Хоть она и родилась в Австралии, ее предками были ирландцы, презиравшие стукачей. В Ирландии стукачей ставили к стенке и расстреливали. Стукачество считалось позором, а стукачи — подлецами из подлецов. Сестры Монтгомери выросли на сказках своей далекой родины. Эльфы, феи, духи огня, живущие в каминах, — вот чем были пропитаны эти сказки; но, кроме них, дети слышали зловещие истории из жизни своего рода, а там злодеем и отрицательным героем всегда оказывался стукач.
Дедушка Денни был убит во время смуты в восьмидесятых, по официальной версии — из-за религиозных и политических противоречий в среде необразованных крестьян. Однако Теодора, вернувшись из поездки в Ирландию, привезла с собой совершенно невероятную версию: все случилось из-за коровы, которую продавал некто по имени Райли. Этот Райли убил деда потому, что тот посчитал корову хорошей, но цену — слишком высокой. Семейство эту версию дружно забраковало. Человек по имени Райли предстал перед судом за убийство деда! И убийство должно носить политическую окраску, чтобы удовлетворить жажду Монтгомери к мелодраме.
«Райли!».
Денни затушила бычок и прикурила следующую сигарету.
Само собой, в Ирландии проживали миллионы Райли, так же как и Монтгомери набралось бы не меньше пары дюжин. Но что, если инспектор Райли его потомок? Достаточно взглянуть на него, чтобы понять: он сам или его отец — выходцы из Ирландии. Того Райли, который убил их деда, оправдали. В те времена в Ирландии существовало только одно тяжкое преступление — «предумышленное убийство», все остальное не считалось. Никто не смог доказать, что Райли замыслил убить деда, и его оправдали.
Может быть, инспектор Райли простит Денни и не зачислит ее в список косвенных соучастников? Это было бы справедливо. Еще один Монтгомери не должен умереть только потому, что Райли прорвались к власти. Отпустили же того Райли в Ирландии, так почему бы не сделать то же с Монтгомери здесь, в Австралии? Это же внутрисемейная разборка.
В душе Денни уже начала считать Райли потомком семейного врага. Это было ей на руку. Девушка воспряла духом. Мысли ее сделали полный круг — от переживаний за Джека Смита до переживаний за собственную шкуру. Теперь она готова отправиться к Викки. Ей стало лучше, намного лучше. Да это просто дар Господень! То, что она вспомнила о том Райли. Ее отец всегда относился с предубеждением к любому человеку по фамилии Райли. Будучи приходским священником в Пеппер-Три-Бей, он всегда ругался с архиепископом по принципиальным соображениям. Того архиепископа звали Райли.
Денни выбросила окурок в окно и повернула ключ зажигания. Потом вспомнила, что штраф за выброшенную из окна непотушенную сигарету в сезон пожаров — пятьдесят фунтов. Она вылезла, подобрала окурок и затолкала его в пепельницу.
— Я бы любого, кто на моей земле такое сделал, насмерть зарубила, — сказала она вслух, и снова вспомнила о том, как Джек Смит угрожал ей пожаром. И снова пала духом. «Господи, ну почему его никак не поймают?»
Выкатившись со стоянки, автомобиль будто сам собой развернулся и заторопился в сторону реки и дома Викки. Даже угроза пожара на ферме не заставила Денни выдать Джека Смита. Руки, ноги и руль решили все за нее. Они взяли над ней верх и уносили теперь в противоположную от полицейского участка сторону.
Как здорово было оказаться у Викки! Белые стены, зеленая итальянская крыша, деревья и кусты на бархатной лужайке манили прохладой и дарили приятные обещания. С реки поднимался юго-западный ветер и весело трепал листики на вершинах эвкалиптов.
Машина сестры была на месте: на парковочной площадке у бокового входа, но и велосипеды детей оказались там же. Хотя Денни очень любила своих племянников и племянницу, она огорчилась, застав их сегодня дома. Неужели Провидение так и не предоставит ей шанса поговорить с Викки наедине? Сейчас обеденное время. Может, через полчаса дети вернутся в школу?
Как только Денни вошла на кухню, она поняла, что зря надеялась.
— Привет, Денни! — зазвенело со всех сторон. Никто в семействе Монтгомери не пользовался словом «тетя» на том основании, что оно звучит просто чудовищно.
Викки в кладовой запихивала в корзинку купальники и полотенца. Дети за обе щеки уплетали огромный фруктовый пирог, щедро сдобренный мороженым. В общем, обычный бардак.
— Мы едем на пляж!
— У нас выходной!
— У нас в школе слет учителей, и у них собрание! Мы едем купаться.
— Привет, Денни! — Это Викки вышла на кухню.
Она была совершенно не похожа на загнанную домохозяйку — всегда причесана и накрашена, даже за завтраком появляется в милых платьях в цветочек. Вот и сейчас вид у нее был такой, будто она только что явилась из салона красоты.
— Ела что-нибудь? — поинтересовалась Викки. — Угощайся. Поедешь с нами на пляж? Мы ненадолго.
— Да, Денни, поехали с нами! — закричал племянник.
— Конечно, она поедет, — осадила его племянница.
— Тебе ванильного мороженого или шоколадного? — встрял третий ребенок, который уже успел отхватить от пирога внушительный кусок и водрузить его на тарелку Денни.
— Всем привет! — сказала Денни. — Скоро вы, детишки, на слоников станете похожи, если будете столько лопать. Ладно, Марк, давай шоколадное, только чур потом не отворачиваться от меня на улице, если я растолстею, как корова. — Она уселась на высокий стул, позволив племянникам снабдить себя тарелкой с угощением и ложкой. Да, она конечно же поедет с ними купаться. А кто в такую дикую жару откажется?
«Может, утону», — подумала Денни, Вот и выход из положения. Если она утонет, то и волноваться будет не о чем, правда ведь? Ха! Проведет палача, а Райли выкинут с работы! Размышляя над этим, девушка не переставала улыбаться, кивать и отвечать на вопросы, которыми ее засыпали любимые племянники. Викки достала еще один купальник — она уже знала, что он прекрасно сидит на Денни, — и отправила сестру наверх переодеваться.
— Если вы не влезете в купальники через минуту, мы никуда не поедем, — пригрозила Викки детям. — Ветер уже поднимается.
При юго-западном ветре океан начинает бурлить. Кататься на волнах здорово, но, когда ветер слишком сильный, вдоль пляжа летит песок.
Через двадцать минут все сидели в машине Викки, и она уже выруливала на боковую улицу, объезжая фургончик Денни.
— Почему ты не купишь себе новую машину? — спросила Викки — на ухоженной лужайке старый фургон казался развалюхой.
— Не могу себе позволить, — ответила Денни, полузадушенная младшим племянником.
— Не дыши мне в шею, Денни, — пожаловался мальчик.
