горыновна отвезёт. Тебе сразу в Старгород?
Ни хрена себе! А что, так тоже можно?
— Нет, — сказал я, немного подумав. — Обратно к Яге.
— Ну, как знаешь!
Старик резко, пронзительно свистнул. Свист отразился от скал и вернулся звонким эхом.
В синем небе возникла сверкающая точка. Через минуту трёхголовое чудище тяжело плюхнулось на скалистый выступ возле пещеры.
— Горыновна, — ласково обратился к чудовищу старик. — Отвези нашего гостя туда, откуда взяла.
Ипать! Вообще-то, она меня в воздухе поймала! А ну как поймёт просьбу старика буквально?
Горыновна насмешливо взглянула на меня и распласталась на камнях, сложив крылья вдоль золотистых чешуйчатых боков.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Залезай ей на спину, Немой! — сказал старик. — Держись покрепче, да по сторонам гляди.
— Зачем?
— Чтобы лучше запомнилось. Пока нас помнят — мы живы, понимаешь? Так что в этом смысле я очень на тебя надеюсь, Немой!
Я вскарабкался на спину Горыновны. Да, это не лошадь, бля! С такого зверя наипнёшься — ушибами не отделаешься!
Чешуя драконихи была твёрдой и скользкой. А может, она, и вправду, из золота?
Я поёрзал, устраиваясь поудобнее. Похлопал Горыновну по спине и скомандовал:
— Ну, полетели, что ли?!
***
Только через день, ближе к вечеру я вернулся в Старгород. На ночь пришлось задержаться у Яги. Ничего интересного — я наелся пряной грибной похлёбки и отсыпался после тесной встречи с древним богом и его питомцем.
Выспавшись, я даже завтракать не стал — сразу собрался в дорогу. Яга грустными глазами смотрела, как я натягиваю сапоги и привычным движением забрасываю за спину меч.
— Спасибо тебе, князь! — негромко сказала она.
Я пожал плечами.
— Интересная у тебя жизнь. Может, ещё и увидимся.
— Может быть, — эхом откликнулась Яга.
До Старгорода я добрался почти без приключений. Уже у самой опушки леса на меня выскочил шальной волк с застывшими глазами. Я, не останавливаясь, полоснул его когтями по морде, увернулся от лязгнувших клыков и вскочил на подвернувшуюся берёзу. С берёзы перепрыгнул на стоявшую поблизости ёлку и так продолжил свой путь по макушкам деревьев. Волк попытался было преследовать меня, но скоро завалился на траву и стал кончиком языка зализывать кровоточащий нос.
Я убрался подальше, соскочил с дерева и снова побежал по земле.
Глава 26: Ход статуей
Ориентируясь на высоко висящее в небе солнце, я перемахнул заросшую жёлтыми лопухами канаву и выскочил из леса. Впереди, за сжатыми полями виднелась окраина Старгорода. Я поднял морду и охренел.
И было от чего!
Вместо знакомого бревенчатого забора я увидел высокую каменную стену! Стена была высотой не меньше, чем в четыре человеческих роста, и сложена из плотно пригнанных булыжников. По верху тянулись узкие бойницы, а в основании стены чернел большой полукруглый проём. В проёме, стуча топорами, копошились плотники.
Я в изумлении помотал башкой. Бля, компас у меня сломался, что ли? Может, я не к тому городу выбежал?
Я пересёк поле и выбрался на дорогу. Спрятался за кустом пожелтевшего ивняка.
Перекидываемся, Немой!
В голове звонко щёлкнуло. Я поправил за спиной меч и широкими шагами направился к проёму в стене.
Шагов за двадцать до стены мне перегородил дорогу широкий свежевыкопанный ров. Шириной он вполне мог поспорить с небольшой речушкой. Да и глубиной тоже. Перед рвом был насыпан высокий земляной вал.
Увязая в свежей земле, я вскарабкался на вал и, вытянув шею, я заглянул в ров. Далеко внизу по неровному дну, подмывая крутые откосы, уже бежала мутная вода.
Комья земли посыпались из-под моих подошв, и я поспешно отскочил назад.
Бля!
Не хватало ещё ипануться и шею свернуть!
Я покрутил башкой влево и вправо, но моста нигде не было. А как в город-то попасть?
— Эй, мужики! — окликнул я плотников. — Это что за херня творится?
Плотники отложили топоры. Старший приложил согнутую ладонь ко лбу, всматриваясь в моё удивлённое лицо.
— Княже! — узнал он меня. — Тебе в город надо? Вот незадача! А мы, понимаешь, только-только ворота мастерить начали! Да моста руки пока не дошли. Да и лес для опор только завтра подвезут. Никто ведь не ожидал, что дело так быстро пойдёт!
Плотник показал рукой на стену.
— А откуда стена взялась? — заорал я.
Мужик почесал пятернёй в затылке.
— Так это дух постарался! Со вчерашнего утра работает без отдыха! Половину города стеной обнёс, а теперь уже к реке перебрался. Ох и здорово он камни ворочает! А землю копает так, что только по сторонам летит. А вот плотничать он не способен. Так бояре в спешном порядке всех городских плотников согнали — лестницы, ворота и мосты заново мастерить.
