Я смотрю на свой лист бумаги, и слова начинают расплываться. Зачем я это делаю? Мои боль и скорбь реальны, но они — лишь крошечная часть войны. Человек, сидящий напротив меня, был там, он был в грузовике, который взорвался, и видел своими глазами такое, о чем никогда не сможет говорить. И я явилась требовать ответов о видео, которое он выложил в интернете?
Какого черта я о себе возомнила?
Я смотрю в его большие карие глаза такие серьезные и дружелюбные.
— Я прошу прощения, надеюсь, я не потратила ничье время, но я не собираюсь задавать эти вопросы. Вы… Вы не заслужили, чтобы вас допрашивали.
Гейб смотрит на Вики и на доктора, а потом переводит взгляд на меня.
Ну, это хороший поступок и все такое, но у меня есть объяснение для того, что я сделал, и я как бы хочу рассказать, если вы не возражаете.
— Вы не должны ничего…
Мама перебивает:
— Роуз, пусть Габриэль скажет то, что он хочет сказать.
Гейб бросает взгляд на доктора Корнинг, которая смотрит на меня.
Я киваю.
— Да. Извините.
Гейб ерзает на стуле, на котором едва помещается, пытаясь устроиться поудобнее.
— Я тогда был как бы не в своем уме, но не знал об этом. Я снимал на видео все — я вроде как помешался, так они это называли. Когда я приехал домой, мне снились эти видео, играли у меня в голове каждую чертову ночь… извините… и мне нужно было их остановить. Я выложил их в интернете, потому что подумал, что это может помочь, ну, знаете, отправить их во внешний мир и все такое.
Он наклоняется вперед, откидывается назад и снова наклоняется вперед. Я слушаю так внимательно, что почти не дышу.
— Я хочу сказать вам и вашей маме, что я совсем не подумал о вас и теперь жалею об этом. Очень-очень жалею. Не знаю, как эти люди из телевизора узнали о видео, и не знаю, где они нашли мое имя, но я, блин, уверен… извините… что я им его не отправлял. В любом случае надеюсь, что вы сможете меня простить, и что, когда я отсюда выйду, я отплачу и вам, и мисс Вики.
Мы с мамой слишком ошеломлены, чтобы отвечать. К счастью, Вики перехватывает инициативу:
— Конечно, мы прощаем тебя, милый, и ты не должен делать ни единой вещи, чтобы нам отплатить — только приходи в себя и выбирайся из этого места. Без обид, доктор Корнинг.
— Я тоже хочу именно этого, — кивает доктор.
— В те дни я грустил, или злился, или что-то среднее. Не знаю, зачем я разгромил бар и подрался с теми ребятами. Мой док по
мозгам говорит, что иногда я принимаю плохие решения, потому что чувствую, что всегда должен грустить или злиться, и все из-за этого.
— Я знаю это чувство, — говорю я. — Это отстойно.
Все, включая охранника, смотрят на меня.
Гейб ухмыляется.
— Вы правы, мисс. Это совершенно точно отстойно.
Доктор Корнинг смотрит на часы.
— Еще что-то хочешь сказать, Гейб?
Гейб встает и берет меня за руку. Думаю, он собирался пожать ее, но он просто ее держит.
— Ваш папа был хорошим человеком и смешным тоже — всех смешил. И он по-настоящему гордился вами и вашим братом. Он показывал ваши фото всем, кому не лень. Говорил, что вы оба очень умные. И что вы далеко пойдете. Очень далеко.
Не могу ответить — боюсь заплакать, а это может плохо повлиять на Гейба. Я киваю и изо всех сил выдавливаю улыбку. Чувствую, что мама рядом со мной тоже старается сдержаться. Вики снова приходит на помощь.
— Спасибо, что поговорил с нами, Габриэль, — говорит Вики.
Вернусь к тебе завтра, хорошо, коть?
Гейб прощается, а охранник и доктор Корнинг выводят его из комнаты.
— Получила, что нужно для твоего проекта, Розалита? — тихо спрашивает Вики, когда они уходят.
Я наклоняюсь, опускаю голову на стол и плачу за всех нас.
***
Вечером дома у Вики, когда мама ложится спать, Вики делает мне прическу в своей гостиной. Она ждала этого с того момента, когда впервые отправила мне картинку с пышной техасской прической, а я сказала, что из моих волос такое не сделать. Она тогда ответила, что сделает мне укладку за долю секунды.
Свет в комнате выключен, горят только несколько гирлянд в виде пластиковых перчиков халапеньо, которые Тревис однажды повесил на Рождество. Из кухни доносятся звуки радио: женщина объясняет, как готовить идеально прожаренную окру.
— Гейб оказался не таким, как ты думала, да? — спрашивает она, расчесывая мои волосы и готовя их к олд-скульному начесу.
— Вообще не таким, — отвечаю я.
— Мальчик сделал тебе больно. Тревис любил его, как брата.
Я сбилась со счета, сколько раз она мне это говорила, объясняя, почему для нее так важно помогать Гейбу. Мне хочется спросить о его попытке суицида, но я этого не делаю. Думаю, нам и так достаточно }печали для одного дня.
}— Как твое пение, зай?
}Нормально, — говорю я. — Хожу на занятия по написанию песен, и думаю, как написать свою собственную. С группой ничего не вышло, поэтому сейчас я пою для себя.
}Думаю, Вики чувствует, что мне не хочется ничего объяснять. Она просто кивает, проводя расческой по волосам и поднимая флакон с чем-то под названием «Клейкий спрей. Фиксируй что угодно». Может, стоит зажать нос и рот?
}Знаешь, Розалита, ты как-то подозрительно молчишь про своего парня.
}— Джейми? Он хороший. Правда, хороший, — я сама слышу, что стараюсь говорить как можно позитивнее. — Я думаю, он может поехать со мной и мамой в наше турне по колледжам.
}Вики не попадается на эту удочку. Она выливает мне на волосы пол флакона липучки, а потом спрашивает:
}— Ты спишь с этим мальчиком?
}Я смеюсь.
}— Вот, значит, как ты обращаешься с клиентками в салоне?
}Она ставит флакон, берет прядь волос и начинает начесывать.
}— Ой, нет, милая. Будь ты в моем кресле в салоне, я бы уже знала ответ на этот вопрос.
— Ты смешная, Вик, — я надеюсь, что отвлеку ее, но она просто ждет ответа.
Наконец, я говорю:
— Нет, я с ним не сплю.
— Но хочешь.
Я хочу, она права. Я думаю об этом со Дня Святого Валентина. Не могу ничего с собой поделать — мне интересно, как это будет.
— Ну, если бы я не хотела с ним спать, тогда мне бы вообще не стоило с ним встречаться, так ведь? — говорю я.
— Так что тебе мешает?
— Мы просто не… пока не готовы.
— Зай, ты себя имеешь в виду? Потому что я догадываюсь, что не его. Покажи мне парня, который не хочет секса, а я тебе покажу чили с фасолью и помидорами.
— Постой… в чили же добавляют фасоль и помидоры.
— Но не здесь, здесь не добавляют! Лучше запомни сейчас — тебя выгонят из штата, если такое скажешь, — ворчит она. — Так ты мне говоришь, что этот твой Джейми не хочет секса?
Я думаю о том, как целомудренно Джейми старается вести себя после Дня Валентина.
