увела меня, то она увидела бы меня с той стороны, которую мне не хотелось ей показывать. Таких же титанических усилий мне стоило приложить, чтобы поехать на ужин к мистеру Пиперсу за город. Я ходил по его дому злой и сонный. На приветствия я лишь кивал головой. Меня раздражали эти фальшивые улыбки и пустые разговоры. Несколько раз мне звонил Стив, который отрывался на очередной вечеринке, и я чуть не поддался искушению бросить все и уехать. Но это ни к чему бы не привело. Мне нужно было увидеть ее. Обнять, поцеловать и забыть обо всем. Моя мать оскорбила ее. Если отец проявил равнодушие, то мама смотрела на Мадлен как на пустое место. Меня сжигал стыд. Я прекрасно понимал, почему Мадлен отказалась поехать со мной на этот ужин, и не винил ее. Просто не смел.
Я продолжал угрюмо бродить по дому, пока мать не выдержала. Она ущипнула меня за бок и, утащив в пустую комнату, раздраженно прошептала:
– Прекрати хмуриться, Стайлз. И общайся с людьми, в конце концов. Ты ведешь себя так, будто кто-то умер.
– Если бы ты хотя бы постаралась утром быть чуточку приветливее, я бы тоже постарался сейчас, мама.
– Ты шутишь? Тебе семнадцать, и приводить девочку домой это нормально в твоем возрасте. Но приводить ее сюда, да и кто она? Стайлз, ты должен смотреть на вещи реально.
– Мне не нравятся твои намеки, – разозлился я.
– Смени тон. Мы в гостях. И как я могла быть приветливее? Ты и эта девочка были в таком виде… Несложно догадаться, что вы пили всю ночь. Вот как она на тебя влияет. Это все, что я увидела.
Мои глаза налились кровью.
– Мы не пили всю ночь, о чем ты? Ты ее не знаешь. Не смей так говорить. Можно подумать, что до нее я не ходил на вечеринки.
– Вот именно, Стайлз. Зачем тебе подружка, которая поддерживает такой образ жизни?
– Какой образ? Мы всего лишь были на вечеринке в честь победы, о которой ты даже не поинтересовалась. И Стив там был, да вся школа!
Мамино лицо приняло самое холодное выражение.
– Стив – сын Кайла Прайса и в его воспитании я не участвую. И я знаю о том, что вы выиграли последнюю игру. Мы с отцом очень тобой гордимся. Но все это можно обсудить дома, мне нужно идти.
– Ты даже не спросила о Ханне, – уже спокойнее сказал я.
Маме не нравился ход моих мыслей.
– Не делай из меня никчемную мать. Мне звонил Фрэнк. Я люблю своих детей, только кто-то это не видит и не ценит.
– О, да я вижу, – равнодушно ответил я. – Особенно в такие моменты, когда ты улыбаешься и протягиваешь руку Мадлен, знакомясь с ней.
– Ты опять об этом. Я не буду распинаться перед этой девочкой, которую ты бросишь через несколько дней.
– С чего ты это взяла? И кто тебе дал право говорить так о ней?
Мама испуганно огляделась и плотнее прикрыла дверь. Мы находились в огромной библиотеке мистера Пиперса. Когда дверь закрылась, до нас перестали доноситься звуки тихой музыки, звоны бокалов и голосов.
– Я еще раз повторяю: перестань разговаривать в таком тоне с матерью. Мы обсудим это дома.
– Продолжай, раз уже начала. – Я не мог сдерживаться.
– Я знаю, что ее мать алкоголичка, а брат умер от передозировки. Тебе не стоит общаться с ней.
Мои уши заложило от избытка информации. Возможно, это всего лишь сплетни. В городе любят болтать, и часть этой болтовни всего лишь выдумка.
Не веря ушам, я покачал головой. Но мама продолжила:
– Да, Стайлз. Это правда. Именно поэтому они уехали из Лондона. В поисках лучшей жизни.
– Ты не поняла меня, мам, – сказал спокойнее я. – Мне все равно. Правда это или нет. Это не имеет значения. Я люблю ее.
– Что? – Сначала ее глаза округлились, а потом она начала смеяться. – Стайлз, какая любовь в семнадцать лет? Не говори ерунды. Идем, твой отец будет недоволен, что мы отлучились так надолго.
Я проигнорировал маму и прошел мимо нее.
– Я уезжаю отсюда, – сказал я у двери.
– Ты не посмеешь. – Мама пошла за мной и попыталась схватить за руку.
Но мы уже находились в оживленной гостиной, и ей пришлось сделать вид, что ничего особенного не происходит.
– Мелоди, вот ты где. – Какая-то женщина и подошла к маме.
Она натянуто улыбнулась и что-то ей ответила. Пользуясь этим, я вышел за дверь.
Всю дорогу до дома Мадлен я думал о том, что сказала моя мать, и игнорировал звонки от отца. Мадлен говорила мне, что у нее был брат, но он умер. Мы договорились, что расскажем друг другу свои тайны, когда будем готовы. И я ждал этого. Меня бесило, что мама сказала мне это сегодня. И пусть это правда, это действительно не важно. Я люблю Мадлен. И мне верится с трудом, что миссис Ланкастер алкоголичка. Что бы ни произошло в жизни Мадлен, это ничего не изменит. Я лишь думаю о том, что ей пришлось пережить в Лондоне, если все это правда.
Телефон Мадлен был отключен. Из их дома доносился еле слышный звук телевизора и лай Айка. Сделав еще пару попыток дозвониться, я уже решил позвонить в дверь. Но не успел и сделать шага, как на улицу выехал серебристый «Кадиллак» с Мадлен и каким-то парнем внутри.
* * *
Я смотрю на Мадлен и до сих пор перевариваю то, что услышал. Всю ревность мигом забыта.
Спустя мучительную минуту она качает головой и направляется в сторону дома.
Нет, нет, нет. Она не так поняла мое молчание.
Я бегу за ней и хватаю за руку. Мадлен разворачивается и в ее глазах я вижу слезы. Я целую их, впитываю соленую влагу, скопившуюся на ресницах.
– Любимая, – наконец-то поворачивается мой язык. – Ты не представляешь, что сделала сейчас. Это я должен был сказать это первым.
– Стайлз. – Мадлен слегка отстраняется и выглядит
