мучившей его проблемой.
В отличие от брата, похожего фигурой на бойца, Алекс был худощав. Музыка была его страстью. Увлекшись ею, он часто забывал даже поесть.
Стоило ей приблизиться – и внимание сразу же переключилось на нее.
– Руна?
Алекс был для нее тем же, чем для тонущего буй. Она едва сдержалась, чтобы не оттащить его в сторону, обхватить руками за шею и прижаться всем телом. Разумеется, ничего такого она себе не позволила.
– Как все меняет темнота! – Руна поежилась и шагнула к огню. – Я вышла подышать, решила пройтись и поняла, что заблудилась в этих джунглях, – она махнула в сторону леса.
– Я и не знал, что ты здесь, – произнес молодой мужчина в маске волка. Судя по голосу, это был Ной Крид. – Ты только что приехала?
Прежде чем Руна приступила к рассказу заготовленной истории, Алекс снял пиджак и накинул ей на плечи.
– У тебя зубы стучат от холода. Зайдем внутрь, пока ты окончательно не замерзла.
Ткань еще хранила тепло его тела, и Руна сильнее закуталась в пиджак, чтобы согреться. Но ведь надо и Ною ответить.
– Но…
– Я настаиваю. – Алекс положил ладонь ей на спину и увлек за собой, отстраняя от жара огня.
Он говорил вполне вежливо, но Руна уловила в голосе резкость. Подняв глаза, она увидела, что карие с золотистыми искрами глаза совсем лишены тепла. Судя по тому, как поджаты губы, Алекс не только взволнован, но и зол.
Зол на меня?
Руна была слишком уставшей для сопротивлений, потому позволила увести себя в дом.
Обернувшись, она помахала Ною и стоявшему рядом мужчине в маске лягушки. Это был Барт Вентольт – его красивые волосы невозможно не узнать.
Первую часть плана Руна осуществила – на празднике ее увидели. Сейчас необходимо переговорить с Алексом и Верити, чтобы они подтвердили, что она здесь давно.
Без огня сразу стало холодно, и Руна сильнее запахнула пиджак Алекса. Он молча провел ее по тропинке сада со статуями херувимов, затем вверх по каменной лестнице в дом. В холле сновали слуги. Некоторые несли из бального зала, где царили шум и веселье, подносы с пустой посудой, другие – с заполненной напитками и десертами.
Руна собралась проследовать в зал, но Алекс остановил ее, схватив за руку. Сцепив пальцы, он потянул в противоположном направлении.
– Не надо меня тащить, – возмутилась Руна. Однако даже раздражение не помешало ей удивиться тому, как он сплел их пальцы – впервые.
– Где ты была? – процедил Алекс, игнорируя ее возмущение. Сильнее сжав зубы, он продолжал тащить ее вперед по коридору. Двигался Алекс быстро, и золотистые папоротники на зеленом фоне обоев мелькали перед глазами. – Я уже вообразил самое худшее.
– Не было времени тебя предупредить, – тихо ответила Руна и обернулась. – Отправлять телеграмму рискованно. Предупреди Верити, пусть не волнуется, если я начну вести себя странно – очень странно, – например говорить и делать гадости.
Как поступит Верити, Руна не знала. Известно лишь то, что, попробовав один раз плохую магию, ведьма начинала жаждать ее силы, как наркотика. Трудно было удержаться.
Руна не желала идти этим путем.
– О чем ты говоришь?
Сейчас она не ощущала изменений. Возможно, так и должно быть. А возможно, ведьма не осознавала, какие процессы уже начались и идут, пока не станет слишком поздно.
Алекс открыл дверь комнаты и затащил Руну внутрь. Здесь пахло книгами и горящим деревом. Три стены занимали шкафы с книгами. Руна отпустила руку Алекса и прошла по джутовому ковру мимо массивного стола из дуба к светящемуся камину.
Я была здесь раньше.
Взгляд скользнул по стене. Да, вот он – план дворцовой тюрьмы. Тот, что ей необходим, если не отказываться от цели спасти Серафину.
Алекс помнил обещание и привел Руну в нужное место. Внутренний жар вспыхнул сильнее, чем пламя огня.
– Алекс, ты…
– Ты так и не рассказала, где была?
Алекс встал за ее спиной. От дружелюбия в его голосе не осталось и следа. Он снял пиджак с ее плеч, и первой мыслью было вернуть его обратно – расстаться с теплом она не готова. Руна догадалась, что Алекс хочет разглядеть ее руку.
Сквозь шелковую перчатку просачивалась кровь.
Только не это.
Он поэтому накинул на нее пиджак?
Ной и Барт что-то заметили?
Движения Алекса были не такими резкими, как его тон. Он развернул Руну к себе и потянул вниз край перчатки. Тонкое серебряное кольцо на мизинце Алекса переливалось в свете камина.
– Как это случилось?
– В меня стреляла Лейла. – Руна опустила голову и стала наблюдать, как шелк скользит по коже, открывая повязку. – Несколько раз. Мне повезло – она почти промазала.
Алекс молчал. Он злился редко, но сейчас невозможно было не почувствовать, что он будто сжался от гнева и стал похож на пружину.
– И почему Лейла в тебя стреляла?
– Я искала Серафину на старой шахте Селдом-харбор. Попалась в ловушку твоего брата.
Глаза Алекса в прорезях маски сузились:
– Что значит попалась в ловушку?
Руна повертела в руке испачканную перчатку и бросила в огонь – улики надо уничтожать. Стянула вторую и отправила следом. Остается надеяться, что она сможет одолжить перчатки Верити. В противном случае придется остаться в пиджаке Алекса и просить проводить ее до дома, а это гарантированно вызовет сплетни.
Всем известны намерения мальчиков, которые провожают девочек домой.
«С другой стороны, – подумала Руна, – если они будут заняты обсуждением меня и Алекса, то не станут интересоваться, когда я приехала».
Руна рассказала Алексу обо всем, что произошло в шахте, опустив события утра, когда она явилась в квартиру Гидеона, разделась до нижнего белья и позволила снять с себя мерки. Она решила, что это к делу не относится.
Выслушав ее, Алекс присел на корточки, поднял подол платья и потянулся к ножу. Ему было отлично известно, где он находится, ведь они долго работали вместе, и механизм был отлажен.
– Гидеон намеренно сообщил мне ложную информацию, – произнесла Руна, глядя, как Алекс достает нож и отрезает полосу ее нижней юбки. – Если раньше у него не было подозрений насчет меня, то теперь они точно есть.
Алекс мог и не заметить кровь на лезвии. В любом случае промолчал.
Поднявшись, он принялся снимать окровавленную повязку, чтобы поменять.
Пока Алекс заматывал руку, Руна разглядывала его лицо. Маска оставляла открытым рот, и она заметила, как сжались его губы при виде раны на бледной коже. Она была неглубокая, но еще кровоточила.
– Я просил тебя закончить дела с Гидеоном, – сказал Алекс и бросил кровавую тряпку
