Особенно сербов возмутило Приложение В к главе 7, которого они ранее не видели. В нём предусматривались особые льготы для войск НАТО на территории Сербии и Черногории. Так, натовцы могли беспрепятственно въезжать и выезжать в страну: «персонал освобождается от паспортных и визовых формальностей и требований регистрации, которые распространяются на иностранцев. Во всех пунктах въезда в СРЮ и пунктах выезда из СРЮ персоналу НАТО разрешается въезжать в СРЮ / выезжать из СРЮ по предъявлении национального удостоверения личности». Персонал НАТО может иметь и носить оружие, «при всех обстоятельствах и постоянно обладает иммунитетом от юрисдикции сторон в отношении любых гражданских, административных, уголовных или дисциплинарных правонарушений, которые могут быть им совершены в СРЮ», обладает иммунитетом от любого вида ареста, расследования или задержания властями в СРЮ, пользуется правом свободного и неограниченного прохода и беспрепятственного доступа ко всей территории СРЮ, правом проводить расквартирование и использовать любые районы или объекты для выполнения задач, связанных с обеспечением, обучением и ведением операций. «НАТО освобождается от пошлин, налогов и иных сборов, досмотров и выполнения таможенных правил, включая предоставление инвентарных описей или другой установленной таможенной документации, в отношении персонала, наземных транспортных средств, кораблей, воздушных судов, имущества, предметов снабжения и провианта, которые ввозятся на территорию СРЮ, вывозятся из нее или провозятся транзитом в целях обеспечения Операции». Никаких сборов не может взиматься с НАТО за воздушное движение, посадку или взлет летательных аппаратов, независимо от того, принадлежат ли они правительствам или зафрахтованы. Кроме того, никаких пошлин, налогов, навигационных или иных сборов не может взиматься с кораблей НАТО, независимо от того, принадлежат ли они правительствам или зафрахтованы, за вход в порты и выход из них. Наземные транспортные средства, корабли и воздушные суда, используемые в целях обеспечения Операции, не подпадают ни под требования о лицензировании или регистрации, ни под коммерческое страхование. НАТО предоставляется право использовать аэропорты, автомобильные дороги, железные дороги и порты без уплаты комиссионных, пошлин, налогов, дорожных или иных сборов, сопряжённых с простым использованием. Стороны в ответ на простую просьбу предоставляют все услуги связи, включая услуги служб вещания, которые необходимы, по мнению НАТО, для целей Операции. Это включает в себя право использовать такие средства и службы, которые требуются для обеспечения всей необходимой связи, и право использовать для этой цели весь спектр электромагнитных волн на безвозмездной основе. Стороны бесплатно предоставляют НАТО такие общественные здания и сооружения, которые необходимы для подготовки и осуществления Операции. Стороны оказывают НАТО помощь в получении по самым низким ставкам таких необходимых коммунальных услуг, как электричество, вода, газ и другие ресурсы, требуемые НАТО в связи с Операцией[342].
О какой Операции в Косове идёт речь? В Документе об этом говорится так: «“Операция” означает поддержку, осуществление, подготовку и участие НАТО и персонала НАТО в целях содействия осуществлению настоящей главы». В 7 главе же говорится о формировании на территории Югославии огромной группировки сухопутных, воздушных и морских частей и подразделений под общим названием «Силы для Косова». Сербы расценили этот план как план оккупации и лишения страны независимости.
Сербская делегация, как она позже заявила, оказалась «перед большим обманом, срежиссированным США. Высказывается требование о подписании соглашения, которое в его самой большой части (более 56 страниц) никогда не обсуждалось — ни в рамках Контактной группы, ни в ходе переговоров»[343]. Сербская делегация проявила принципиальность, не поддалась давлению, хотя и готова была вести переговоры о предоставлении Косову широкой автономии.
После завершения переговоров в Рамбуйе делегации сделали заявления. В заявлении сербской делегации, в частности, говорилось: «Делегация Правительства Республики Сербия подчеркивает, что на переговорах в Рамбуйе был достигнут значительный прогресс в выработке политического решения о широкой автономии Косова и Метохии, уважающей суверенитет и территориальную целостность Республики Сербии и Союзной Республики Югославии. Мы особо подчеркиваем то же, о чём говорит и Контактная группа, а именно, что речь не идёт ни о независимости Косово и Метохии, ни об образовании третьей республики. Поэтому все элементы автономии на момент утверждения соглашения должны быть известны и ясно определены. В дальнейшей работе этот вопрос необходимо адекватно поставить и последовательно решить. В этом смысле мы готовы участвовать в следующей встрече, посвященной данному вопросу»[344].
В заявлении делегации албанцев подчеркивалось, что она подпишет договор, если через три года албанскому народу в Косове позволят провести референдум о независимости. «Делегация Косова на основе консенсуса соглашается подписать Соглашение в течение двух недель после консультаций с народом Косова, политическими и военными институтами. Делегация Косово соглашается, и это будет вновь подтверждено подписью, что по истечении трёхлетнего переходного периода в Косове будет проведён референдум, чтобы реализовать волю народа, как это предусмотрено статьей 1 (3) главы 8 Соглашения». Далее в своем заявлении делегация косовско-метохийских албанцев отмечала, что Соглашение в Рамбуйе, представленное на переговорах 23 февраля, «будет лишь предложено для технического изучения специалистами». На эту часть заявления представители сербской делегации обратили особое внимание, так как её в качестве аргумента использовали для того, чтобы отвергнуть сербские предложения о доработке политической части Соглашения, а также на встрече, продолжившейся в Париже[345]. Кроме того, албанская делегация с благодарностью отмечала тот вклад, который в достижение поставленных целей внесли члены Контактной группы, сопредседатели, участники переговоров, сторона-хозяйка конференции, международные институты, включенные в процесс переговоров и реализации выработанных мер. В особенности албанцы подчеркивали неутомимые усилия американского государственного секретаря Олбрайт…
М. Олбрайт покидала Рамбуйе довольная, хотя основная цель достигнута не была. Удовлетворение вызывало то, что удалось сплотить албанскую делегацию и обрести «ясное видение будущего демократического Косова». Даже Х. Тачи «в течение двух последующих недель агитировал командиров и кадровый состав ОАК, призывая поддержать достигнутое в Рамбуйе соглашение»[346].
Тупиковость ситуации и отсутствие единства взглядов у организаторов конференции требовали паузы. С 25 февраля по 15 марта стороны уточняли свои позиции, изучали текст договора, встречались с посредниками, проводили многочисленные встречи и согласования. Американцы тоже должны были заручиться поддержкой Конгресса для отправки в Косово миротворческих войск. М. Олбрайт проделала огромную работу, чтобы её план стал реальностью. В итоге Сенат уполномочил президента поддержать натовские бомбардировки. «Мало кто из законодателей с восторгом принял эту перспективу, но большинство согласилось с тем, что альтернативные варианты еще менее приемлемы»[347].
После консультаций с американскими представителями албанская делегация стала склоняться к подписанию всего пакета соглашений. Но одновременно свои ряды укрепляла ОАК, назначив 7 марта 1999 г. нового командующего. Им стал Сулейман Селеми по прозвищу Султан. Он категорически отверг «полумеры» и «частичное соглашение» и выступил против разоружения своих формирований и за достижение полной независимости[348].
Югославам же было очень трудно. Фактически Югославия получила ультиматум: если подпишет договор — на территорию края войдут войска НАТО, а если не подпишет — будет нести ответственность за провал переговоров, что предполагает «наказание» бомбовыми ударами. Комментируя столь унизительный ультиматум, даже американские газеты («Вашингтон пост», 1999, июнь; «Хьюстон кроникл», 1999, 28 марта и др.), а также многие научные авторитеты в области международного права риторически вопрошали: «Неужели кто-то мог ожидать, что сербы его примут?» Некоторые обращались и к совести общественных кругов: «Вы-то сами подписали бы подобное соглашение?»[349]
Взятая пауза предполагала, что подписание предложенного текста в первый день начала второго раунда, который должен был состояться в Париже.
М. Олбрайт представлялось очень важным переломить позицию С. Милошевича. Она была готова даже пойти на изменение формулировок, чтобы как можно более нейтрально представить оккупацию Альянсом всей страны. Олбрайт предлагала, например, сербской стороне такую характеристику натовских войск, как «антитеррористические силы», роль последних, в частности, должна заключаться в содействии разоружению ОАК[350]. Но ещё один момент был крайне важен американцам. Чтобы избежать обвинений в оккупации и иностранном вторжении, надо было добиться от Белграда приглашения сил НАТО разместиться на территории Югославии. Однако сделать этого не удалось. Привлекали даже российского министра иностранных дел в надежде, что ему удастся уговорить С. Милошевича. Но… не того послали. В середине марта И. Иванов съездил в Югославию и увидел там, по словам М. Олбрайт, «только идиотов, готовых идти на войну»[351].
