class="p">Глава 32
Вирелла безвольно поплелась за женщиной. Покосилась с надеждой на Грея — но тот лишь громче всхрапнул и повернулся на бочок. Девушка чувствовала себя очень странно.
Полусонное сознание словно бы прояснялось, она уже лучше понимала, что происходит. Что Милора явно опоила всех троих каким-то зельем. Мужчин срубило в сон, а ее волчица тормошила и не давала заснуть. При этом никаких сил сопротивляться ей не было.
Та вытащила Ви из избы и поволокла к лесу.
— Сейчас ратьян-корень перестанет действовать, начнешь соображать лучше. Только тебе это не поможет, уж не обессудь. Но зато узнаешь все, что твой Истинный не желал объяснять тебе.
— Истинный?.. — пробормотала Ви.
— Этого он тоже тебе не сказал, — фыркнула Милора. — Может, и сам не знал. Если Ирени не сказала. Раз она спутала вопрошание духов, Истинную тоже могла утаить. Женщины-шаманы чуют Истинных сразу. С одного взгляда. А опытные — те вообще могут учуять Истинную и в далеких землях, не видя ее. Ирени, видать, опыта хватает. Вон, духов сумела запутать. Может, внучка ее на него глаз положила. Глядишь и будет у нее шанс теперь.
Вирелла понятия не имела, что значит это «Истинный», «Истинная». Но на словах Милоры о внучке, положившей на Фернира глаз, внутри заклокотала ярость. И верно ведь Лорни вьется вокруг него. Так и есть, глаз положила.
От злости Ви даже забыла о своем незавидном положении. Уже не спрашивала себя со страхом, куда и зачем ведет ее Милора. А та ухмыльнулась.
— И точно, Истинные. Вон как яришься при мысли, что другая твоего волка хочет. И он на человеческого парнишку ревностно глядит, как бы не подсел к тебе ближе, не коснулся ненароком. Не повезло Ферниру. Последний из Обреченных — а Истинная с Проклятой Кровью…
— Что все это значит? Почему проклятая кровь?
Милора ответила вопросом на вопрос:
— Что ты знаешь о дормаши?
— Что Фернир ищет какого-то создателя этого самого дормаши. Почему-то через меня. И больше ничего.
— В нижних мирах обитают демонические сущности. Духи предков оберегают от них срединный мир, мир людей. Каждый волчий шаман, имеющий связь с духами, может призвать в мир демоническую сущность. Это запрещено. Если шамана в том уличают, вождь клана ставит на него метку тьмы и прогоняет из клана. Такие шаманы впоследствии промышляют лишь тем, что призывают нижних сущностей. Сотворяют дормаши. Демона-призрака, призванного уничтожить определенную цель. Есть несколько правил создания дормаши. Первое платить за призвание кровью. И демоны очень разборчивы. Им важно не просто убийство. Но чувства убийцы. Если тот страдает, принося жертву, призрак получает больше силы. Убить чужака или врага — и демон просто не услышит, не откликнется. Убить соклановца, с которым делил хлеб, сражался рука об руку — и дормаши воплотится. Средней, не очень могучей силы. А вот убить родного, члена семьи… Такой дормаши будет куда сильнее! Победить его станет намного сложнее. А если дормаши не победить, то он станет неудержимым. Уничтожит назначенную ему цель — и пойдет крошить всех подряд, не деля на своих и чужих. У демона нет своих в срединном мире. Здесь все ему — пища. Какая-то слаще, какая-то горче. Он будет жрать и уничтожать все живое вокруг. Даже своего создателя не пощадит, если тот сам не одолеет его. А нажравшись, получит достаточно сил, чтобы разорвать привязку к срединному миру и вернуться к себе. Но разрушений произведет столько, сколько и в самых страшных войнах не бывало. И подумай сама, что за пища слаще всего для такого чудовища.
Вирелла молчала несколько секунд. Разум ее прояснялся, речь Милоры доходила до сознания.
— Дети… — прошептала она. — Слаще всего, когда убийца приносит в жертву своих детей.
— Ты не дура, Проклятая, — горько усмехнулась Милора. — Все так. Нет пищи вкуснее демонам, чем смерть и муки ребенка, убитого собственным родителем. От такой жертвы воплощается самый сильный, самый непобедимый дормаши. Уничтожить его непомерно тяжело. Остановить после того, как сразит цель, невозможно.
— И при чем здесь я? Почему меня называют проклятой?
— Почти два десятка лет назад два волчьих клана повздорили. Это обычное дело среди волков. Мы любим драться, и деремся всегда друг с другом. Людей не трогаем, ибо они нам не достойные противники. После схватки один из кланов лишился почти всех своих воинов. Остался без защиты. Мирные жители ждали прихода победителей, которые заберут их под свою власть. Вырежут, примут в клан или заставят прислуживать — все на милость победителей. Вот только этот клан не захотел спокойно ждать прихода врагов. Тем более, милосердием те не славились. Побежденных ждало рабство или истребление. И они совершили страшное злодеяние, которого не знала история волков. И надеюсь, не узнает.
— Они убили своих детей и призвали дормаши?! — с ужасом прошептала Ви.
— Да, умная Проклятая. Вождь, избранный взамен погибшего в бою, отдал приказ шаману клана исполнить просьбы тех членов, кто принесет жертву. И тот повиновался. Жертв было немало. И когда победители пришли, их встретила армия могучих демонических призраков. Дормаши с легкостью уничтожили враждебный клан, ждавший легкой добычи. А потом пошли крушить все, до чего могли дотянуться. Своих создателей — кто не успел или не захотел сбежать. Остатки враждебного клана. И все соседние. В те дни волчьи племена объединялись против общего, невиданного врага. И погибали. С огромными потерями удалось уничтожить несколько призраков. Но большинство ушли сами. Вернулись в свои демонические миры, собрав кровавую жатву. Так погиб мой отец и братья. Так погибла дочь Рамека — жена Эстрана, воевавшая с ним бок о бок. Тысячи волков пали, став пищей страшных призраков. И тогда все кланы прокляли создателей дормаши. И поклялись истребить их до последней капли крови. Женщин, детей, стариков, младенцев. Всех, кто успел сбежать. До кого не дотянулись их кровожадные создания.
— Даже младенцев… — прошептала Ви. — Тех, кого пощадили родители. Но приговорили другие племена.
— Даже младенцев, — жестко повторила Милора. — Проклятая кровь.
— Значит, мой отец принадлежал тому племени. Но как он попал в мой город?
Волчица презрительно фыркнула.
— Скрывался от возмездия, знамо. Никому из Проклятых не было места среди волков. Все они сбежали к людям. Надеюсь, Волчье Пламя не пощадил его, как пощадил тебя.
— Они не встретились. Мой отец был мертв до моего рождения. Он был смертельно ранен, когда зачал меня.
—
