в сторожке ночевали дамы, а вот охрану пригласили в общую трапезную и выделили кельи. По сути, эти помещения никак не отличались друг от друга, но графиня изрядно позубоскалила по этому поводу.
Так мы и ехали, постепенно продвигаясь к границе. Пока не достигли той самой обители, принимающей матерей и внебрачных детей. Тут уже выбора не оставалось.
Погостив у добрых сестер два дня, мы якобы собрались обратно во дворец. Капитан явно вздохнул с облегчением. Он и так посматривал на меня подозрительно – прежде я не отличалась благочестием, а теперь аккуратно посещала все службы и действительно молилась! Молилась, чтобы Кастор меня не догнал!
Уже во дворе, когда ворота распахнулись, графиня вдруг выглянула из кареты и позвала нашего сопровождающего:
– Капитан Арен, прошу вас, зайдите, мне нужна ваша помощь!
Он нехотя спешился и заглянул в карету. Графиня сунула ему под нос флакончик, бедолага вдохнул и… уснул! А мы дружно уложили его на диванчик.
– Поехали! – леди Лиана высунулась из окна, – капитан пока что останется с нами!
Кучер направил коней вперёд, к границе. А подчиненным Арена ничего не оставалось, как только следовать за командиром.
Границу с Лигурией мы пересекли инкогнито.
Точнее ее пересекла графиня Домбрийская с охраной, компаньонкой и служанкой.
Потом карета быстро покатилась к обители, стоящей неподалеку, и едва мы оказались на широком дворе – капитан пришел в себя.
Ох, как он ругался! Будь я одна, может, даже не выдержала и повернула бы назад. Но графиня выслушала нравоучения капитана с самым скучающим видом, а потом задала ему один единственный вопрос:
– Вы хотите, чтобы ваша ученица через годик зарезала принца соседней державы во сне, или все же дадите ей шанс быть счастливой?
Мужчина поперхнулся и замолчал. А я тут же вставила, что мне ежедневно снятся лозы с герба Лигурии, и некто незнакомый торопит – успеть до Бино-Нуво в столицу.
Капитан оглядел нас, понял, что мы не уступим, и махнул рукой.
– Ладно. Еду с вами. Все равно его величество Эван мне собственноручно отрубит голову, если с его дочерью что-нибудь случится!
Мы с графиней переглянулись как заговорщики и, улыбаясь, присели в книксенах, благодаря капитана.
Потом все было довольно скучно – карета также тащилась по дорогам, а мы в ней тряслись.
Поскольку кучер не знал пути, мы периодически плутали, останавливались на ночлег в каких-то подозрительных трактирах, а однажды вовсе были вынуждены заночевать в огромном сарае, набитом сеном.
Вот в этом сарае мы встретили лигурийского герцога. Этот высокий харизматичный мужчина вбежал в полумрак, когда мы уже устроились на ночлег.
Увидев других путников, тряхнул головой, разбрасывая тяжелые, холодные капли, представился и учтиво произнёс:
– Меня зовут герцог ди Новайо. Прошу прощения, что потревожил. Ливень застал нас в дороге, а до ближайшего трактира часа два пути… Вы не будете возражать против компании?
Вперед выступил капитан Арен, старательно прикрывая нас своей широкой спиной:
– Здесь достаточно места, синьор, надеюсь, к рассвету дождь закончится.
– Жаль, нельзя развести костер, – вздохнул герцог через некоторое время, когда его пятерка развесила свои мокрые плащи у входа и принялась согреваться чем-то из фляжек.
Нам повезло больше – мы заметили этот сарай, когда дождь только начался, и укрылись в нем до того, как наша одежда и пледы окончательно вымокли.
– Тут рядом под навесом есть дрова, – сказал капитан, – можно устроить «походную свечу».
– А у вас есть коловорот или пила? – оживились лигурийские гвардейцы.
Капитан достал из каретного ящика и то и другое, и мужчины, довольно потирая руки, отправились на улицу.
– Ты знаешь, что они будут делать? – шепотом спросила меня тётушка Лиана.
– Да, – кивнула я, – сейчас сделают безопасный костер, приготовят ужин и горячий отвар.
Любопытная графиня Домбрийская зашуршала сеном, подбираясь к небольшому оконцу, чтобы посмотреть. Я двинулась за ней.
Мы так устали в пути, что перекусили вареными яйцами и пирогами, захваченными в дорогу. Нам этого хватило, а вот промокшим мужчинам требовалось что-то более серьёзное, чтобы восстановить силы. Они выбрали пару чурбаков – гладких, без сучков, с ровной поверхностью. Высверлили коловоротом две дыры – сверху и сбоку, потом набили их трутом и подожгли. Вскоре занялся огонек, но поскольку горел он внутри бревна, ничто не угрожало ни мокрой соломенной крыше, ни сараю, набитому сеном.
На один чурбак водрузили котелок с водой и травами для отвара. На второй поставили котелок поменьше – для похлебки или каши, а над третьим мужчины развесили свою мокрую одежду.
Графиня Домбрийская хотела на меня шикнуть, чтобы я не смотрела, как мужчины раздеваются, выжимают воду и встряхивают рубашки, поводя сильными плечами. Но я фыркнула в ответ и напомнила ей, что я постоянно тренируюсь с гвардейцами.
В общем, немного полюбовавшись зрелищем, мы вернулись к своим пледам и задремали под шум дождя и гул мужских разговоров.
Разбудил нас капитан. Он принес нам две миски с кашей, две кружки с отваром и шепотом попросил посидеть в укрытии до утра.
– Герцог спешит по делам службы, но если увидит вас, ваше высочество, вынужден будет сопроводить в столицу.
– Так, может, будет лучше, если его светлость… – негромко сказала графиня.
– Нет, – я была категорична, – не стоит.
Тётушка пожала плечами и занялась едой. Я к ней присоединилась. А отогревшись, мы уснули с куда большим удовольствием, чем прежде.
Утром наши случайные гости уехали с первыми лучами солнца, но на прощание герцог бросил взгляд на окно, в которое я наблюдала за отъездом, и поднял руку в традиционном приветствии. Я закусила губу – похоже, синьор ди Новайо прекрасно знал, кто ночует в сарае!
Вторым сюрпризом стала карта, которую герцог вручил капитану. А еще он наверняка дал моему сопровождению какой-то совет, потому что с той поры мы ехали по более-менее приличным дорогам, ночевали в трактирах, и в целом мне стало спокойнее, хотя погода стремительно менялась.
Ночи становились все холоднее, и вскоре нам пришлось брать в карету жаровню и кутать ноги пледами. Потом Ная вынула из сундуков утеплённые плащи, а капитан и его спутники купили в лавке толстые суконные крылатки, чтобы прятаться от зарядившего дождя.
Путешествие меня утомило. А с неумолкающим стуком дождя по крыше кареты стало и вовсе невыносимым.
К тому же я поняла, что не могу отправиться к королю Лигурии. Испугалась. Его величество Рикардо запомнил меня как разумную девушку, а не глупую беглянку. Хотелось бы, чтобы так оно и оставалось.
Да и на каком основании я к нему заявлюсь? Сходу сообщу, что не хочу замуж. И он предоставит мне политическое убежище? Групости! Сейчас, поостыв, я понимала, что мой план был чистой воды безумием. Капризом глупой девчонки, если хотите.
И только малость отделяла меня от того, чтобы не потребовать у кучера разворачиваться. Я понимала, что возвращению домой обрадуются все.
Кроме меня…
Капитан Арен и его воины смотрели мрачно, не решаясь высказывать мнение, но я слышала тихие разговоры. Тётушка поглядывала на меня задумчиво. Пару раз мне казалось, что она собирается что-то сказать, но графиня так и не решалась. А я не стала спрашивать, боясь, что мне не понравится услышанное.
После нескольких недель пути, трясясь в тесной карете, посещая пыльные кусты вместо уборной, придорожные трактиры вместо уютной малой столовой, я начала сомневаться в своём решении.
И это было хуже всего.
Потому что и Кастор уже не казался мне таким уж неприятным. Ведь мы с ним находили общий язык прежде. И даже подолгу беседовали об искусстве и астрономии. Но потом я бросала взгляд на сжавшуюся в уголке Наю, и моё сердце покрывалось бронёй злости.
Я не выйду за него замуж. Ни за что и никогда!
