- Ох, я уж и не думала, что ещё раз тебя увижу, - сказала она. Проходите.
Они вошли в тесную прихожую, за которой сразу начиналась кухня. Комната, в которую провела их хозяйка, была слева, и её окна выходили на веранду перед подъездом.
- А это муж твой? - спросила старушка, стеля на столик скатерть.
- Помощник.
- Ты здесь торгуешь?
- Нет, я мимоходом, - уклончиво ответила Долли.
- Вы будете чай?
- Нет. Мы устали. Если вы не против, мы бы сняли комнату и пошли отдыхать.
- Хорошо. Но ты ведь зайдёшь?
- Конечно, - улыбнулась Долли.
Хозяйка вышла на кухню и вернулась с двумя ключами.
- Раз не муж, то две комнаты, - она бросила на Миллстоуна неодобрительный взгляд.
Игнорируя небольшую неприязнь, Джон с готовностью принял ключ и поднялся.
- Хельга, она такая, - сказала с улыбкой Долли, когда они вышли.
- Так даже будет лучше, - сказал Миллстоун, - куда нам?
- На второй этаж.
- Подозреваю, что здесь и выпить проблема, - сказал Миллстоун, когда они поднимались по лестнице.
- Нет.
Долли отрыла первую дверь от лестницы и указала Джону на соседнюю.
- Выходи курить, компаньон.
- Хорошо, - ответил Джон, вставляя ключ в замок.
Комнатка была обставлена очень скромно. Справа кровать, слева стол, а прямо - дверь на балкон. Внутри было душно, и первым делом, сбросив рюкзак, Миллстоун устремился вперёд, чтобы впустить свежий воздух. Везунчик радостно выскочил на балкон, уселся на самом краю и принялся разглядывать людей, ходящих внизу. Следом за ним вышел и Джон, опустившись на табуретку, одиноко стоявшую сразу около двери. Через минуту появилась Долли. Она встала около перекладины, разделявшей балконы, и Джон тоже подошёл туда.
- Тут не слишком трудно перейти из одной комнаты в другую, так что бабуля всё равно будет нервничать.
- Она если что и так узнает.
- А ты, похоже, хорошо её знаешь, - заметил Джон.
- Да. Это тётка Бакстера.
- Вот как, - выдохнул Миллстоун.
- Да. Мир тесен, так ведь?
- Не думал, что настолько, - сказал Джон, поднося зажигалку к сигарете.
- Ну так что? Ты пойдёшь в бар? Или здесь посидим?
- У тебя что-то есть?
- Нет. Но Хельга гонит отличный самогон. Я сейчас пойду к ней, могу попросить. Ты пока можешь помыться и постираться.
- Наверное, я так и сделаю. Завтра ведь уходить?
- Нет. Мы один день побудем. Я её давно не видела. Заодно она поможет найти попутчиков.
- Тогда ладно. Но всё равно помоюсь.
План был выполнен. Миллстоун освежился, выстирал свой скромный набор одежды и поднялся наверх. Через полчаса к нему присоединилась Долли. От неё тоже веяло свежестью и чистотой.
- Как бабуля? - спросил Джон.
- Очень хорошо. Ты ей, кстати, приглянулся. Хоть она и зыркнула на тебя в начале.
- Вот как?
- Завтра ждёт нас к себе на обед, - улыбнулась Долли, протягивая Джону зелёную непрозрачную бутылку.
Миллстоун только усмехнулся. Напарница угостила его бутербродами, которые вкупе с самогоном стали хорошим дополнением к отдыху. Немаловажно было также и то, что на них никто не обращал внимания. Про себя Джон отметил, что если бы он вот так сидел и открыто трапезничал где-нибудь на территории федерации, было бы невозможно избежать любопытных взглядов, но здесь люди, проходящие внизу, совершенно не обращали на него внимания. Так спустились сумерки. Увидев белую точку внизу, двигающуюся быстрее, чем обычно, Миллстоун в первый момент не придал ей значения. Однако вскоре в дверь Долли постучали. Выйдя в коридор, Джон увидел, как его компаньонка пытается утешить Энн, пребывающую в истерике. Но и на этом странности не закончились - светлая рубашка девушки была окровавлена.
ОДИН РАЗ В СТО ЛЕТ
Миллстоун уже заранее знал, в чём причина такого тревожного ночного визита. Энни, повисшая на Долли и плакавшая ей в плечо, не могла сказать ни слова. Толку от неё пока что не было никакого, поэтому Джон отхлебнул ещё немного из бутылки и встал, опершись на стену. Хотелось курить, но он не стал протискиваться к двери - всё равно они рано или поздно направятся на улицу. Кроме, разве что, хозяйки, которая сейчас стояла, закутанная в старый халат. Глаза её были прикованы к кровавым пятнам на рубашке девушки. Если приглядеться, то можно было увидеть, что их очертания имеют форму креста. Впрочем, это могло ничего и не значить.
- Ты можешь сказать нормально? - строго спросила Долли, останавливая нечленораздельные всхлипывания девушки.
- Он, его... Его убили...
- Кого для начала? - спросил Джон спокойно, но она услышала.
Она даже немного успокоилась, но потом лицо её снова скривилось, и она только успела выговорить "Хуго". Джон, впрочем, не сомневался, что убит именно их недавний провожатый. Дело было очень интересным, но без главной свидетельницы, которой сейчас являлась Энн, у него было мало шансов что-либо понять.
- Ты посмотришь? - с надеждой спросила Миллстоуна Долли.
В ответ он просто кивнул.
- Я пока приведу её в порядок.
- Хорошо.
Миллстоун поднялся к себе в комнату, надел куртку, положил во внутренний карман лазер, а в боковой обычный пистолет, и направился к лестнице. К тому моменту, как он спустился, в коридоре снова было тихо. Горестная процессия переместилась на внешнюю веранду. Хозяйка стояла в стороне и, нахмурившись, взирала на свою внучатую племянницу. В свете одинокого фонаря её лицо выглядело зловеще. Лёгкие седые волосы, развеваемые ветерком, лишь усиливали это впечатление. Завершающим аккордом стали слова.
- Вам нельзя никуда идти с ней.
- Почему? - спросила Долли.
- На ней крест.
Старуха кивнула в сторону кровавых отметин на рубашке Энни. Джон, уже видевший их, посмотрел на реакцию Долли, а потом снова на хозяйку. Её лицо казалось каменным. Ответив на вопрос, она больше ничего не говорила.
Энни как будто не знала, какую форму имеют кровяные пятна на её одежде. После слов старухи, она посмотрела вниз, на свой живот, и её лицо вновь исказилось ужасом. Она заплакала ещё сильнее.
- Послушай! - Миллстоун встряхнул её за плечи, - ты должна собраться и отвести нас туда, где это произошло.
- Вам нельзя! - завопила старуха, - это ЕГО крест!
- Чей? - обернувшись, спросил Джон.
Он уже был готов вспылить. Его выводило из себя то, что он окружён женщинами, которые что-то знают, но по тем или иным причинам эта информация до него не доходит. Одна никак не может совладеть с собой и перестать истерить, другая бормочет что-то невразумительное о крестах. Вот и сейчас, получив конкретный вопрос, старуха осеклась и отступила назад. Она вообще никак не ответила Миллстоуну, как будто его тут не было.
