Секунда, другая… И вот, мёртвая женщина в белом плаще распласталась прямо на лобовом стекле несущейся по разбитой улице машины. Она даже и не думала уклоняться от столкновения.
— Я тебя слышу! — завопила Мария и резко обернулась к священнику, — Лилит! Он нашёл её! Она убежала вниз по улице!
Чезаре ничего не ответил, лишь резко остановил машину перед стеной, отправляя Робина в кратковременный полет по инерции, и все же закинул леску, целясь в лодыжку. Нужно было торопиться за Лилит, однако стоит потерять заработанное за счет эффекта неожиданности преимущество, как Робин уж точно не даст забрать добычу у себя из‑под носа…
— Я пойду за ней! — быстро выпалила Мария, отстёгивая ремень и выпрыгивая из остановившейся машины.
'Куда ты, стой!' — хотел крикнуть Чезаре. Теперь и оглядываться придется, чтобы не сбить ее, да и для мертвеца, если он вырвется, она будет легкой добычей… Однако тратить время на препирательства вдвойне не следовало. Иначе они не успеют сделать вообще ничего.
— Странно, а мне показалось, что в прошлый раз мы с тобой очень хорошо подружились, товарисч Убийца Папы.
У нового Робина довольно плохо и натянуто получалось пародировать своеобразный говор Карлоса, однако, аллюзия была совершенно очевидна.
— Увы, ты ушел… ушла? В общем, ушло до конца вечеринки, — отозвался Чезаре, снова ударяя по газам. План был прост: дотянуться руками до лодыжки, когда тебя тащат за ногу машиной, невозможно чисто физически. Освободиться с помощью одной ноги — равно невозможно. Так что, пока нужно просто возить мертвеца кругами…
Новый Робин отличался завидным пофигизмом. Снова рухнув на спину, он завёл руки за голову и продолжил движение уже в такой неестественной позе.
— Знаешь, а ведь ты ушёл гораздо раньше, развратник и прелюбодей. Просто удивительно, с чего Карло уделял тебе так много внимания? Ты ведь просто проигнорировал появление своего двойника.
— И что же это был за двойник? — с интересом спросил Чезаре, не переставая ездить.
— Убийца, хам, прелюбодей, — продолжил свой рассказ Робин, — Один из чертей шкатулки. Неужели ты думал, что закрыв шкатулку, ты убьёшь всех чертей, выбравшихся из неё? Доппельгангер вдоволь навеселился этим утром от твоего имени.
Чезаре ухмыльнулся:
— Ни к чему сообщать мне мои заслуги, я и так знаю, что я и убийца, и хам, и прелюбодей. Что же касается доппельгангера… Ты переиграло само себя. За время, прошедшее между моим выходом из участка и прибытием в храм прошло слишком мало времени, чтобы 'вдоволь навеселиться'. Поверь как специалисту.
Он говорил уверенно, но внутренне на секунду усомнился. Он понял. Убийца Папы. Его опередили. Карлос предал своего партнера и реализовал план Чезаре раньше него. Тот хотел убить Папу и подставить преферати. Доппельгангер же убил Папу и подставил Чезаре. Теперь нужно захватить Робина любой ценой: тогда поддержка Интерсигмы и вещдок в лице шкатулки позволят успешно откреститься от обвинений… Особенно если обратиться за помощью к сестре Арцестас, умеющей чувствовать ложь. И тогда… С таким 'пиаром' можно использовать ситуацию, чтобы пройти 'в дамки'.
В Папы.
— Ты просто слишком сильно себя сдерживаешь, — хохотнул Робин, прерывая честолюбивые мечты оклеветанного кардинала, после чего схватился за один из фонарных столбов, мимо которых проезжала машина. В основании позвоночника Чезаре закололо, и только сверхреакция позволила ему не катапультироваться из сидения до того момента, как он успел осознать причину.
Чезаре остановил машину (не выключая, впрочем, двигатель, на случай если Робин попробует отпустить столб) так, чтобы из такого положения противник не мог дотянуться до своей ноги. Ему нужно было просто потянуть время…
Пат. Робин не может вырваться. Чезаре не может прекратить его удерживать. Где же эта полиция, когда она нужна? Неожиданно кардинал понял, что знает ответ. Вот она. Разрушенное здание было полицейским участком.
— Если ты разобралось с полицией, — рассмеялся Чезаре, — То кому же положено наказать меня за действия доппельгангера?
Левой рукой продолжая удерживать леску, правой Чезаре достал мобильник, набрал номер Интерсигмы и сказал:
— Хочу сообщить вам, что разыскиваемый преступник Белый Робин в данный момент находится между моей машиной и фонарным столбом возле разрушенного полицейского участка в Ватикане. Пожалуйста, приезжайте и заберите. Спасибо.
Никогда ещё власти не были так стремительны. Не успел Чезаре услышать ответ 'благодарим за звонок, уже едем', как с небес на землю свалились чёрные тросы, по которым съезжали мужчины в чёрных доспехах, вооружённые все до одного больверками и калибурами.
Вояки Интерсигмы вступили в бой. Быстро. Решительно. Чётко. Один выпустил в Робина заряд стазиса, другой просто выпустил сеть, а остальные начали быстро обегать висящее в воздухе тело, чтобы уже вручную повязать беглый сигмафин. У Робина не было просто ни единого шанса. Может, поэтому Чезаре не отпускало чувство подвоха. Однако, он счел, что упрямо сидя в машине, ничего с этим подвохом не сделает. Поэтому кардинал заглушил двигатель, открыл дверь и вышел наружу. Перед ним немедленно материализовался один из офицеров, судя по нашивкам — в чине майора.
— Вы проделали большую работу, святой отец, — сухо, но честно сказал майор, — Вам причитается один миллион евро и благодарность Интерсигмы.
— Благодарю вас, — сдержанно кивнул Чезаре, пожимая протянутую руку, после чего протянул шкатулку:
— Эту вещь Белый Робин пытался использовать против меня. Насколько я могу судить с точки зрения своих невеликих знаний о сигмафинах, с ее помощью вызывались нашествия чертей в последнее время.
— Ещё десять тысяч, — усмехнулся майор, принимая шкатулку, — А вы полны сюрпризов, святой отец. Думаю, вам стоит уже сегодня посетить местное отделение Интерсигмы или, если нет желания ждать, можете отправиться вместе с нами.
Чезаре все сильнее уверялся, что что‑то не так. Вроде бы, и с Белым Робином проблема решена: как только плащ отделят от тела — носителя, она будет решена окончательно; и для шкатулки он подобрал сравнительно безопасное место… Однако что‑то его беспокоило. Не доппельгангер: как реальная угроза это даже не смешно; он может доставить некоторые неудобства, но они не будут и вполовину столь серьезны, как неуязвимая нежить или заговор церковников. Видимо, дело как раз в том, что все слишком хорошо: это значит, что где‑то происходит полный… подобрать слово, подобающее духовному лицу, Чезаре не сумел. Слово 'неприятности' не передает и половины должной экспрессии…
— Благодарю вас, я непременно посещу отделение Интерсигмы. Однако сейчас у меня еще есть кое — какие срочные дела. Прошу меня простить.
Первым вероятным 'местом приложения' неприятностей была погоня Марии за Лилит. А значит, нужно было как можно быстрее выяснить, что там происходит…
Он очень вовремя ушел: не успел он пробежать и пятидесяти метров, как сзади раздался оглушительный взрыв. В спину кардиналу ударила сильно ослабленная взрывная волна, поднявшая пыль и каменное крошево, а в воздухе повис ощутимый аромат серы. Суисца. Сигмафин — бомба. Священник легко опознал ее по холодному цвету пламени, который невозможно получить без помощи магии. Оставалось взглянуть, насколько все плохо.
— О, боже! — прокричала какая‑то женщина, буквально выпавшая из‑за угла. Чезаре увидел, что у неё двойной открытый перелом ноги. Кардинал, однако, поспешил не к ней. Нужно было прийти на помощь группе захвата, чтобы не дать Робину снова улизнуть.
— Помогите, пожалуйста! — кричала женщина, протягивая руку к пробегающему мимо Чезаре.
А Белый Робин меж тем освободился, правда, остался при этом без кисти левой руки, из которой даже не капала кровь, а виновником взрыва была… смуглокожая женщина с пластырем на глазу и в одной белой перчатке, которая сейчас добивала из больверка одного из спецназовцев.
— Да помоги ты мне, чёртов ублюдок! — уже злобно прокричала та дама, которую так старательно игнорировал святой отец.
Чезаре был логиком, и потому предпочитал практический результат бессмысленному выражению доброты. Так что он поспешил вмешаться, пока еще не поздно, на ходу выхватывая пистолет и делая несколько выстрелов в руку с больверком. Ее просто оторвало, и одноглазая резко повернула голову в сторону Чезаре, лучезарно улыбнувшись.
— Рада тебя видеть, большой Че.
Неожиданно что‑то сзади обхватило кардинала поперёк груди, прижав руки к телу. Насколько он мог судить, это был толстый кабель с кожаной изоляцией.
— Я тут подумал и решил, — продолжила уже фигура в белом, — А ведь ты, собственно, не враг мне. Да, большой Че. Ты просто не до конца понимаешь всю важность того, что Она делает.
