Второй же только кивнул.
— Ну если видите, тогда к делу. Как-то бы на узников ваших поглядеть. Покажете? — не давая дежурным выдохнуть, перешел я к делу. У нас хоть и нет бюрократии, но с тюрьмой всё строго, поэтому эти ребятки вполне могут послать меня куда подальше, и будут в своём праве.
— Кто тебя интересует? — снова переглянувшись с товарищем, уточнил Жора.
— Да много кто. Мне бы экскурсию организовать, глянуть хочу. — я не знал кто мне нужен, и очень рассчитывал на свою интуицию. Английский у меня так себе, в чужой стране с голоду не помру, но и всё на этом. Поэтому пообщаться хотелось бы с тем, кто хоть как-то по-русски понимает.
— Почему нет? Проводишь? — Жора выразительно посмотрел на неЖору. Тот кивнул.
— Давай попробуем. — и махнув мне рукой, мол пошли, двинулся по коридору, вид которого, с последнего моего посещения, несколько изменился. Кроме свежеокрашенного пола, здесь появились дополнительные решётки, а двери некоторых камер заменили на металлические.
— Сколько сейчас народу? — спросил я, дождавшись когда неЖора откроет первую решетку.
— Тринадцать человек. — ответил он.
Тринадцать, это как-то совсем мало, ведь только тех что взяли в плен, должно быть как минимум двадцать, даже если считать что половина померли. Может их где-то отдельно держат?
Первую часть коридора мы прошли вхолостую, камеры расположенные здесь, были пусты.
— Вот, пришли. — остановился мой провожатый напротив ещё одной решетки.
Я заглянул через прутья. Всего три двери, все железные с прорезанными окошками.
НеЖора повернул ключ, и я первым зашел внутрь.
— С кого начнешь? — спросил он, вставая перед крайней дверью.
— Мне бы с пленными поговорить, с не нашими. — объяснил ему я.
— Ха! Откуда они у нас? Их отдельно держали, пока не выпустили. — ухмыльнулся неЖора, раскручивая на пальце связку ключей.
— Как выпустили? — не поверил я. Когда у Василича спрашивал, он ничего такого не говорил.
— Ну, может, не выпустили, может ещё куда перевезли, но только в станице их точно нет, я сам видел как они в машины грузились. — то что неЖора говорит серьёзно, я видел, поэтому переспрашивать не стал.
— Ну так что, смотреть станешь? — не дождавшись от меня реакции, поторопил он.
Разглядывать местный уголовный элемент, желания не было, но раз уж пришёл...
— Буду. Показывай. — кивнул я.
НеЖора щёлкнул щеколдой, и приоткрыл окошко в двери.
Я заглянул внутрь. Небольшая комната на четыре кровати, стол, два стула, отгороженный ширмой санузел, и зарешеченное окно. За столом сидят двое, — в карты играют, один лежит на кровати, и ещё один стоит у окна. Лица все знакомые, никого из новеньких здесь нет.
Следующие две камеры тоже были населены местными персонажами, а вот в четвертой, одиночной, я увидел того, кого никак не должен был здесь увидеть.
— А этот откуда? — спросил я у неЖоры.
Тот заглянул в окошко, хмыкнул, и очень неохотно поведал что этого арестанта месяц назад привёз Василич.
— Открывай, мне поговорить с ним надо. — не совсем представляя за каким хреном Василич это сделал, я решил что лучше узнать напрямую, без посредников.
— Не могу. — набычился неЖора. — Василич сказал никого к нему не пускать...
— Ко мне это не относится. Открывай давай! — отмахнулся я.
НеЖора недоверчиво хмыкнул, но погромыхав связкой ключей, нашёл нужный и дважды провернул его в замочной скважине.
— Если что, тебя тут не было. — буркнул он, и добавил чуть погодя, — только не задерживайся, а то мало ли...
Задерживаться я не планировал, как и вообще ничего не планировал. Поэтому забрал у неЖоры ключи, и выпроводив его, зашёл в камеру.
— Вот прямо дежавю... Здорово!
— Здоровей видали... — отозвался Раиль.
За то время что я его не видел, он заметно поправился, чувствовалось что кормили здесь неплохо, тем более в одиночке.
И хотя радости от моего визита он явно не испытал, но и прогонять не стал, отнесясь достаточно нейтрально.
— Как ты тут оказался? — задал я первый вопрос, на что он только усмехнулся.
— Да вот, отдохнуть решил. Здесь же как в санатории. Кормят три раза в день, сплю сколько хочу. Прогулки опять же...
— Я заметил.
— Тогда чего спрашиваешь?
— Я тебя сюда не запихивал, сам только с кровати поднялся, вон, — показал я лыжную палку, — с тросточкой хожу.
Раиль промолчал.
— Ты помнишь что было тем утром?
— Тем, это каким?
— Не придуряйся.
— А... Ты про ТО утро... Так бы сразу и сказал. Нет, не помню.
Как выяснилось в дальнейшем, с ним и его людьми всё произошло точно так же, как с нашими. Поэтому вспомнить Раиль мог только то, что случилось уже после того как он пришёл в себя здесь, в станице.
Причём у него «окно беспамятства» продлилось много дольше.
Ни о нашей встрече, ни о том как оказался здесь, ни о танке, — он не знал вообще ни о чём. По его словам, они нашли полуразрушенную деревеньку, и хотели обустроиться в ней, и последнее что он помнил, то как поставил машину возле выбранного для постоя дома, и сильно захотел спать.
«Уснул в одном месте, а проснулся в другом». — описывал он свои ощущения.
Вот и выходило, что толку, от нашей с ним встречи, нет никакой, разве что я теперь знаю о том, что он тоже в станице. А смысл? Мне и без этого знания нормально жилось, ну вот, теперь знаю. И чего? Я чувствовал что вокруг происходит что-то нехорошее, и концентрация этого нехорошего с каждым днём становится всё больше и больше. Теперь вот, ещё один звоночек.
— Ну ладно. — поднялся я, — попытаюсь что-нибудь для тебя сделать. Хотя... Сам же видишь что происходит. Даже не знаю, получиться ли?
— Я не шутил, когда говорил что мне всё нравится. — неожиданно заявил Раиль. — Не надо ничего делать, я себя за решеткой лучше чувствую. Спокойнее. Чем меньше контактов, тем лучше для всех.
Уже выходя на улицу, я подумал что во многом
