и худо-бедно обустроить оборону. Уверен, со временем это место станет форпостом вольных отрядов, охотящихся на дальних рубежах. Даже была мысль как-то присвоить эту крепость себе, открыть тут таверну, оружейную, автомастерскую, наладить оборону.
Но это земли империи, а не мои, да и выгоды пока ноль. Так далеко вольники пока не забираются, а если я тут буду обороняться от жуков, то через год и жуков никаких не останется. Скорей всего, как и самой крепости.
Не знаю, как хитиновые ублюдки прочухали, что на холме ночуют люди, ведь мы делали все по уму, распылили умывайку, поставили магические барьеры и даже размыли все следы водными техниками.
Но по ощущениям, ночью нас пытались сожрать все те жуки, что оставались в разрушенном городе. Если Юсуповы и пытались сделать вид, что в Проклятые Земли направился хорошо вооруженный отряд авантюристов, то сегодня пришлось на маскировку забить.
Летели массовые техники ранга мастеров и магистров, при том во все стороны. Ладно хоть туч нагнали, так что со спутников нас не видно.
Но пылало вокруг холма знатно. Огонь, лед, молнии, рассекающий ветер, кислотные облака, живые лианы и просто море свинца. В одном месте даже разросся пятидесятиметровый плотоядный плющ, а в другом на утро я заприметил следы какого-то чудовища с шестью ногами и когтистыми трехпалыми лапами. Похоже, среди свиты Елены был настоящий призыватель, ведь самого чудовища нигде не было.
Самому тоже пришлось участвовать в битве. Но у меня помимо револьвера и метательных копий больше ничего и не было, а на территорию замка ни одна тварь так и не попала. Максимум добрались до стен, но не дальше.
Костя вообще грустил по этому поводу.
Наутро после завтрака собрались ехать дальше.
— Божечки, — чуть ли не плакал Свят, глядя на десятки уничтоженных жуков. — Сколько ж добра-то пропадает даром.
— Ой, ой, — покачал я головой. — И не говори. Ужас-то какой.
— Столько бабла, столько хитина. Вон, ты посмотри сколько зеленых панцирей, они ж капец какие дорогие.
— Ужас, ужас, — кивал я в ответ. — Сколько добра.
— Может на обратном пути все же заедем, заберем.
— Заедем, обязательно заедем.
Только вот забирать уже будет нечего. Пока мы туда-сюда катаемся, Хиса уже вовсю пылесосит область вокруг холма. Так что вернемся мы в стерильное место, даже слизи не останется.
Собственно, из-за слизи ничего и не собирали. Парням еще пять дней здесь ошиваться и привлекать внимание жуков никто не собирался. Умывайка не безлимитная, к тому же быстро выветривается.
А я удивлялся. Тут хитина тысяч на сто-двести рублей, зависит от повреждений. Это что ж там такого важного на территории бывших прибалтов, что они даже на малы риск идти не согласны. Ведь по приказу они панцири начнут собирать лишь на обратном пути для отвода глаз. И то лишь в последний день, когда окажутся довольно близко к моим владениям.
Мне, в целом, было плевать. Мало того, что мне заплатят Юсуповы, так я уже значительно обогатился. Сам бы я такую ораву месяц колупал. А тут разом за ночь перебили и всю добычу бросили. Не понимаю я этих князей с их закидонами.
К вечеру второго дня и семнадцать столкновений спустя, мы добрались до северо-западных окраин разрушенного города. Отъехав еще на несколько десятков километров, разбили лагерь на невысоком одиноком холме. Ребята принялись возводить баррикады из земли и камня, благо для этого имелись нужные одаренные, а наша пятерка вырубилась спать.
После захода солнца, быстро перекусив, дождались, когда тучи скроют небо, и отправились дальше. Впереди Ярик и Свят, за ними Елена, а замыкали мы с Костей.
— Ты только посмотри, как перекатываются, — прошептал Рио.
— Заткнись и не отсвечивай, — произнес я. — Договорились же, не время.
— Ты что-то сказал? — обернулась Елена.
— Да, говорю, холодно, плащ накинь. А то еще простудишь… ся.
— Кхм, ладно, — не стала спорить она.
— Ну вот, такую картину испортил,
— Свали.
— Да и так собирался, тут же даже смотреть теперь не на что.
Дальше мы двигались в режиме скрытности. Начиналась гористая местность, вскоре мы вышли к пересохшему руслу реки, от которой остался лишь тоненький ручей. Двигаться по гальке без шума было невозможно, но Ярик уверял, что вокруг все спокойно.
И лишь под утро он жестом приказал всем остановиться.
Две минуты мы изображали статуи, после чего я все же не выдержал и спросил в чем дело.
— Не знаю, — чуть смущенно произнес парень. — Такое ощущение, что кто-то стоит прямо перед нами, хотя до этого я никого не чувствовал.
— А перед нами, это где конкретно? — уточнил я, глядя на уходящее вглубь широкое ущелье, по которому мы двигались.
— В упор, — произнес парень и у меня по спине пробежал холодок.
В голову сразу пришел Урсус еще в те времена, когда он был осквернен Бездной. Этого говнюка даже в упор было трудно разглядеть.
— Елена? — перешел я на шепот. — Что говорит ветер?
— Впереди пусто, — уверенно произнесла она.
— В любом случае, — ответил я. — Предлагаю медленно отступить.
В этой ситуации все безоговорочно верили способностям Ярика, а не здравому смыслу. И именно это спасло нам жизнь. Это и еще случай.
Стоило нам сделать несколько шагов, как галька под ногами взлетела в небо, а сбоку в нас ударила огромная клешня. Честно, я не успел среагировать, это была прекрасная в своем исполнении внезапная атака.
А вот Урсус успел. С ревом он появился из ниоткуда, а затем с грохотом полторы тонны медвежьей псевдоплоти столкнулись с несущейся клешней. Кстати, ее владелец мог спокойно удвоить наш отряд одним «клац-клац».
Урсуса зажало мертвой хваткой, а у меня тут же в глазах все поплыло от резкой потери энергии. Медведь буквально умирал у меня на глазах. Огромная клешня, покрытая ракушками, камнями и острыми наростами, вот-вот перекусит его пополам.
— Слева, — первым опомнился я.
Как раз вовремя, чтобы среагировать. Сработала банальная логика. Где есть клешня, там должен быть и ее владелец. И чаще всего у таких существ две клешни.
Взрыв гальки вперемешку с брызгами воды, Свят успевает повалить Ярика на землю, Елена неосознанно попыталась прикрыть нас воздушным тараном, но это лишь слегка замедлило удар. Только в этот раз нас спас Костя.
Крабья клешня словно на невидимый барьер налетела и замерла. И лишь через мгновение я понял, что в ней стоит паренек, который спокойно удерживает ее на разведенных руках. Костя обернулся и посмотрел на меня с надменной улыбкой.
— Ой, забыл. Мне свалить же надо было, да? Понял, понял, ухожу.
Рио. В целом, ничего удивительного, Костя бы просто
