– Я укажу вам ее, – потом он повернулся к Евсею: – Не вини себя ни в чем. Ни ты, ни дозорные не смогли бы отыскать трещину, когда разбившие ее позаботились, чтобы она была незаметна.
– Подожди, – на миг замолчав, Атен сжал зубы, его щека нервно дернулась. "Такого просто не может быть, – от мысли, вдруг пришедшей ему в голову, караванщика прошиб холодный пот. – Они бы не посмели…" Ему было невыносимо даже думать о возможности подобного, но он должен был еще и произнести это вслух, стремясь узнать правду. – Ты хочешь сказать, что эта трещина… Эта ловушка… Что это – дело рук людей…?
Помощник, услышав его слова, вздрогнул, сглотнул комок, подкативший к горлу, сразу поняв, что тот имел ввиду. И лишь маг оставался абсолютно спокоен.
– Да, – подтвердил он. – Они разбили лед.
– Губитель…!
Видя ужас в глазах караванщиков, Шамаш спросил:
– Вас это удивляет?
Атен вздохнул. Ему нужно было некоторое время на то, чтобы успокоиться, свыкнуться с правдой, какой бы она ни была, и собраться с мыслями.
– Дело не только в том, что я не припомню, чтобы кто-нибудь прибегал к обману.
Даже разбойники предпочитают действовать открыто… Ну да ладно, это еще как-то возможно. Но я не могу себе даже представить, чтобы в мире нашлись люди, которые ради каких-то своих целей нанесли рану пустыни. Такое не прощается! Не только людьми, но и самими небожителями!
– Они приняли помощь от проклятых, – Евсей качнул голову. – Значит, по закону, они разделили с нами печать беды, которая будет преследовать их вечно, если они не восстановят закон. Видно, они решили, что лучше смерть, чем проклятие и скитание слепыми бестелесными тенями в холоде самых черных стран подземного царства.
– А как же наделенный даром? Они что же, готовы ради отмщения пожертвовать и им, обрекая себя на еще более страшное проклятие?
– Возможно, они убеждены, что с Хранителем не может ничего случиться…
Караванщики повернулись к Шамашу, который молча слушал их разговор. Его лицо оставалось абсолютно спокойным, в глазах не было ни удивления, ни гнева.
И Атен, не выдержав, спросил:
– Неужели в твоем мире подобное… – он так и не смог подобрать нужное слово, – было возможным?
Тот кивнул, затем тихо произнес:
– Многим казалось, что обман – лучшее средство в борьбе с колдунами.
Караванщики только переглянулись, не найдясь, что сказать на это.
А Шамаш продолжал: – Возможно, будет лучше никому не приближаться к трещине. Ее края могут обрушиться.
– Нужно отметить опасный участок, прежде чем искать способ обойти его.
– Это не сложно, – он подошел к замершим в стороне, ожидая приказов, дозорным, взял из рук одного из них длинную палку-вешку с черной сигнальной лентой на конце, покрутил в руке, словно рассматривая со всех сторон, и, легко размахнувшись, бросил, как копье. Превратившись в полете из одной в множество, она устремилась вперед, рассыпалась, как брошенная на землю пригоршня соломинок, и уже через мгновение шагах в ста от караванщиков вырос частокол, прошедший чертой, казалось, через всю пустыню, от горизонта до горизонта.
– Да…- только и смог прошептать Атен. Он мотнул головой, словно не веря до конца, что увиденное им реально и пытаясь стряхнуть наваждение.
– Что-то не так? Мне казалось, у вас нет закона против колдовства.
– Конечно нет, – поспешил заверить его хозяин каравана. – Просто это так неожиданно и… Мы никогда не видели ничего подобного… Скажи, а как далеко простилается эта трещина?
Маг пожал плечами:
– Сейчас – недели на две в ту и другую сторону. Но она растет.
Караванщик побледнел:
– Выходит, мы все-таки попали в эту ловушку и теперь обречены, – мрачный, пробормотал он.
– Я не понимаю тебя, – глаза Шамаша смотрели на собеседника настороженно сощурившись.
– Мы не можем сойти с караванной тропы… – Атен повернулся к своему помощнику: – И, все же, я не верю, что мы в безвыходном положении… – он бросил быстрый взгляд на Хранителя, но тот был погружен в свои мысли и не заметил этого. – Можно повернуть назад, воспользовавшись своим правом.
– Мы слишком далеко ушли от последнего города. У нас не хватит продуктов и тепла, чтобы вернуться… – собственно, Евсею было незачем говорить это, когда Атен и так все понимал.
– Тогда попытаемся обойти трещину. Если другого способа нет… В конце концов, мы можем провести расчеты, подсчитать шаги…
– Ты забываешь о законе…
– Но нельзя же просто сдаться и ждать конца!
И, все же, какие бы слова ни произносились, в глубине души, трепетавшей, стонавшей от боли, оба караванщика понимали, что бессильны в обрушившейся на них беде. Однако, не желая принимать то, что казалось неизбежным, они продолжали искать лазейку, путь к спасению…
– Ладно, – опустив голову на грудь, пробормотал Атен, – от того, как мы поступим, будет зависеть судьба всего каравана. А раз так, пусть решает сход, – он повернулся, собираясь уходить… И, все же…
"Нет, – остановившись, караванщик качнул головой. – Я не могу сказать людям, шедшим со мной столько лет по тропам снежной пустыни, что сейчас, когда, казалось бы, все беды должны остаться позади, их дороге пришел конец…Если я сделаю это, они могут поверить в слова чужаков, в то, что караван проклят богами и осужден ими на медленную мучительную смерть…" -Почему нельзя обойти трещину? – прерывая размышления, донесся до него голос мага. – Это заняло бы не так много времени, как кажется, когда трещина наклонена в сторону прочерченного вами пути и, идя в обход ее, караван будет, пусть не так быстро, как раньше, но все же приближаться к городу. Или дело лишь в том, что вы боитесь сойти с тропы? Но почему? Ночи ясны и всегда можно будет сверить направление по положению звезд.
– Шамаш… – вздохнув, хозяин каравана на миг замолчал, качнул головой… – Скажи, в твоем мире были законы, которые никто не смел нарушить даже перед лицом смерти?
– Чьей смерти?
Его собеседники переглянулись. Им был непонятен вопрос Хранителя.
– Насколько я знаю историю своего народа, – тем временем продолжал колдун, – не было ни одного случая, чтобы кто-то пошел против закона ради спасения собственной жизни. Да никому подобная мысль вообще не пришла бы в голову, когда мы всегда воспринимали смерть много легче, чем лишенные дара. Наши легенды…
Впрочем, сейчас не об этом разговор. Когда речь шла о спасении ребенка, брата, любого сородича, мы делали все, что в было в наших силах, но не нарушали при этом данных обетов. Если же нужно было помочь доброму человеку, этому не могли помешать никакие законы.
– Странные обычаи, – пробормотал Атен. – Помогать чужим и не задумываться о том, что будет с тобой, – он качнул головой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
